Олег Власов - Футболоматика: как благодаря математике «Барселона» выигрывает, Роналду забивает, а букмекеры зарабатывают состояния

Синхронизация может предложить хорошую общую оценку того, насколько усердно команда работает как единое целое. В предсезонных играх, сыгранных португальской командой, игроки были более синхронизированы в случае, когда встречались с командами из Примейры, и менее синхронизированы при игре с командой более низкого уровня. Аналогичные измерения действий команды английской Премьер-лиги показали, что игроки лучше синхронизированы при игре с менее перегруженным графиком [101] Вам, вероятно, интересно, что это за команды. В статье упоминается Педру Кошинья, который был тренером нескольких команд в Португалии и аналитиком в «Манчестер Сити». . Когда между матчами было всего три дня, игроки бегали так же быстро, как и при шести и более днях промежутка. Однако командная синхронизация падала. Вероятно, большое количество футбола влияет на концентрацию больше, чем на физическое состояние. И когда дело доходит до выступления на высшем уровне, уровень взаимодействия игрока столь же важен, как и физическая пригодность. Командная работа – это отслеживание ближайших к вам людей.

Представьте, что вы идете по парку со своим коллегой по дороге на обед. Вы глубоко погружены в офисные сплетни. Когда вы возвращаетесь на работу, вы понимаете, что ваш коллега поворачивает налево, к утиному пруду. Вы же обычно идете направо, мимо колокольни. Ни один из вас не хочет прервать разговор, чтобы обсудить сторону движения. Говорить о направлении кажется немного тривиальным, когда вы уже подбираетесь к самым низам политики вашего отдела. Но, шагая вперед, вы чувствуете, как две противоположные силы тянут вас. Одна сила тянет вас к привычному маршруту, вторая – держит вас в компании с коллегой.

Когда голуби летят вместе, они сталкиваются с такими же социально-навигационными проблемами, что и вы в парке, только в гораздо большем масштабе. Когда почтовый голубь впервые вылетает из незнакомого места, для выбора маршрута он использует комбинацию запаха, магнитных сигналов и компаса, основанного на положении солнца. Когда его много раз выпускают из одного и того же места, он начинает запоминать маршрут, идентифицируя конкретные ориентиры на этом пути. Голуби часто используют колокольни и железнодорожные колеи в качестве привычных навигационных средств. После того как голуби были выпущены пять или шесть раз, они создали свой собственный маршрут домой и склонны придерживаться его в будущих полетах.

Такой способ ориентации не так сильно отличается от нашего. Когда вы идете по парку с коллегой, у вас обоих есть свой установленный маршрут, которому вы обычно следуете. Но как только вы вдвоем, вы предпочитаете оставаться вместе. Точно так же происходит и у почтовых голубей. Когда двух голубей выпускают одновременно, они вынуждены выбирать между своим привычным маршрутом домой или полетом с партнером. Голуби не могут обсудить, в какую сторону они собираются двигаться, поэтому им приходится полагаться на движение соседей. Социальные силы объединяют их.

Я работал над моделированием этих социальных сил с коллегой Дорой Биро (мы уже встречали ее в главе 6, когда изучали иерархию). Давайте назовем голубя из нашей модели Ливерпулем – это прозвище на самом деле получил один из голубей Доры после того, как заблудился и совершил длинный полет на север от Оксфорда. Когда Ливерпуль находится в паре с кем-то, на него действуют две силы: одна направлена на соседнего голубя, вторая – на ориентир. Когда сосед летит рядом или перед Ливерпулем, тот, как правило, принимает это же направление. Когда соседняя птица находится дальше или непосредственно сзади, сила соседа ослабевает и Ливерпуль выбирает колокольню.

Объединив эти силы в модель, Дора и я смогли предсказать, что произойдет, когда два голубя следуют схожим силам, но в противоположных направлениях. Предположим, что партнер Ливерпуля по этому полету тяготеет к утиному пруду, а сам Ливерпуль – к колокольне. В модели, где колокольня и пруд находятся близко друг к другу, пара достигает компромисса и летит посередине. Такое поведение похоже на вас и вашего коллегу, идущих напрямую через парк, на полпути между прудом и колокольней. Но если эти два ориентира находятся дальше друг от друга, один из голубей вынужден уйти дальше от своего привычного объекта, чтобы остаться с другим голубем. Поэтому притяжение к ориентиру ослабевает, а притяжение к другому голубю усиливается. Один из голубей становится лидером, а другой – ведомым.

Именно это Дора и обнаружила в своих экспериментах [102] Biro, D. From compromise to leadership in pigeon homing. – Current Biology 16(21), 2006. – p. 2123–2128. . Когда расстояние между ориентирами для птиц было небольшим, голуби шли на компромисс; однако когда дистанция увеличивалась, один голубь становился ведущим, а второй следовал за ним. Как выяснилось, лидерство почти не связано с навыками навигации. Ливерпуль не был наиболее точной птицей. В конце концов, имя он получил из-за того, что ошибся с целью на 250 километров. Тем не менее именно Ливерпуль – лидер. Любая птица в паре с ним выбирала маршрут, который предпочитал Ливерпуль.

На сегодняшний день Ливерпулю почти 20 лет, у него была вереница молоденьких подруг и много птенцов. Однако не все лидеры являются доминирующими птицами в голубятне – лидерство в полете не настолько очевидное. Оказывается, голуби в лидеры выбирают особей, которые летают быстрей всех в одиночном полете [103] Pettit, B. Interaction rules underlying group decisions in homing pigeons. – Journal of the Royal Society Interface 10(89), 2013. . При полете в паре такие голуби имеют тенденцию лететь немного впереди своего партнера. Поскольку быстрая птица ведет, то медленная следует за ней. Эти лидеры могут лететь в правильном или неправильном направлении, но они утверждают свой авторитет, двигаясь немного впереди.

Вы и ваш коллега, гуляющие в парке, также испускаете незаметные сигналы. Мы принимаем небольшие навигационные решения в течение всего дня, не обсуждая их. В противном случае жизнь была бесконечной чередой вопросов «пойдем ли мы этим путем?» или «должен ли обойти тебя слева или справа?». Исходя из этих неочевидных моментов, кто-то из нас становится лидером, а кто-то – ведомым.

В футболе все происходит настолько быстро, что задушевные беседы попросту невозможны. Лучше всего умеет читать игру тот игрок, который быстрее понимает тонкости движений партнеров. Некоторые игроки инстинктивно проявляют свой авторитет, а другие следуют за ними. Мате Наджи – статистический физик, работавший как с Дорой, так и с Тамашем Вищеком, – создал метод обнаружения этих лидерских тонкостей. Изначально он разработал свой метод для голубей, но потом понял, что он так же хорошо будет работать и на футбольном поле.