Геннадий Евстигнеев - Тайны продуктов питания

В настоящее время ученые знают, что возбуждение пищевого центра воспринимается нами как чувство аппетита. Сильное же возбуждение ощущается как голод.

Чувство аппетита в нормальных условиях сопровождается и хорошим отделением желудочного сока. «Аппетит — есть сок!» — вот к какому выводу пришел Иван Петрович Павлов. Одновременное и раздельное раздражение пищей различных органов чувств — вкуса, обоняния, зрения и слуха, а в особенности первых двух — является наиболее верным и сильным толчком для нервов желудочных желез. А что это как не аппетит в обычном понимании этого слова?!

Сильный аппетит при еде — это и есть обильное отделение сока с самого начала еды. Нет аппетита — нет сильного сокоотделения. И, наоборот, если нет сока — отсутствует аппетит. Возвратить аппетит человеку — значит вызвать у него в начале еды появление большой порции хорошего сока. Каждый хорошо знает, какое действие на аппетит оказывает настроение. Досада, горе, даже внезапная радость мгновенно сказываются на пищеварении. Прекращается, тормозится отделение желудочного сока. Пропадает аппетит. Тяжелые заботы, огорчение, вызванное болезнью близкого человека, волнения перед экзаменами могут лишить самого здорового из нас способности справиться с обедом.

Сама по себе потребность еды, недостаток в организме пищевых веществ, если он не очень значителен, не всегда вызывает аппетит. Часто случается, что давно уже прошли обычные для принятия пищи часы, а человек, увлеченный интересной книгой или фильмом, не испытывает никакого желания есть, забывает о еде. Но стоит ему увидеть тарелку со вкусно пахнущим жарким или же ощутить его вкус во рту, как сразу появляется «волчий аппетит».

Соприкосновение пищи с нервными окончаниями полости рта возбуждает пищевой центр. Недаром пословица гласит: «Аппетит приходит во время еды».

Врачи гастроэнтерологи («гастр» — желудок) применяют различные методы для оценки физиологического состояния желудка: рентген, зондирование, введение в желудок фотокамеры и другие. В последнее время появилась возможность получить непрерывные сообщения о некоторых важных процессах, протекающих в пищеварительном тракте.

В Каролинском медико-хирургическом институте в Стокгольме (Швеция) доктор В. Якобсон и его сотрудники создали остроумный прибор — эндорадиозонд (пресса немедленно дала ему более выразительное и краткое название — «радиопилюля»). Это, в сущности, физическая и химическая лаборатория-автомат со своей радиостанцией и источником энергии. Весь «комбинат» заключен в пластмассовый капсуль диаметром 10 и длиной 28 миллиметров. Конечно, не будь полупроводников, создание такой сложной аппаратуры столь малого объема было бы немыслимым. Больной проглатывает «радиопилюлю», и она непрерывно измеряет и передает условным шифром температуру и давление в желудке, кислотность и некоторые другие данные, определяемые ею в течение всего времени продвижения по пищеварительному тракту. Это длится от полутора до двух суток — капсуль движется по желудочно-кишечному тракту значительно медленнее, чем обычная пища. За движением «радиопилюли» и показаниями приборов врачи ведут тщательные наблюдения.

Скажи мне, что ты ешь, и я скажу тебе, кто ты. Если бы была написана история кулинарии… Деликатесы китайской кухни. Эслан-да Робсон о деликатесах африканцев. Осьминог — деликатес Посейдона.

Неужели мы так и не попробуем дичинки? От этой солонины вечная жажда. Я принесу вам сейчас бедро одной из сгоревших в огне лошадей: будет недурное жаркое.

ФРАНСУА РАБЛЕ

Даже в доисторические времена вкусы в еде, безусловно, разделялись. Помните, в «Одиссее» «питавшиеся хлебом» греки противопоставлены варварам, «питавшимся лотосом» или даже человеческим мясом.

Ни на одной ступени своего развития человечество не использовало полностью пищевых ресурсов, имевшихся в его распоряжении.

В развитии кулинарного искусства сказывались особенности природных условий, экономики и национального уклада жизни различных народов.

Вкусы людей разных цивилизаций вырабатывались вместе с культурными традициями каждого народа. Противоположность вкусов была так ощутима, что пища одних людей вызывала у других презрение и насмешку и, вероятно, являлась предметом разговоров уже в пещерах первобытного человека.

Обычаи различных народов дают нам множество примеров, иллюстрирующих огромное разнообразие человеческих вкусов. Съесть гусеницу, даже зажаренную, кажется нам пределом извращенности вкуса. Но туземное наследие субтропической Америки не брезгует этой пищей, жители ее издавна добывают гусениц из-под коры пальмового дерева.

Население индейской деревни приходит в восторг от муравьиного роя, который можно сварить в горшке. Но попробуйте тех же индейцев заставить съесть цыпленка или просто куриное яйцо, они в буквальном смысле заболеют. Крысы, конечно, «пища осажденных», однако, они были лакомым блюдом некоторых полинезийцев. А ацтеки любили лакомиться собачками, которых они откармливали для своих пиров.

Даже для народов, стоящих на одной и той же ступени развития и проживающих по соседству друг с другом, разница во вкусах служит иногда поводом к взаимному непониманию и даже к неприязни.

Прозвище «лягушатники», которым англичане долгое время наделяли французов, является красноречивым выражением мнения англичан о любимом продукте питания французов.

Классическим примером влияния традиций на питание является расхождение скотоводческого населения Азии и Европы во взглядах на молочные продукты. В то время как народы Центральной и Южной Азии, а также народы индоевропейской и семитической групп всегда потребляли молоко, зачастую служившее им основным продуктом питания, китайцы, японцы и народы Юго-Восточной Азии относились к молоку и молочным продуктам с отвращением. И это отвращение возникло не в результате незнания, ибо китайцы в течение длительного времени соприкасались с монгольскими и тюркскими племенами, для которых молоко и молочные продукты являлись основной пищей.

Из печати мы знаем, что на огромных территориях земного шара ощущается недостаток белковой пищи, в результате чего ухудшается общее состояние здоровья населения многих районов. К сожалению, введение новых сельскохозяйственных культур не всегда помогает разрешить эту проблему: люди боятся принять новую пищу, боятся отрешиться от предрассудков; большинство людей скорее «любит то, что ест», нежели «ест то, что любит». Но как освободиться от традиционной антипатии к «чужой» пище, ведь наши привычки, зарождаясь в самом раннем детстве, становятся в конце концов инстинктивными.