Никита Моисеев - ЧЕЛОВЕК И НООСФЕРА

Поэтому не будем удивляться тому, что многие политические, экономические и социологические построения еще относительно недавнего прошлого оказались далекими от реальности, и вернемся к разговору о ближайших десятилетиях. И здесь, я полагаю, определенная степень единства неизбежна. Она понимается многими и начинает происходить! Она будет важнейшим элементом стратегии выживания, стратегии перехода в эпоху ноосферы. Но это, конечно, совсем не тейяровская Омега. Это единство определенных нравственных и организационных принципов — основа жизнедеятельности нашего космического экипажа.

Я подробно объяснял неизбежность разнообразного плюрализма — политического, культурного, национального, идеологического — не только в перёходный период, но и в эпоху ноосферы. Люди должны научиться жить вместе. Это и есть основа новой нравственности. Умение жить вместе станет тем объединяющим началом, без которого у человечества просто не будет будущего. Принципы «нравственного императива», которым был посвящен предыдущий параграф, — умение искать компромиссы, уважение к чужим жизненным стандартам, умение ценить природу, подавлять собственную агрессивность, ну и, конечно, обретение чувства общепланетарной общности — это все те атрибуты нравственности, которые необходимы уже в самом ближайшем будущем. Не в точке Омега, а в гораздо более близкой точке, скажем, Омега-штрих. Но обретение этого нравственного единства потребует создания специального инструментария кооперативного взаимодействия.

Это прежде всего способность определять цели развития. Во всяком случае, цели ближайшего будущего — цели, общие для всей планеты. Они могут основываться только на компромиссах, ибо условия жизни, жизненные интересы людей — очень разные и будут таковыми всегда! Но поскольку среди интересов существуют общие составляющие, то их отыскание небезнадежно.

Во-вторых, «экологический императив» в сочетании с ясным пониманием целей (не целей Универсума — их не существует, а конкретных целей земной цивилизации) будет диктовать необходимость определенной стратегии, направленного развития биосферы и согласованного с ним поведения отдельных стран, групп людей и т. д.

В-третьих, на планете необходимо должны возникнуть (и уже возникают) некоторые системы коллективного интеллекта.

Это перечисление можно было бы еще и продолжить. Но я ограничусь сказанным и попробую высказать свои соображения по поводу некоторых общеметодических подходов к построению необходимого инструментария. Но сначала я хотел бы вернуться к одному вопросу, о котором я уже говорил в первой части.

Я не раз сталкивался с одной пессимистической позицией. Смысл ее в следующем. Разум — это некоторое свойство живого вещества, свойство, носящее адаптационный характер. История развития жизни демонстрирует нам непрерывно одну особенность жизнедеятельности биологических видов. Чем лучше они приспособлены к данной конкретной обстановке, чем лучше они сумели обжить свою экологическую нишу, чем лучше они сумели преодолеть конкуренцию других видов, тем больше замедляется их дальнейшее развитие, тем более тупиковым становится перспектива их развития. Примеров, подтверждающих этот тезис, много, и я приводил их в первой части.

Так вот, мозг человека — это наиболее совершенный инструмент адаптации, который создала Природа. Он позволил превратить в экологическую нишу человечества всю нашу планету. И если непосредственно следовать историческим аналогиям, то можно ожидать, что Разум Человека, сделавший его «царем природы», станет однажды причиной его гибели. Один из известнейших астрофизиков, В. Шкловский, полагал, например, что жизнь и цивилизации во Вселенной возникали уже не раз. Но всякий раз они прекращали свое существование благодаря… Разуму! Обеспечив невиданное могущество своему носителю, он затем не мог справиться с трудностями, им самим порожденными. И как всякое свойство адаптации, Разум служил во благо своим носителям лишь до поры до времени.

Эта аргументация мне кажется очень серьезной, и просто игнорировать ее нельзя. Действительно, всякое может случиться. Но я скорее склоняюсь к взглядам В. И. Вернадского и П. Тейяр-де-Шардена, которые искренне верили, что именно Разум выведет человечество из всех тупиков. В чем же причина моего оптимизма? Вернее, той гипотезы о возможном обеспечении коэволюции Человека и Природы, которая и служит основной причиной моей работы над этой книгой?

Разум действительно прекратил морфологическое развитие Человека как биологического вида. Об этом я уже говорил. Но он же и позволил создать общественные формы жизни — формы, управляемые Разумом. Значит, Разум — это не просто новая форма адаптации живого вещества к окружающим условиям. Разум — это и качественно новая форма бытия живых существ. Мы еще не знаем всех его возможностей. Нам трудно что-либо утверждать столь же точно, как это делается с помощью законов физики. Но нельзя и переносить непосредственно опыт изучения естественной истории, то есть опыт развития жизни неразумной, на историю жизни общества.

Есть и еще один аргумент, для меня не менее важный. Мы понимаем, точнее, Разум понимает, что он может завести развитие рода человеческого в тупик. Это великое понимание! И оно должно сделаться достоянием миллиардов людей. Вот тогда у нас возникнет реальная возможность преодолеть ограниченность Разума как средства адаптации биологического вида.

В первой главе этой части книги я говорил о том, что в нынешних условиях рациональной организацией общества может считаться лишь такая, которая способна обеспечить коэволюцию Природы и Человека. И дальше я говорил, что общество представляет собой и будет представлять в дальнейшем совокупность различных групп, классов, государств и даже регионов, обладающих своими собственными интересами и целями и определенной способностью им следовать. Существование палитры собственных интересов и целей, часто противоречивых устремлений и есть тот фон, на котором разворачивается любая производственная деятельность, определяющая взаимоотношения природы и общества.

Может быть, даже больше — это тот скрытый механизм, который раскручивает всю производственную машину, определяет все действия людей. И без его исследования, без знания того, как можно на него воздействовать, без ясного понимания его роли в жизни общества и возможности его использовать всякие прогнозы экономического и экологического развития и планирования становятся, мягко говоря, необоснованными.