Марсель Мосс - Общества. Обмен. Личность. Труды по социальной антропологии

238 Дави изложил тему вызова, соперничества. К этому необходимо доба вить тему пари. См., например: Boas. Indianische Sagen. S. 203-206. Пари по поводу еды, борьбы, возвышения и т. д. присутствуют в легендах. Перечень тем ср. там же, с. 363. Пари и в наши дни является остатком этого права и этой морали. Оно связано только с честью и доверием и, однако, заставляет цирку лировать богатства.

2,39 Относительно потлачей, связанных с разрушением, см.: Davy . Foi jurée. P. 224. К этому следует добавить следующие наблюдения. Отдавать — уже значит разрушать (см. Sec. Soc. P. 334). Часть ритуалов дарения включает разрушения. Например, ритуал выплаты приданого или, как называет его Боас, «выплаты брачного долга» содержит церемонию, которая называется «топить лодку» (Sec. Soc. P. 518, 520). Но это церемония символическая.

не стремясь создавать даже видимость желания получить что-либо обратно. Сжигают целые ящики рыбьего жира (candle-fisch) или китового жира2"10, сжигают дома и огромное множество одеял, разбивают самые дорогие медные изделия, выбрасывают их в водоемы, чтобы подавить, унизить соперника2"11. Таким образом обеспечивают продвижение по социальной лестнице не только самого себя, но также и своей семьи. Такова, стало быть, правовая и экономическая система, в которой тратятся и перемещаются значительные богатства. Если

Однако поездки на потлач хайда и цимшиан включают реальное разрушение лодок прибывших. У цимшиан их уничтожают по прибытии, после усердной помощи при выгрузке всего, что в них было, а затем отдают свои лучшие лод ки при отъезде ( Boas . Tsim . Myth . Р. 338).

Разрушение же в собственном смысле составляет, но-видимому, высшую форму траты. У цимшиан и тлинкитов ее называют «убивать собственность» ( Boas . Tsim . Myth . Р. 344; Swanton . Tlingit. P. 442). В действительности так обозначают даже раздачу одеял: «сколько одеял было потеряно, чтобы его увидеть» (Tlingit, там же).

В эту практику разрушения в потлаче вторгаются также две движущие силы. Во-первых, тема войны: потлач — это война. Он нЬсит название «танец войны» у тлинкитов (Swanton. Tlingit. Р. 458; ср. с. 436). Точно так же как на войне, можно овладеть масками, именами и привилегиями убитых обладате лей, в войне собственностей убивают собственность: либо свою, чтобы другие ею не обладали, либо собственность других, отдавая им имущество, которое они будут обязаны вернуть или не смогут вернуть.

Вторая тема — это тема жертвоприношения (см. выше). Если собствен ность убивают, то это поэтому, что у пес есть жизнь (см. далее). Глашатай говорит: «Пусть наша собственность остается в живых усилиями нашего вождя, пусть наша медь остается несломанной» (Ethn. Kwa., р. 1285,1.1. Воз можно, даже значения слова yäq — «пасть мертвым», «раздавать потлач» (ср. Kwa. Т. 3. Р. 59, 1. 3; Index, Ethn. Kwa.) объясняются таким образом.

Нов принципе речь идет главным образом о передаче, как и в обычном жертвоприношении, о вещах, разрушаемых для духов, в данном случае для предков клана. Эта тема, естественно, наиболее развита у тлинкитов (Swanton. Tlingit. Р. 443, 462), у которых предки не только присутствуют на потлаче и используют разрушения, но пользуются также подарками, даваемыми их живыми тезками. Разрушение огнем, по-видимому, характерно для этой темы. См. очень интересный миф у тлинкитов. Tlingit Т. М. Р. 82. О жертво приношении в огне у хайда (скидегейт): Swanton. Haida Texts and Myths. Bull. Bur. Am. Ethn., № 29 ( далее — Haida T. M.). Р . 36,28,91. Тема менее явно выражена у квакиютлей, у которых существует, однако, божество, называе мое «сидящий на огне», которому, например, приносят в жертву одежду больного ребенка с целью заплатить ему. Ethn. Kwa. Р. 705, 706.

2/10 Boas. Sec . Soc . P . 353, etc .

2/11 См. далее насчет слова п!эс.

угодно, можно назвать эти перемещения обменом или даже коммерцией, продажей [660], но это коммерция благородная, проникнутая этикетом и великодушием. Во всяком случае, когда она осуществляется в другом духе, с целью непосредственного получения прибыли, она становится объектом подчеркнутого презрения [661].

Как мы видим, понятие чести, активно действующее в Полинезии, всегда присутствующее в Меланезии, здесь производит настоящие опустошения. В этом пункте классические учения также неправильно оценивают значение побудительных причин человеческого поведения и всего, чем мы обязаны предшествующим нам обществам. Даже столь искушенный ученый, как Ювелен, счел необходимым выводить понятие чести, рассматриваемое как лишенное эффективности, из понятия магической эффективности [662]. Он усматривает в чести, престиже лишь заменитель этой эффективности. Реальность сложнее. Понятие чести в не меньшей мере присуще этим цивилизациям, чем понятие магии [663] [664] [665]. Сама полинезийская мана символизирует не только магическую силу каждого существа, но также его честь, и один из лучших переводов этого слова — авторитет, богатство2™. Потлач у тлинкитов и хайда состоит во взгляде на взаимные услуги как на честь2"17. Даже в подлинно первобытных племенах, таких как австралийские, вопросы чести столь же чувствительны, как в наших обществах, где получают удовлетворение от поставок, пищевых подношений, обрядов так же, как и от даров [666]. Люди научились связывать между собой честь и имя задолго до того, как научились расписываться.

Потлач северо-запада Америки был достаточно изучен во всем, что касается самой формы договора. Необходимо, однако, выявить место, которое должны занять исследования потлача, проведенные Дави и Леонардом Адамом [667], в более широких рамках интересующего нас предмета. Ибо потлач гораздо больше, чем юридический феномен: он один из тех феноменов, которые мы предлагаем называть «тотальными». Он является религиозным, мифологическим и шама- нистским, поскольку вожди, участвующие в нем и представляющие его, олицетворяют в нем предков и богов, имена которых они носят, танцы которых они исполняют и во власти чьих духов они находятся [668].