Марсель Мосс - Общества. Обмен. Личность. Труды по социальной антропологии

Обязанность отвечать на дары [718]— это весь потлач в той мере, в которой не сводится к чистому разрушению. Сами же эти разрушения, чаще всего жертвенные, посвященные духам, по-видимому, не нуждаются в безусловном возмещении, особенно когда они совершаются верховным вождем в клане или вождем клана, уже признанного высшим [719] [720]. Но в обычных условиях потлач всегда требует ответного потлача с избытком, и всякий дар должен возмещаться с избытком. Процент общего «избытка» колеблется от 30 до 100 в год. Даже если за оказанную услугу человек получает одеяло от своего вождя, он вернет ему два по случаю свадьбы в семье вождя, возведения на трон сына вождя и т. д. Вождь же, в свою очередь, отдаст ему все вещи, которые он получит во время ближайших потлачей, когда противоположные кланы возместят ему его благодеяния.

Обязанность достойно возмещать носит императивный характер300. Если не отдаривают или не разрушают эквивалентные ценности, то навсегда теряют лицо [721].

Санкцией для обязанности отдаривать служит рабство за долги. Она функционирует по крайней мере у квакиютлей, хайда и цимшиан. Это институт, реально сопоставимый по своей природе и по функции с римским пехит*. Индивид, который не смог вернуть долг или потлач, теряет свой ранг и даже ранг свободного человека. У квакиютлей, когда неплатежеспособный индивид берет взаймы, о нем говорят как о «продающем раба». Нет нужды еще раз отмечать тождество этого выражения и римского [722].

Хайда [723]говорят даже — как будто им известно латинское выражение — о матери, делающей подарок матери молодого вождя по поводу его помолвки со своей юной дочерью, что она «обвивает его нитью».

Но, подобно тому как тробрианская кула — это лишь крайний случай обмена дарами, потлач в обществах северо-западного побережья Америки — это лишь нечто вроде чрезвычайного следствия системы подарков. По крайней мере в краю фратрий, у хайда и тлинкитов, остаются существенные следы прежней совокупной поставки, столь характерной, впрочем, и для атапасков, важной группы родственных им племен. Подарками обмениваются по любому поводу, в связи с каждой «услугой», и все возмещается впоследствии или даже тотчас же,

с тем чтобы быть перераспределенным незамедлительноим. Цимшианы очень близки к соблюдению тех же правил [724] [725]. И во многих случаях у квакиютлей они функционируют даже вне потлача [726]. Мы не будем настаивать на этом очевидном моменте: старые авторы не описывают потлач в других терминах, так что можно задаваться вопросом, составляет ли он особый институт [727]. Напомним, что у чинуков, одного из

наименее изученных и наиболее важных для изучения племен, слово «потлач» означает дар30Н.

Сила вещей

Можно продвинуться в анализе еще дальше и доказать, что в вещах, обмениваемых в потлаче, имеется свойство, заставляющее дары циркулировать, заставляющее дарить и возмещать их.

Прежде всего, по крайней мере квакиютли и цимшианы между различными видами собственности проводят то же различие, что и римляне или тробрианцы и самоанцы. У них существуют, с одной стороны, объекты потребления и обыкновенного дележа309. (Я не обнаружил следов обмена.) А с другой стороны, существуют фамильные драгоценности310, талисманы, медные гербовые пластины, одеяла из [728]шкур или гербовые ткани. Этот последний класс объектов передается столь же торжественно, как передаются женщины на бракосочетаниях, «привилегии» зятю [729] [730], имена и обереги детей и зятьев. Было бы неточно говорить в данном случае об отчуждении. Эти объекты скорее даются взаймы, чем продаются и уступаются навсегда. У квакиютлей некоторые из них, хотя и появляются на потлаче, не могут уступаться. В сущности, такая «собственность» — это sacra*, святыня, с которой семья расстается с трудом или не расстается никогда.

Более глубокие наблюдения обнаружат такое же разделение вещей у хайда. Они, по существу, даже обожествили, подобно древним, понятие собственности, имущества. Посредством мифологического и религиозного усилия, достаточно редкого в Америке, они возвысились до субстанциализации абстракции «Госпожа собственность» (английские авторы говорят Property Woman), о которой мы располагаем мифами и описаниями [731]. У них она вовсе не мать, это богиня — родоначальница доминирующей фратрии, фратрии орлов. Но, с другой стороны, существует странный факт, вызывающий очень далекие реминисценции с азиатским и античным мирами: она, вероятно, тождественна «королеве» [732]— основной фигуре игры в чурки, той, которая все выигрывает, чье имя богиня частично носит. Эта богиня находится в краю тлинкитов [733], и миф о ней, а возможно, и ее культ обнаруживается у цимшиан [734]и квакиютлей [735].

Совокупность этих драгоценных вещей составляет магическое наследство; последнее часто тождественно и дарителю, и получателю, а также духу, который одарил клан этими талисманами, или герою, создателю клана, которому дух дал их [736]. Во всяком случае, все эти вещи во всех указанных племенах всегда имеют духовное происхождение и являются духовными по природе [737]. Более того, они хранятся в ящике, точнее, в большом сундуке, украшенном гербами319, который наделен развитой индивидуальностью320, который говорит, который привязан к своему хозяину, заключает в себе его душу и т. д.321

3,9 Парафериалии семьи, те, что циркулируют между мужчинами, их до черьми или зятьями и возвращаются к сыновьям, как только они проходят инициацию или женятся, обычно содержатся в ящике или шкатулке, укра шенной орнаментом и гербами, отделка, строение и использование которой совершенно специфичны для этой цивилизации северо-запада Америки (от юроков Калифорнии до Берингова пролива). Как правило, на этом ящике изображены лица и глаза либо тотемов, либо духов, атрибуты которых в ней содержатся; это узорчатые одеяла, талисманы «жизни» и «смерти», маски, маски-шапки, головные уборы и короны, лук. В мифе дух часто смешивается с этим ящиком и его содержимым. См. пример (Tlingit М. T. Р. 173) — гона- кадет, идентичный ящику, меди, шайке и погремушке.

Именно ее передача, дарение изначально, как и при каждой новой ини циации или при бракосочетании, превращает получателя в «сверхъестест венного» индивида, в инициируемого, в шамана, колдуна, распорядителя на танцах и собраниях в братстве. См. речи в историях семей квакиютлей. Ethn. Kwa., р. 965,966; ср. с. 1012.

Чудесный ящик всегда окружен таинственностью и хранится в потай ных местах дома. Одни ящики могут в больших количествах размещаться в других (у хайда). Masset, Haida Texts . Jesup , VI . P. 395. В них хранятся духи, например, «женщина-мышь» (хайда) — H. T. М., р. 340. Другой пример: Во рон, выклевывающий глаза у неверного хранителя. Перечень примеров по добного рода см.: Boas . Tsiin . Myth ., р. 854, 851. Миф о солнце, запертом в плывущем сундуке, — один из самых распространенных (перечень см.: Boas . Tsim . Myth ., р. 641, 549). Распространенность подобных мифов в древнем мире хорошо известна.