Питер Франкопан - Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий

Это было незадолго до вспышек насилия в Тегеране. В феврале 1829 года толпы устремились к посольству России и штурмовали здание. Министр-резидент, 36-летний Александр Грибоедов, автор знаменитой сатиры «Горе от ума», который занял бескомпромиссную позицию по вопросам Сирии, был убит, а его тело, все еще облаченное в форму, толпа протащила по улицам города [1198] L. Kelly, Diplomacy and Murder in Teheran: Alexandre Griboyedov and Imperial Russia’s Mission to the Shah of Persia (London, 2002). О взглядах Грибоедова см. Шостакович С. Дипломатическая деятельность. – М., 1960. . Шах отреагировал немедленно, предотвратив кровавое вторжение. Он направил любимого внука, чтобы принести извинения царю, вместе с поэтами, которые называли его «Сулейманом наших дней». И, что более важно, в подарок был послан один из самых больших драгоценных камней в мире – алмаз «Шах» весом около 90 карат, который когда-то украшал трон императоров Индии в окружении рубинов и изумрудов. Теперь же он отправился в Санкт-Петербург в качестве предложения мира. И он сделал свое дело: как заявил царь Николай I, эта история должна быть забыта [1199] Персидское посольство в России 1828 года // Русский архив. – 1889. – № 1. – С. 209–260. .

Тем временем в Лондоне росло напряжение. В начале XIX века британская миссия была отправлена в Персию, чтобы противостоять угрозе со стороны Наполеона. Британия столкнулась с новым, совершенно неожиданным соперником. И это была не Франция, которая больше не представляла угрозы, а Россия. Казалось, что она расширяется каждый день во всех направлениях.

Были и те, кто предвидел такое развитие событий. Сэр Харфорд Джонс, который служил послом в Тегеране, предвещал, что «Персия, связанная по рукам и ногам, будет доставлена ко двору Санкт-Петербурга». Остальные были еще более откровенны. Политики в Азии были обеспокоены, и как писал лорд Элленборо, видная фигура в кабинете герцога Велингтона в 1820-х годах, роль Британии была достаточно проста – «сдерживать мощь России» [1200] Цитируется по W. Dalrymple, Return of a King: The Battle for Afghanistan (London, 2013), рр. 50–51. .

Вызывало беспокойство то, что после событий в Персии царь укрепил свою власть и стал защитником шаха и его режима. Когда в 1836–1837 годах в казахских степях вспыхнули серьезные восстания против правления России, которые нарушили торговлю в Центральной Азии и Индии, Россия призвала нового персидского шаха Мухаммеда выдвинуться в Герат, находящийся на западе Афганистана, в надежде открыть новые, альтернативные торговые пути на Восток. Персидским войскам была оказана военно-техническая поддержка, чтобы помочь им в достижении целей [1201] J. Norris, The First Afghan War 1838–1842 (Cambridge, 1967); M. Yapp, Strategies of British India: Britain, Iran and Afghanistan 1798–1850 (Oxford, 1980), рр. 96–152; C. Allworth, Central Asia: A Century of Russian Rule (New York, 1967), рр. 12–24. . Это застало британцев врасплох, и они запаниковали.

Лорд Пальмерстон, министр иностранных дел, был встревожен таким развитием событий. «Россия и Персия играют в игры в Афганистане [sic]», – писал он весной 1838 года. Тем не менее он оставался оптимистично настроен и полагал, что ситуация вскоре успешно разрешится [1202] Palmerston to Lamb, 22 May 1838, Beauvale Papers, MS 60466; D. Brown, Palmerston: A Biography (London, 2010), р. 216. . Через несколько недель, однако, он всерьез обеспокоился. Жемчужина Британской империи внезапно стала уязвимой. Действия России привели ее «совсем близко к нашим вратам в Индию», писал он доверенному лицу. Месяц спустя он предупреждал остальных, что барьер между Европой и Индией исчез, «открывая путь для вторжений» [1203] Palmerston to Lamb, 22 May 1838, цитируется по работе D. Brown, Palmerston: A Biography (London, 2010), р. 216. . Ситуация выглядела действительно мрачно.

Экстренной отправки войск для оккупации острова Харк в Персидском заливе оказалось достаточно, чтобы отвлечь шаха и снять осаду Герата. Однако шаги, предпринятые после этого, были катастрофой. Стремясь получить надежного лидера, который помог бы укрепить безопасность ее позиций в Центральной Азии, Британия вмешалась в грязные дела в Афганистане. После того как поступило сообщение о том, что правитель страны Дост Мухаммед принимал у себя послов из России, которые предлагали сотрудничество, британцы приняли решение поддержать его противника, шаха Шуджу, намереваясь поставить его на место правителя.

В ответ Шуджа согласился разместить британские войска в Кабуле и одобрить недавнее присоединение Пешавара британским союзником, махараджей Пенджаба.

Сначала все шло как по маслу. Кветта, Кандагар, Газни и Кабул, ключевые точки, позволяющие контролировать доступ на восток, запад, север и юг, были взяты с минимальными потерями. Не в первый и, конечно, не в последний раз внешнее вмешательство послужило громоотводом для обычно разрозненных интересов в Афганистане. Несмотря на племенные, этнические и лингвистические различия, все стояли на одной стороне, защищая интересы Доста Мухаммеда. Это произошло в основном благодаря непопулярности шаха Шуджи, особенно после того как были выпущены директивы, которые защищали интересы Британии в ущерб местному населению. Мечети по всей стране отказались читать хутбу, аккламацию в честь правителя Шуджи [1204] Palmerston to Lamb, 23 June 1838, рр. 216–217. . Это было незадолго до того, как Кабул стал опасен для любого британца или того, кто подозревался в симпатии к Британии.

В ноябре 1841 года Александр Бернс, шотландец, чьи продолжительные путешествия по всему региону были широко известны в Британии благодаря его знаменитым публикациям и неустанной саморекламе, был захвачен и убит в столице [1205] S. David, Victoria’s Wars: The Rise of Empire (London, 2006), рр. 15–47; Burnes, Travels into Bokhara. Being an account of a Journey from India to Cabool, Tartary and Persia , 3 vols (London 1834). Об убийстве Бернса – Dalrymple, Return of a King , рр. 30–35. . Вскоре после этого было принято решение отступить в Индию. В январе 1842 года произошел один из самых унизительных и неприятных эпизодов в военной истории Британии. Колонна, отходящая под командованием генерал-майора Эльфинстона, была атакована по пути в Джелалабад на горных тропах и уничтожена в снегах. Легенда гласит, что только один человек добрался до города живым – доктор Уильям Брайдон, чью жизнь спасла копия журнала Blackwood: он свернул его и поместил внутрь шляпы для сохранения тепла. Именно журнал принял на себя основную силу удара мечом, который обязательно убил бы его [1206] W. Yapp, ‘Disturbances in Eastern Afghanistan, 1839–1842’, Bulletin of the School of Oriental and African Studies 25.1 (1962), рр. 499–523; W. Yapp, ‘Disturbances in Western Afghanistan, 1839–1842’, Bulletin of the School of Oriental and African Studies 26.2 (1963), рр. 288–313; Dalrymple, Return of a King , рр. 378–388. .

Попытки Британии приостановить прогресс России в других местах были не более успешны. Миссии по строительству мостов с эмиром Бухары и получению влияния на севере Афганистана имели эффектные, но неприятные последствия. Наивные описания Александра Бернса дали ложную надежду на то, что британцев примут с распростертыми объятиями. Это было невероятно далеко от правды. Свирепые, независимые ханства Хива, Бухара и Коканда не имели никакого желания принимать участие в том, что один эгоистичный брокер, мечтающий о британском господстве, наивно назвал «большой игрой» [1207] A. Conoly to Rawlinson 1839; см. S. Brysac and K. Mayer, Tournament of Shadows: The Great Game and the Race for Empire in Asia (London, 2006). .