Знание – сила, 2000 №03

— Откуда… откуда взялась в Сети Орлеанская?

На том конце линии раздался звонкий смех.

— Ну ты даешь, Профессор! Ты же сам ее туда запустил! Между прочим, что за глупость — смешивать историю, как коктейль? Орлеанская никакого отношения к Вольным Стрелкам не имеет, она жила через несколько веков после них, в другой стране.

— Мне нужен был женский персонаж… С ними легче выходят некоторые трюки.

— Ну и что? Если есть Робин Гуд, то должна быть подруга Робина, правильно? Неужели ты не знаешь, что у него была девушка? Эх ты, литератор фигов!

— И как же звать подругу Робина?

— Так же, как и меня. Мэриан.

— Очень приятно. Это ты устроила электромагнитный удар по ОРЕОЛУ?

— Это также верно, как то, что Малютка Джон переоделся уборщиком и стащил пароль сотрудника безопасности из «Аргуса».

Я усмехнулся. Она права: мы узнали пароль другим способом. «Во- первых, нервный человек часто ощупывает тот карман, в котором лежит нечто ценное, — говорил я однажды вечером Жигану за кружкой пива. — Статистика сетевых запросов нашего подопечного, дорогой Ватсон, прекрасно показывает его слабые места. Во-вторых, проверяя сей ценный карман, человек имеет свойство терять бдительность». Вряд ли лысый из «Аргуса» хорошо запомнил тот день и час, когда на его экране выскочило окошечко «Системный сбой. Повторите логин и пароль». Случись это в другое время, сотрудник безопасности пригляделся бы к окошечку повнимательней.

Но то был особый час: «сбой» выскочил после запроса к сайту электронной лотереи, на которую лысый еженедельно тратил немалую сумму. Поэтому он не глядя отстучал в окошечко все, что спрашивалось, и с нетерпением бросился к лотерейным таблицам. Вероятно, у него была своя особая система угадывания, раз он так зациклился на этом лото. Наша с Жиганом система работала не хуже — когда лысый получил результаты лотереи, мы получили его пароль. А для раскрутки версии с «Малюткой-Джоном» хорошенько угостили уборщика из «Аргуса», который был не дурак выпить и вообще сговорчивый человек. В день взлома он бросил работу и переехал в другой город, только и всего.

Значит, история с электромагнитным ударом по ОРЕОЛУ — тоже миф. Забавно.

— И что же это было? — поинтересовался я.

— Почем мне знать? — хитрым голосом проворковала Мэриан. — Наверное, термиты.

— Термиты? В Москве?! Там же холодно!

— Ой, я не знала, что говорю с главным профессором по термитам. Сейчас он еще скажет, что на ужин термиты не едят винил, оптоволокно и ферропластик. Особенно радиоуправляемые термиты.

— Да нет… (А что я знаю о термитах, на самом деле? Что они едят?) Но подожди, а куда они делись потом?

— Вот тормоз! Ты же сам сказал: в Москве холодно. Замерзли наверно. Или удрали.

Стало быть, электромагнитные импульсы там все-таки были — но они не стирали память, а управляли термитами! Мне стало весело. Я представил, как полчища насекомых просачиваются в офис ОРЕОЛА — сквозь мельчайшие щели, минуя все системы безопасности. Маленькие жучки набрасываются на оргтехнику и удирают сытыми из остывающего, обесточенного здания.

— А кто их туда притащил? Вообще, откуда ты все это знаешь, вернее, знала заранее?

— Их привезли религиозные фанатики из ХАЛ а. А я об этом… просто догадалась. Такая вот сообразительная подружка у Робина. Ты ведь можешь догадаться, во сколько завтра солнце встанет? Тут так же. Все просто.

Мы помолчали. Она явно не хотела рассказывать мне, как все было на самом деле. Попробуем с другой стороны.

— Я прочел то, что ты мне прислала. Про Голос. Ты не расскажешь, что было с ним дальше?

— Ох… Слушай, а чего ты все спрашиваешь да спрашиваешь, словно искал ка какая? Давай сам рассказывай.

— Но ты и так вроде все знаешь… Я сегодня лекцию читал, о прообразах Сети в фантастической литературе прошлого. Могу прислать запись.

— Слышала уже. Скука смертная. На прошлой неделе Армалинский читал лекцию — о том, что никакого Пушкина в России никогда не существовало. Неопровержимые доказательства приводил. Вот это было прикольно. Лейбов недавно тоже что-то веселенькое выдал. Кажется, называлось «Поэтика верстки». Про переносы, опечатки и тому подобное. Мне там больше всего понравились слова «культ-уролог» и «люболь». А у тебя — банальные истины, которые и так всем известны. Интересное чего-нибудь расскажи. Какой у тебя цвет глаз?

— Вроде как серые…

— «Вроде как». А ты знаешь, что все дети рождаются с серыми глазами, и только потом у некоторых цвет меняется? У тебя так и остался серый — значит, ты остался ребенком. А что ты коллекционируешь?

— С чего ты взяла, что я что-то коллекционирую?

— Ну, все люди что-нибудь собирают.

— Наверно. Но сейчас я ничего не собираю. Когда-то серьги собирал.

— A-а, так ты был бабником?!

В голосе ее послышался живой интерес.

— Нет, скорее наоборот. Я был модным поэтом. Девушки сами вокруг меня вились постоянно. Им казалось, что если человек что-то интересное пишет, то он и на ощупь интересный.

— Фу, какой ты злой! Может, их поэзия интересовала! А сережки ты зачем у них брал?

— Да я и не брал особенно… Как- то так выходило, что они сами на память дарили или просто забывали их у меня. По крайней мере, первые несколько сережек таким образом у меня оказались. Я их на люстру вешал и как-то раз обнаружил, что там целых пять штук собралось. А потом уже, если спрашивали, что оставить на память, я говорил — сережку.

— Хм… А ну-ка, прочитай чего- нибудь. Надо же знать, за что тебе их дарили.

— Про что читать-то? У меня много. Ты задай тему.

Она задумалась, но ненадолго.

— Про меня.

Я перебрал в голове десяток текстов. Может, такое?..

— Я слеплю тебя наоборот.

Да, назло всем римским примерам,

Безголовым, безруким Венерам,

Я слеплю тебя наоборот:

Чтобы кудри — ночной водопад, Рук полет — Шива не был так гибок!

Рот — из тысячи дивных улыбок, И…

— По-моему, полная ботва, — перебила Мэриан на середине.

— Согласен.

Повисла пауза.

— А зачем читал?

— Ты же говорила, девушек поэзия интересует. Некоторые девушки, кстати, от одного только наличия рифм приходят в полный восторг. Ведь это такая сложная штука, не каждый может складно рифмы придумывать.

— A-а, так ты меня проверяешь? Дурочкой считаешь, да? Ну-ка давай нормальное читай! Хотя у тебя и нету, скорее всего.

— Может и нет… Ладно, слушай другое.

На полустанке, или в шумящем аэропорту, или на белой пристани в тумане вечернего полумрака — где-то там меня ждут девушка в свитере и большая собака.

Я знаю о них,

хотя не видел их никогда.

Их нет даже в снах моих сумбурных и торопливых.

Но я знаю -

я должен добраться туда,

где эти двое ждут меня терпеливо.