Знание-сила, 2014 №07

А как хорошо было бы заслушать Бэкона в качестве иностранного эксперта на заседании Правительства или в Государственной Думе, которые трактуют российскую науку и Академию как «чемодан без ручки» — и нести тяжело, и бросить жалко…

Впрочем, кое-что и в наших силах. В «Мозговом штурме» авторам передачи не раз удавалось усадить за один стол министров, аудиторов Счетной палаты и других ответственных лиц, призванных радеть о нашей науке и инновациях, с учеными, изобретателями, новаторами, педагогами, живущими будущим и не желающими соглашаться на воплощение своих идей и проектов только после смерти. И первые результаты таких встреч, которые проходят на глазах у миллионов телезрителей, есть. Хотя хочется, конечно, гораздо большего.

* См., например, предыдущий выпуск журнала.

Новая Атлантида

Однако знание, что такие яркие, творческие, самоотверженные изобретатели и исследователи есть в России — сила сама по себе.

Жаль, что нельзя устроить с классиком «круглый стол» в редакции журнала или в студии «Мозгового штурма», посвященный смыслу и роли знания в переживаемую эпоху. Позиция и реплики Фрэнсиса Бэкона довольно понятны. Думаю, что сегодня знание — это вызов, надежда, возможность, способ спроектировать будущее, а затем и реализовать этот проект. Прошедшие четыре века дали для этого сильные аргументы. Наверно, они бы его убедили.

Производство — сегодняшний день. Образование — завтрашний. Наука — послезавтрашний. И «Знание — сила», и «Мозговой штурм», следуя бэконовской традиции, работают на то, чтобы наш послезавтрашний день состоялся.

Андрей Железных

На самом юге Болгарии, на берегу Черного моря, лежит древний город, ныне именуемый Созополь. В старину здесь жили фракийцы, и тогда город назывался Аполлония, потом его завоевали римляне, еще позже здесь была византийская власть, потом ее сменила турецкая, гужевались тут и запорожские казаки — пиратствовали потихоньку. В общем, богатая история. Но интересно не это. Если стать на берегу изгибающегося плавной дугой Созопольского залива, то, рукой подать, виден в море островок. Называется остров Святого Ивана. Богатейшее туристское место: зеленый парк и множество руин — от остатков фракийского и римского храмов и до построенного на их развалинах христианского монастыря V–VI веков. Археологам, понятно, раздолье. Копать здесь и восстанавливать они начали тому уже лет тридцать. Несколько лет назад дошла очередь и до древней церковки святого Ивана, что при монастыре. За нее взялись два болгарских археолога — Казимир Попконстантинов и Россина Костова. Под алтарем (который был датирован V веком) они нашли небольшой каменный саркофаг для хранения костей (оссуарий), в котором действительно находились человеческие останки — сустав пальца, зуб, кусок черепа, лучевая кость и ребро. Чуть ли не на другой день они нашли там же и второй такой же каменный саркофаг, на сей раз пустой, с вырезанной на нем надписью: «Господи, помоги рабу Твоему Фоме».

Теперь употребим во благо познания, почерпнутые из чтения детективов. Поскольку оссуарий хранился в священном месте, под алтарем, он, видимо, представлял собой большую ценность. Поскольку рядом лежал второй саркофаг, пустой, но с упоминанием Фомы, можно предположить, что сей Фома имел какое-то отношение к упомянутому оссуарию. Либо он сам обозначил эту свою близость такой надписью, либо это постарались сделать монастырские власти. Можно предположить, что некий Фома сделал монастырю ценный подарок, за что и был почтен саркофагом с именной надписью. В старинные времена такие дары монастырям были частым явлением. Тогда можно предположить далее, что в данном случае дар Фомы как раз и есть тот оссуарий, что под алтарем, точнее — то, что находится в оссуарии. И если это «нечто» (кости, как мы уже знаем) положили под алтарем, то, скорее всего, потому, что сама церковь построена в честь этих костей и для их хранения. А поелику (сколько можно говорить «поскольку»!) церковь, как известно из старинных документов, а также монастырь, а также, коль уж на то пошло, и сам остров носили имя святого Ивана, то есть Иоанна (и, кстати, то же имя было выцарапано на втором саркофаге, рядом с просьбой к Господу от Фомы), то можно — с некоторой дрожью, конечно, — высказать дерзкую догадку, что обсуждаемые нами кости некогда принадлежали святому Иоанну.

Какому именно? Сомневаться не приходится, потому что монастырь был посвящен Иоанну Предтече, он же Иоанн Креститель. Тому Иоанну, который, согласно евангельскому преданию, крестил Иисуса и позднее был казнен Иродом под смех Иродиады и пляски Саломеи, а также упоминается у Флавия и потому считается многими фигурой вполне исторической.

Придя к такому предположению, болгарские археологи решили, что оно заслуживает проверки, и передали кости генетикам из Оксфордского университета. Те сумели извлечь из пальцевого сустава достаточно сохранившегося материала, чтобы реконструировать древнюю ДНК и заключить, что она принадлежит мужчине «скорее всего, ближневосточного происхождения». Анализ ДНК из трех других костей показал, что все они принадлежали тому же «ближневосточному» человеку. И наконец, радиоуглеродное исследование позволило установить, что человек этот жил в первом веке нашей эры. После чего, как вы сами понимаете, смешанная болгаро-оксфордская группа ученых со сдержанным волнением оповестила газеты, что ею найдены останки Иоанна Крестителя. Ну, «возможно, найдена». Ну, «не исключено, что найдена». То есть «нельзя исключить», что эти кости — действительно останки Иоанна Крестителя, перенесенные в свое время из Иерусалима в Константинополь, а оттуда (нашим знакомым Фомой, надо полагать) на остров Святого Ивана.

Впрочем, соответствующая публикация пока еще не появилась ни в одном научном журнале. Но это понятно. Исключить такую возможность очень трудно. Тем более, что Иоанн, как уже сказано, «возможно», был реальным, земным человеком. А ведь вот, даже от Иисуса, хотя он вознесся целиком, до последней волосинки, и то осталось множество реликвий. Одних гвоздей от его креста «нашли» около тридцати штук, не говоря уже о Туринской плащанице. Так что от Иоанна Предтечи тоже могло кое-чего остаться и даже куда больше. И верно — осталось. Согласно данным последней церковной инвентаризации, имеются в наличии в разных местах 12 его черепов, 7 челюстей, 4 плечевых сустава, 9 лучевых костей правой руки, 11 пальцев указательных и 8 всяких иных, не говоря уже о том, что одна его десница находится в Цетиньском монастыре в Черногории, вторая — во дворце Топканы в Константинополе, а третья — в коптском монастыре св. Макария. Так что, если остров Святого Ивана тоже решится, наконец, предъявить свои претензии, у него будет много соперников. Семью гомеровскими городами не обойдется.