Моргана Девлин - Лорд Галифакс: Святой Лис [litres]

После не самого удачного дебюта в дипломатии Вуд вернулся к проблемам непосредственно вверенного ему образования. В июле 1923 г. он сформулировал Билль об университетах, который делегировал двух комиссаров для Оксфорда и Кембриджа, чтобы составить их уставы, а также определить субсидии, требуемые Королевской комиссией для грантов. «Я знаю, что в настоящее время университеты затруднены отсутствием материальных ресурсов в проведении их работы, и, как сын Оксфорда, я знаю преимущества того, что Оксфорд дал мне, поэтому я рассматриваю данный Билль как существенное предварительное мероприятие, позволяющее университетам продолжить и развивать свою работу. И я уверенно приглашаю Палату дать этому Биллю второе чтение» 158 158 Earl of Birkenhead . P. 153. .

В то же время Болдуин подписал в Вашингтоне обременительное соглашение для оплаты внешнего долга. Продолжающийся, несмотря на все правительственные усилия, рост безработицы, а также экономика, которая все еще находилась ниже даже довоенного уровня, и негодование доминионов заставляли Болдуина думать о том, чтобы заменить политику фритредерства 159 159 Фритредерство (free trade) – направление в экономической теории, политике и хозяйственной практике, провозглашающее свободу торговли и невмешательство государства в частную предпринимательскую сферу жизни общества. протекционизмом. Именно поэтому он и пригласил младшего сына Джозефа Чемберлена, отца не только Невилла и Остина, но и «тарифной реформы», стать канцлером Казначейства, зная его приверженность подобной политике. Но далеко не все члены Кабинета, а также рядовые консерваторы, не говоря уже о других партиях, разделяли приверженность протекционистской модели. Споры между сторонниками «свободной торговли» и «тарифов» были так же горячи, как и споры по ирландскому вопросу.

Эдварда Вуда призвали быть посредником между консерваторами-фритредерами, возглавляемыми лордом Солсбери, и Болдуином. Тарифную реформу поддерживали «изгнанники»-тори лорд Биркенхед и Остин Чемберлен. Для усиления своей позиции Болдуин вознамерился ввести их в Кабинет, но если кандидатура Остина не вызывала негодования, то Биркенхеда отказывались даже видеть рядом с Даунинг-стрит. Такое неприятие было вызвано уже набившим оскомину его поведением, которое кардинально отличалось от политиков нового типа вроде того же Болдуина. Лорд Биркенхед был карикатурным изображением британского империалиста со всеми прилагающимися пороками – зашкаливающим высокомерием, алкоголизмом, содомией и т. п.

Вуд прямо спрашивал С. Б.: верны ли слухи и хочет ли он ввести в Кабинет старшего Чемберлена и Биркенхеда? В подобном случае он пригрозил своей отставкой. Болдуин успокоил его, сказав, что делать так не собирается, а Вуд в свою очередь успокаивал внутрипартийную оппозицию. Все это так или иначе начинало перерастать в кризис консервативной партии.

Тогда Болдуин решил сделать непредсказуемый ход и провести очередные Всеобщие выборы, чтобы не только испросить поддержки населения своим инициативам, но еще и перетасовать ряды парламентариев и своих непосредственных коллег. К тому же партия была связана обещаниями, данными Бонар Лоу перед предыдущими выборами, что никаких решительных изменений финансовая политика претерпевать не будет. С. Б. был абсолютно уверен в том, что все будет именно так, как ему и нужно, но просчитался. «Эта скотская избирательная кампания» 160 160 Neville Chamberlain to Hilda Chamberlain, 17 November 1923. , как злобно характеризовал ее Невилл Чемберлен, принесла такие плоды, о которых никто не мог и догадываться.

Ни потратив ни пенни, ни нерва на избирательную кампанию, Эдвард Вуд вновь прошел в Палату общин от Рипона на безальтернативной основе. Его коллегам же повезло намного меньше. Номинально консерваторы одержали победу и получили 258 мест в Палате общин, но лейбористы получили беспрецедентное 191 место, а либералы, к которым еще на предыдущих выборах вернулся Асквит, – 158. Таким образом, возможная коалиция вигов и лейбористов имела бы перевес голосов и грозила значительно затруднить работу правительства. Тори, имеющие до выборов 6 декабря 1923 г. устойчивое большинство в 344 места, оказались буквально посреди руин. Учитывая, что как таковой однозначной потребности в выборах не было, и они могли бы держать власть еще четыре года абсолютно уверенно, консерваторы обрушили свой гнев на Стенли Болдуина.

В январе 1924 г. МакДональд заявил о вотуме недоверия правительству и консервативный Кабинет был распущен. Таким образом, наступал исторический момент: впервые формировать правительство поручено было лейбористу. Консерваторы перешли в оппозицию. Вуд лишился поста министра образования без сожаления и разочарования. На оппозиционной министерской скамье он сосредоточил себя на сельском хозяйстве, которое находилось в упадке, о чем он писал еще в «Великой возможности» 1918 г. За пять с лишним лет, прошедших с момента написания их с Ллойдом книги, ситуация ничуть не изменилась. Поэтому раз за разом Вуд выступал как заботливый лендлорд, говоря, что «необходимо полностью изменить или придержать движение экономических сил, которые уже угрожают сельскому хозяйству» 161 161 Hansard. House of Commons. Vol. 169. Col. 1895-6, 20 February 1924. .

Консерваторы значительно осложняли жизнь первого в истории лейбористского правительства, так что падение его было вопросом времени. Недоволен всем был только Остин Чемберлен: «У министерской скамьи есть много достоинств, но это все равно низший разряд. У наших нет “ударов”, нет никакой силы. Мы произносим довольно хорошие речи: Невилл, Хор, Ллойд Грим и Э. Вуд, но это не пушечные снаряды; и сам Стенли никогда не допустит больше, чем выстрелы из игрушечных духовых ружей в критические моменты, да и не имеет даже тени идеи, как бороться » 162 162 Austen Chamberlain to Ida Chamberlain, 18 April 1924. .

Болдуин, действительно, будто отпустил ситуацию. Он был недоволен тем, что им недовольны, и не спешил что-то предпринимать. От С. Б. стали отдаляться даже те новые консерваторы, которые изначально всячески его поддерживали. Они создали свою группу младших министров теневого правительства. Это были Эдвард Вуд, Сэм Хор, Ллойд Грим и Невилл Чемберлен. С последним у Вуда начинала формироваться дружба. Как говорил сам Чемберлен: «С Эдвардом я всегда себя чувствую наиболее уютно, чем с любым другим из наших коллег» 163 163 Neville Chamberlain to Hilda Chamberlain, 9 March 1924. . Это было началом многообещающих и роковых отношений людей, которые позже станут двумя капитанами Британской империи.

Но пока их обоих волновала перспектива возвращения в ряды консервативной партии Уинстона Черчилля, который по-прежнему не имел места в Палате и считался на тот момент либералом, а теперь активно намекал на возможное присоединение к тори, т. е. к консерваторам. Всё это привело бы к новому раунду интриг в борьбе за лидирующие позиции, что и так весьма и весьма ослабило партию. Вуд также поддавался «социальной пропаганде», которую вели младший Чемберлен и Сэм Хор, закладывая фундамент для будущих великих социальных преобразований: он поддержал проект пенсий для учителей, чем завоевал расположение еще и лейбористов.