Брайан Фейган - Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Данные об урожаях винограда указывают на то, что начало XVII века до 1609 года было довольно прохладным. Период 1617–1650 годов выдался чрезвычайно нестабильным, с преобладанием холодных летних сезонов и сравнительно скудными урожаями. Капризы погоды серьезно сказывались на способности людей прокормить себя, особенно когда они жили от урожая к урожаю и с ужасом ждали наступления плохих времен, когда им пришлось бы съесть все запасы семян, не дождавшись следующего сева. Череда неурожаев была катастрофой и вела к голоду. В конце XVII века Франция испытывала серьезные климатические потрясения. Однако, в отличие от голландцев и англичан, французские крестьяне приспосабливались гораздо медленнее.

Обобщенная диаграмма времени сбора винограда в Южной Европе в 1599–1800 годах. На диаграмме показаны количество дней после 1 сентября (внизу) и температурная кривая (вверху). Данные взяты из следующих источников: Emmanuel Le Roy Ladurie «Times of Feast, Times of Famine: A History of Climate since the Year 1000», translated by Barbara Bray (Garden City, N.Y.: Doubleday, 1971); Christian Pfister, et al. «Documentary Evidence on Climate in Sixteenth-Century Central Europe», Climatic Change 43 (1) (1999): 55–110.

Французские правители, как и английские Тюдоры, прекрасно понимали, что страна испытывает хронический дефицит продовольствия. Не было у них и недостатка в рекомендациях, как быть дальше. В XVI веке во Франции было опубликовано по меньшей мере 250 трудов по сельскому хозяйству (в Нидерландах – лишь 41, в Британии – 20), большинство из которых были посвящены росту и диверсификации аграрного сектора. В одних описывались методы классификации почв и технологии их обработки; в других пропагандировались новые культуры, такие как репа, рис, хлопок и сахарный тростник. Восхваляя скромную репу, некий Клод Биготье даже перешел на стихи:

Но несмотря на все усилия ученых и публицистов, большинство французов по-прежнему существовали на грани выживания.

Там тоже были очаги инноваций, особенно в районах, близких к Нижним Землям. Предприимчивые огородники из Иль-де-Франса в окрестностях Парижа сеяли горох, бобы и другие богатые азотом растения, тем самым находя лучшее применение землям, которые прежде были залежными. В других местах выращивались специализированные и высокорентабельные культуры, такие как вайда и шафран. С окончанием религиозных войн в 1595 году Франция вступила в период экономического возрождения. Особенно велики были заслуги короля Генриха IV, который многое сделал для поощрения аграрных экспериментов и повсеместного осушения болот ради создания новых сельскохозяйственных угодий. На него сильно повлиял ученый-гугенот Оливье де Серр, описавший методы управления загородным поместьем в своем знаменитом труде «Le théâtre d’Agriculture», который был опубликован в 1600 году. В нем предлагались такие нововведения, как племенное скотоводство, которые не получали распространения еще более 150 лет.

Серр выступал против сдачи земли арендаторам, которых он считал ненадежными и способными испортить землю. По его мнению, собственник должен сам руководить хозяйством и контролировать работников, чтобы получать максимальную прибыль. Это стало бы хорошей страховкой на случай неурожайных лет и снизило бы риск голода и бунтов. Серр также уделял много внимания трудовым отношениям. Он верил в гармонию на ферме. Землевладелец, «глава семьи», должен быть трудолюбив и заботлив, предусмотрителен и бережлив. Он обязан относиться доброжелательно и с уважением к своим работникам и их домочадцам, особенно в голодные или неблагополучные годы. Он не должен питать иллюзий по отношению к временным наемным рабочим: их необходимо постоянно загружать работой, поскольку эти люди, как правило, грубы и жадны [191] Цитата из: Henry Heller . Labour, Science and Technology in France, 1500–1620. Cambridge: Cambridge University Press, 1996. P. 67. Я также брал из этого источника информацию об Оливье Серре. .

Хотя труд Серра был широко известен в XVII веке, мало кто следовал его рекомендациям. Бóльшая часть земли передавалась арендаторам или издольщикам, которые обрабатывали ее вместе со своими семьями и наемными помощниками. Французское сельское хозяйство было далеко от стагнации, но равнодушие многих землевладельцев, а также социальная пропасть между богачами благородного происхождения и неимущими препятствовали широкомасштабным реформам. Причиной социальной пропасти были исторические условия, старинные феодальные обычаи, предвзятое отношение к труду и страх перед бедняками, которые, по распространенному мнению, жили «как звери».

В XVIII веке существовал огромный слой полунищих земледельцев, которые вынуждены были платить непосильные налоги и которых безучастные к их судьбе дворяне лишили возможности пользоваться общинными землями. Большинство из этих крестьян жили от урожая к урожаю и полностью зависели от погоды и деспотии властей. Страх перед голодом преследовал их постоянно. Продовольственные кризисы были неотъемлемой частью политической жизни, а хлебные бунты подавлялись с предельной жестокостью.

Король-Солнце Людовик XIV в течение 73 лет, с 1643 по 1715 год, правил самым могущественным государством Европы, а о великолепии его двора слагались легенды [192] Ladurie . The Ancien Régime. . Он был абсолютным монархом, символом своего времени, чистейшим воплощением верховной власти. «Государство – это я», – провозгласил он однажды и, похоже, искренне в это верил [193] Некоторые историки оспаривают подлинность этой цитаты. – Прим. науч. ред. . Людовик не терпел ни малейших возражений, обходился без каких-либо законодательных органов и использовал свои таланты для создания образа совершенного правителя. Его роскошный дворец в Версале близ Парижа был сценой для ослепительных зрелищ, призванных произвести впечатление почти сверхъестественного могущества. Королевские балы, балеты, концерты, фестивали, охоты и фейерверки укрепляли его связи с аристократией, служившей ему и государству. «Возвеличивание себя – самое достойное и приятное из занятий властителей», – писал король маркизу де Виллару в 1688 году [194] Davies . Europe: A History. P. 615. . Людовику это удавалось прекрасно.

Людовик XIV и его преемники, Людовик XV (1715–1774) и Людовик XVI (1774–1793), были умными людьми, но не являлись лидерами-реформаторами со свежими идеями. Ближайшие сподвижники короля плели интриги, направленные против серьезных изменений в экономике и политике. Даже более решительному правителю, чем Король-Солнце, было бы трудно реформировать систему, основанную на тайных сговорах и привилегиях. Те, кто имел доступ к ушам монарха, были особенно заинтересованы в сохранении статус-кво. Теоретически от имени короля власть осуществляли интенданты – должностные лица на местах, подчинявшиеся центральному правительству. Управленческий механизм был прост, но буксовал из-за неэффективности, малодушия и инертности 50 с лишним тысяч алчных и коррумпированных королевских чиновников. Бóльшая часть дворянства, «второго сословия», интересовалась землей лишь как источником дохода; чаще всего она доставалась им по старинным феодальным правам, порой столь же загадочным, как право устанавливать флюгер или собирать в лесах желуди.