Джудит Уэстон - Режиссер и актеры. Как снимать хорошее кино, работая вместе

Актерам необходима концентрация, но концентрация — это не абстрактная идея. Когда режиссер слышит стенания актера «Я не могу сконцентрироваться», возможно, полезно будет спросить: «На чем ты концентрируешься?» Концентрация не существует сама по себе. Невозможно сконцентрироваться без объекта, чего-то, на чем можно сосредоточиться. Точка концентрации может иметь отношение к решениям актера или к чему-то в непосредственном реальном окружении. Иными словами, если актер играет Гамлета, он может концентрироваться на убитом отце, а может — на натирающем носке. Если работа проделана качественно, зрители не смогут сказать, на чем именно он концентрировался, а только то, что он делал это.

Когда артист концентрируется на своем личном, созданном мире, зрители чувствуют сопричастность этому миру. Не знаю, приходилось ли вам когда-нибудь упрашивать, умолять или требовать, чтобы ребенок обратил на вас внимание. Не работает, правда? Другое дело, если вы глубоко увлечены чем-то, например починкой настенных часов, и эта задача вас завораживает и придает энергии. Если вы, не особо задумываясь, дадите ребенку возможность наблюдать и разделять ваш интерес и энтузиазм, ребенок в скором времени окажется рядом с вами. Таким же эффектом обладает концентрация актера в его отношениях со зрителем. Это актерское публичное одиночество .

Многие думают, что нельзя сконцентрироваться, не расслабившись, но на самом деле все наоборот: если у вас есть простое задание, на котором можно сконцентрироваться, вы расслабитесь. Хороший актер или актриса воспринимает свое мастерство не как что-то, что он вынужден делать, а как то, чем ей или ему положено заниматься. Найдя подходящую точку концентрации, актер отпускает свое воображение и открывается созданной реальности. Это похоже на шаг сквозь зеркало. Мастерство — или техника — это способ, которым актер регулирует свою концентрацию и находит вещи, на которые может ее обратить. Мастерство, конечно, не заменяет таланта. Однако мастерство отлично заменяет предрассудки и суеверия.

Хорошая игра игрой не выглядит. Когда игра хороша, никто не видит техничности, и исполнение выглядит волшебным, безупречным. Так что иногда у некоторых людей складывается впечатление, что подобная игра создана без применения техники, что в силу каких-то сказочных обстоятельств актер просто «стал» персонажем. Шон Пенн, чья игра в «Мертвец идет» бесспорно подходит под стандарты безупречности, сказал в интервью Национальному общественному радио после выхода фильма, что вся его работа построена на методичном сборе деталей, которые он замечает с помощью своих умений. «Без этого я бы ничего не смог сделать», как он утверждал.

Когда у актера нет надежного навыка, он может начать концентрироваться не на том. Он может направить свое внимание на создание эффекта, такого как настроение, суждение или эмоция. Или он может сконцентрироваться на одежде, внешности или образе, которого, по его мнению, ожидает зритель. Или он может сосредоточиться на том, чтобы сделать все правильно, ради мамочки/папочки/режиссера (вас). Если актер хорошо себя проявил на пробах, или на репетиции, или в первом дубле, он может сконцентрироваться на повторении этой ранней работы. Это будет катастрофой.

Повторение дубля будет ужасным . Это закон природы. Каждое событие, каждая секунда жизни исчезает, сразу пройдя. Мы не можем повернуть свою жизнь вспять, однажды уже прожив ее. Когда режиссер говорит актеру «Идеально. Сделай точно так же еще раз», он просит невозможного. Если актриса пытается повторить сцену, она будет только стараться, контролировать — целиться . Еще молодой студенткой я как-то услышала по радио бейсбольного комментатора, который заметил «Им придется убрать питчера [38]с поля. Он пытается нацелить мяч». Эта загадочная фраза застряла у меня в голове. Я не очень много знала о бейсболе и продолжала спрашивать себя: «Что такого плохого в том, чтобы целиться? Как ему перекинуть мяч, если он не целится?» Я каким-то образом чувствовала, что ответ был важен, и потому раздумывала над этим, пока не осознала, что это было точно как актерская игра — питчер работает над технической стороной (для актера это анализ сценария и репетиции играбельной трактовки) заранее и создает связь со страйковой [39]зоной (для актера это «чувство веры в созданную реальность»). А затем он позволяет всему идти своим чередом. Попытки сделать все «правильно», попытки контролировать результат, переиграть хорошее исполнение или удачный дубль автоматически делают выступление неловким, выбивают исполнителя из момента и заставляют питчера или актера «потерять хватку».

Каждый знает, что делать, когда чувствуешь себя в ударе, когда снисходит вдохновение. Не нужно думать — достаточно просто следовать порывам. Для актера неправильным будет концентрироваться на попытках почувствовать кураж. Когда актер находится в моменте и играет хорошо, наслаждается публичным одиночеством, захвачен созданной реальностью, он часто не замечает ничего вне этой реальности. Это почти измененное состояние сознания. Самолет ли пролетит над головой, чихнет ли или высморкается техник, он и не услышит. Он может играть жаркую летнюю сцену в середине зимы и не чувствовать холода. Иногда актеры начинают думать, что задачей их подготовки является это измененное состояние сознания. Но вы не можете вызвать кураж. Концентрацией невозможно командовать ее можно только пригласить.

Хороший актер следует правилам, концентрируется на решениях, которые можно играть, на том, чтобы слушать, на физической стороне жизни; если он и улавливает шум пролетающего самолета, или дыхание оператора, или скрип своих ботинок, он дает это слушать персонажу. Он ни от чего не отгораживается; он все использует для того, чтобы удержать себя в моменте и дать своему выступлению жизненность. Если режиссер замечает, что актер агонизирует, потому что не может изолировать себя от настоящей реальности в попытке почувствовать реальность вымышленную, возможно, стоит отвести его в сторону и спросить: «На чем ты концентрируешься?» Быть может, образ, задача или выбранное обстоятельство недостаточно сильны или точны, и, задав ему несколько вопросов, вы сможете подвести его к более сочному решению. Или, возможно, лучше будет убедить его, что вы хотите, чтоб он был здесь и сейчас, а не измывался и пытался манипулировать собой. Выступление вполне может оказаться свежее и честнее, если он отвлечется, будет продолжать сопротивляться.