Сара Драй - Воды мира. Как были разгаданы тайны океанов, атмосферы, ледников и климата нашей планеты

Таким образом, на вопрос о том, можно ли искусственно воздействовать на ураганы, а тем более следует ли это делать, простых ответов не нашлось. Между тем вмешательство в погоду уже стало реальностью. Антропогенное воздействие на атмосферу – как преднамеренное, так и нет – происходило по всей планете. Чтобы иметь возможность более-менее точно отличать измененное в результате вмешательства состояние атмосферы от естественного, необходимо было хорошо понимать основные атмосферные процессы. Но, как отмечали в 1964 г. члены комитета, включая Симпсон, основным препятствием для определения того, какие именно облака подходят для засева, была их «значительная естественная изменчивость», в частности различия в размерах капель, содержании воды и льда, структуре температурного поля, внутренней циркуляции и электризации [238] NAS Report on Weather and Climate Modification – Problems and Prospects, NASNRC 1350 (Washington, DC: National Academy of Sciences – National Research Council, 1966), 6. . Эта естественная изменчивость делала тщательную статистическую оценку одновременно необходимой и «очень сложной».

«Очень сложное» в малом масштабе в большом оказывалось еще сложнее. И хотя на тот момент человек не мог «вызывать возмущения, запускающие мощные атмосферные реакции», было очевидно, что такой день не за горами. При этом оставалось неясно, когда люди научатся надежно предсказывать последствия такого серьезного вмешательства в «масштабах континента или больше». А пока подобное прогнозирование невозможно, заключала экспертная группа, «проведение любого масштабного эксперимента в атмосфере будет актом вопиющей безответственности» [239] Ibid., 8. .

Чтобы просчитывать эффект искусственного воздействия на погоду и климат, полагали эксперты, требуется прежде всего разработать всеобъемлющую теорию естественного изменения климата. Пока же такой теории нет, комитет настоятельно рекомендовал не проводить эксперименты в атмосфере, где их результаты трудно интерпретировать и где они могут иметь непредвиденные результаты, а использовать для этого компьютерные модели, позволяющие надежно «оценивать последствия вмешательств» [240] Ibid., 9. . Важной, но малоизученной составляющей того, что ученые все еще называли крупномасштабной атмосферной циркуляцией (а не «системой океан – атмосфера», как ее называют сегодня), являлось происходящее на границе земной поверхности и воздуха, а также океана и воздуха. Было признано необходимым проводить в этой области полевые эксперименты наряду с численными исследованиями.

Заключение экспертной группы содержало раздел о непреднамеренном антропогенном вмешательстве в атмосферу, которое, совершенно очевидно, будет только нарастать. «Мы только сейчас начинаем осознавать, что атмосфера не бездонна, но нам пока неизвестно, какова ее емкость и как ее измерить» [241] Ibid., 10. . Группа также отметила, что загрязнение атмосферы городами способно влиять на локальный климат. Как и Россби и Ревелл, эксперты указали на научный потенциал такого «продолжающегося эксперимента по искусственному воздействию на климат».

Покинув Метеорологическое бюро, Симпсон вернулась к преподавательской деятельности в Университете Майами в звании профессора и возглавила экспериментальную метеорологическую лабораторию в Корал-Гейблс. Там она продолжила работу, начатую в рамках проекта «Стормфьюри», надеясь на то, что, экспериментируя с мелкими облачными структурами, сумеет статистически проверить гипотезу о генерации осадков с помощью разработанного ею метода динамического засева облаков. Ее интересовал не только засев отдельных облаков, но и возможность с его помощью спровоцировать их слияние, образование облачных кластеров, которые были естественным источником большей части дождей во Флориде. Симпсон подсчитала, что ей нужно провести несколько сотен экспериментальных засевов, чтобы зарегистрировать 15 %-ное увеличение количества осадков в целевой зоне. Но ей отказали в финансировании даже сотни засевов. Повторилась та же история, что и с проектом «Стормфьюри», который постигла неудача из-за нехватки экспериментальных данных. Возвращаясь к «Стормфьюри», Симпсон считала, что одно из фундаментальных предположений, сделанных в ходе работы над тем проектом, а именно что переохлажденная вода в изобилии присутствует в ядре ураганов, подвергли сомнению необоснованно. Она была уверена, что данные, собранные в ходе первого национального проекта по исследованию ураганов, которые показали наличие такой воды, позже проигнорировали и заменили на новые результаты, свидетельствовавшие о минимальном присутствии такой воды в ураганном ядре, что и послужило основанием для закрытия проекта [242] Simpson Papers, MC 779, Simpson 3.12, Stormfury Cumulus Seeding Experiments – Joanne's model tests, Narrative The Miami Years, 1967–1974, 14. .

Отойдя в итоге от экспериментальной работы, Симпсон все же глубоко сожалела об отмене программ по исследованию искусственного воздействия на погоду. Такие эксперименты – сначала «Стормфьюри», а затем и ее проект во Флориде – всегда были для нее средством достижения цели. И этой целью было не обретение контроля над ураганами и облаками, а сбор данных. В своей речи от 4 октября 1989 г., с которой она выступила как президент Американского метеорологического общества, Симпсон отметила: есть горькая ирония в том, что многие метеорологи приветствуют завершение программ модификации погоды, которые они считают ненаучными, тогда как именно сообщество ученых, занимающихся физикой облаков, особенно пострадало от их отмены, поскольку сегодня «получение крайне необходимых новых данных наблюдений за облаками стало куда более долгим и трудным делом, чем в период расцвета экспериментов по искусственному воздействию на погоду» [243] Ibid., Simpson 4.9, Banquet talk, 4 October 1989, Joanne Simpson, AMS President, «The Weather Modification Paradox Rises Again.» .

Стремление получить новые данные побудило Симпсон взяться за последний грандиозный проект в ее долгой карьере. Она перешла в новую лабораторию по изучению атмосферы, созданную в НАСА, в Центре космических полетов имени Годдарда, и в 1986 г. возглавила научную группу, отвечавшую за Миссию по измерению тропических осадков (Tropical Rainfall Measuring Mission / TRMM). Задачей миссии был запуск первого спутника, оборудованного метеорологическим радаром, способным получать данные из самого сердца облаков, что в свое время Джоан пыталась сделать с борта самолета. Прежде чем спутник был наконец-то запущен, она проработала над проектом 11 лет. Спутник TRMM не только выполнил все задачи, поставленные учеными НАСА, но и превзошел их ожидания. Через пять лет после запуска, в 2002 г., он измерил профиль скрытого тепла, выделяемого тропическими системами, предоставив таким образом подтверждение теоретической модели, разработанной Симпсон и Рилем почти 50 лет назад.