Александр Степанов - Очерки поэтики и риторики архитектуры

Как показал чикагский инженерный опыт конца XIX века, каркасная конструкция незаменима при строительстве многоэтажных зданий, ибо позволяет обойтись без возведения массивных несущих стен. При строительстве же двухэтажного дома это преимущество сводится к минимуму. Однако у такой конструкции есть существенное побочное достоинство – возможность свободной планировки любого, хотя бы одного, этажа 450 450 Первым, кто продемонстрировал это в области жилищной архитектуры, был Огюст Перре в доме № 25 на улице Бенджамена Франклина в Париже, построенном в 1902–1904 годах. . На вилле Савой коридор между кухней и гостиной избавляет присутствующих в гостиной от кухонных шумов и запахов. Но когда обнаруживаешь, что Роже мог пройти к себе только узким коридором шестиметровой длины, а Пьеру и Эмили, чтобы достичь спальни, надо было идти через ванную комнату или через кабинет, и когда видишь в спальне три пронизывающих ее «пилоти» (хотя между двумя из них хорошо встала кровать), становится ясно, что возможность свободной планировки принесена в жертву квадратности виллы, идее рампы и солнцепоклонничеству Ле Корбюзье: висячий сад отнимает от жилого этажа сто двадцать квадратных метров!

Каркасная конструкция существует для того, чтобы стены были навесными, легкими – и Ле Корбюзье на вилле Савой демонстрирует тонкость стеновых панелей и их отдельность от перекрытий, оставив зазор, хорошо видный снизу по периметру жилого этажа. Но стены виллы не обеспечивают зрительного ощущения надежности. Здание выглядит макетом, выполненным в натуральную величину из какого-то тонкого легкого материала вроде фанеры или картона. Это впечатление входит в противоречие с чрезвычайно развитой пластической интуицией Ле Корбюзье – и вот он обрамляет проем, играющий роль окна висячего сада, ребрами жесткости, изображающими при взгляде снаружи толстую стену. Но о том, чтобы внутренняя поверхность стены выглядела такой же гладкой, оптически комфортной, как наружные поверхности, он не заботится. Снова убеждаемся, что приоритетной ценностью было для Ле Корбюзье совершенство внешнего облика виллы – еще одна черта, парадоксально сближающая его эстетику с эллинским чувством художественной формы.

Ленточные окна, которые в многоэтажном здании выступали бы многократно повторяющимися метрическими единицами ритма, на вилле Савой играют другую роль: они подчеркивают единообразие граней параллелепипеда, по контрасту с которыми резче воспринимается округлость стеклянной стены вестибюля и сложная конфигурация мембран солярия. Впечатляющий художественный эффект! Однако лента этих окон, прерывающаяся только на углах здания, индифферентна относительно положения солнца, что не способствует комфортности комнат, а отсутствие глухих простенков создает странное для частного жилища впечатление, будто внутри по всем четырем сторонам виллы пущен однообразный, никому не принадлежащий коридор.

Когда вилла Савой была почти готова к приему обитателей, Ле Корбюзье описывал ее воображаемых посетителей: войдя, они «недоуменно озираются, едва ли понимая, куда они попали, не обнаруживая ничего, что называется „жилым домом“. Они окружены чем-то совершенно небывалым. И… – заключал он, – я не думаю, что им скучно» 451 451 Le Corbusier. Précisions sur un état présent de l’architecture et de l’urbanisme. Paris, 1930. P. 57, 58. . Симптоматична в этом пассаже замена фигуры обитателя на посетителя. Ведь посетитель не обременен необходимостью жить в новом доме постоянно, он открыт эстетическим впечатлениям, и в течение тех часов, которые он проведет в необыкновенном здании, он, действительно, не успеет соскучиться.

Но и семье Савой было не скучно: из‐за протечек плоской крыши и постоянной сырости на вилле Роже вскоре заболел пневмонией, и семье пришлось покинуть виллу. Возвращались они в Пуасси лишь эпизодически. Несмотря на это, Ле Корбюзье, используя свою международную известность, при поддержке единомышленников-модернистов неустанно пропагандировал это произведение как чистейшее воплощение своих творческих принципов и как каноническое произведение современной архитектуры 452 452 Murphy K. D. The Villa Savoye and the Modernist Historic Monument // Journal of the Society of Architectural Historians. Vol. 61, № 1 (Mar., 2002). P. 68. . В 1937 году мадам Савой пеняла ему: «В вашей мастерской всегда найдется кто-нибудь, кто отправит ко мне посетителей, вместо того чтобы ответить на мои письма» 453 453 Cit.: Benton T. Villa Savoye and the Architects’ Practice // Le Corbusier. Villa Savoye anad Other Buildings and Projects, 1929–1930. N. Y.; London, 1984. P. XIX. . В конце концов хозяева вовсе покинули виллу, и Ле Корбюзье, к радости посещавших ее поклонников его творчества и потенциальных заказчиков, оккупировал ее вместе со своими сотрудниками и помощниками 454 454 Colomina B. The Split Wall: Domestic Voyeurism // Beatriz Colomina (ed.). Sexuality and Space. N. Y., 1992. P. 123. .

На вилле Савой эстетическое начало настолько превалирует над практическим, что даже среди тех, чьими усилиями она была после Второй мировой войны спасена от сноса, намеченного муниципалитетом Пуасси, а затем отреставрирована 455 455 Пьер Савой погиб в нацистском концентрационном лагере для евреев. Эмили выжила, но, насколько можно судить, утратила интерес к своей бывшей вилле, которую в 1958 году приобрело государство. Вопреки французским законам, вилла Савой благодаря беспрецедентному решению Андре Мальро была в 1965 году официально включена в состав «исторических памятников» Франции еще при жизни автора. , не прекращались споры о том, какое применение найти этому зданию. Руководитель реставрационных работ на вилле Савой признавался: «Было бы противоестественно придавать этому объекту характер жилья, которого у него практически никогда не было» 456 456 Veret J. - L . Passé, présents, futurs de la Villa Savoye // La conservation de l’oeuvre construite de Le Corbusier. Paris, c. 1990. P. 115–116. . Я думаю, прав исследователь этой проблемы, который включает виллу Савой в концепцию «мест памяти» историка Пьера Нора 457 457 Нора П., Озуф М., Пюимеж Ж. Де, Винок М. Франция – память. СПб., 1999. , то есть таких объектов, которыми определяется «французскость» французов. Вилла Савой закрепляет в национальной памяти претензию Франции на художественное (не архитектурное!) первенство в ХХ веке 458 458 Murphy K. D. Op. cit. P. 86. . Как ни парадоксально, вилла Савой, как и вилла Тугендхат, представлявшиеся адептам архитектурного модернизма образцами «интернационального» стиля, оказались в действительности ярчайшими национальными манифестациями.

В 1991 году члены Американского института архитекторов назвали «лучшим и непревзойденным произведением национальной архитектуры» Фоллингуотер (Дом над водопадом) – виллу Эдгара и Лилиан Кауфманов на Медвежьем ручье (Бэар-Ран) в пятидесяти милях юго-восточнее Питтсбурга, построенную в 1936–1939 годах Фрэнком Ллойдом Райтом 459 459 Дом над водопадом. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Дом_над_водопадом (дата обращения 16.01.2020). . Несколько ранее Фремптон охарактеризовал конструкцию этого сооружения как «сумасбродный и непомерно дорогостоящий каприз» 460 460 Фремптон К. Указ. соч. С. 278. , а Уоткин интерпретировал Фоллингуотер как «эффектный афронт, направленный против интернационального стиля» 461 461 Уоткин Д. Указ. соч. С. 326. . На мой взгляд, эти характеристики прекрасно сочетаются друг с другом: в настоящей архитектуре непременно должно быть нечто сумасбродное.