Дэниел Левитин - Счастливое старение. Рекомендации нейробиолога о том, как жить долго и хорошо

Дуэк дает такой совет:

Сталкиваясь с трудностями, следите за реакцией фиксированного сознания. Вы испытываете слишком сильную тревогу, или голос в вашей голове советует вам держаться подальше? …Вы чувствуете себя некомпетентными или опустошенными? Вы ищете оправдания? Обратите внимание на то, не пробуждает ли критика ваше фиксированное сознание. Вы начинаете защищаться, злиться и чувствуете себя сломленными, а не заинтересованными в том, чтобы научиться чему-то благодаря обратной связи? Понаблюдайте за тем, какую реакцию вызывают у вас люди, которые лучше вас в том, что вы цените. Вы испытываете зависть и угрозу или тягу к познанию нового? Примите эти мысли и чувства, а затем проработайте их. И продолжайте работать над ними дальше [351].

С возрастом желание получать признание за достижения, а также достигать все больше и больше, обычно слабеет – иначе говоря, пожилым свойственна скорее внутренняя, чем внешняя мотивация. Люди преклонного возраста демонстрируют повышение мотивации к применению накопленных знаний, оказанию помощи другим, сохранению ресурсов и поддержанию чувства самостоятельности и компетентности [352].

По соседству со мной живет человек старше 70 лет, каждый день он бегает вверх и вниз по крутому склону. У него отличные кроссовки для бега и наколенники, и он поддерживает хорошую физическую форму. Джони Митчелл в свои 75 лет до сих пор каждый день плавает. Она начала работать с тренером по плаванию, чтобы улучшить форму и повысить выносливость. И не забывайте о Джулии Хокинс по прозвищу Ураган, которая в 102 года (в 2018 году) поставила мировой рекорд в беге на дистанцию 60 метров. Мой коллега из Университета Макгилла Джим Рэмси в 70 лет остается любителем езды на велосипеде. Когда мне было 48 лет, а ему 64 года, он принял участие в гонке Tour de L’Île – велопробеге протяженностью 50 километров, который проходит по всему острову Монреаль и каждое лето привлекает тысячи велосипедистов. Мне было трудно поспевать за Джимом. Через три года, в 67 лет, он, проехав на велосипеде от Ванкувера до Виннипега, совершил путешествие длиной в 2400 километров и пересек Береговой хребет, Каскадные горы и канадские Скалистые горы.

Какие цели приемлемы в преклонном возрасте? Ответ на этот вопрос требует честной самооценки. Для Пабло Казальса было приемлемо разучивать новые произведения на виолончели. Для моей матери – поставить свой первый спектакль, а для Джима Рэмси – проехать 2400 километров; он был в хорошей форме и регулярно проходил осмотр у врача. Я всю свою жизнь был музыкантом и играл профессионально, но для меня было бы, пожалуй, нереалистичным вдруг заняться игрой на скрипке (я никогда не играл на этом инструменте) в надежде стать солистом мирового класса. Впрочем, через 3–4 года при целенаправленных усилиях и надлежащем обучении я, по всей вероятности, мог бы овладеть скрипкой на таком уровне, чтобы играть в городском оркестре.

Человеку 80 лет без спортивной подготовки было бы неразумно заниматься хоккеем, поскольку этот вид спорта очень травматичен и может причинить вред хрупким костям. Физические ограничения – дело нешуточное. Один мой друг (профессиональный музыкант) в 62 года показывал своим студентам двадцати с небольшим, как «правильно» погрузить оборудование в автомобиль, не повредив спину. Спину он действительно уберег, но неожиданно получил два разрыва сухожилия в плече. В прошлом году я разорвал два сухожилия и пучок нервных волокон в правой руке, причем не занимаясь чем-то по определению рискованным, а выполняя повседневную работу. Просто я не был внимателен к окружающей обстановке, поэтому потерял бдительность всего на 30 секунд, однако это повлекло за собой серьезные длительные последствия [353].

Тем не менее важно бороться с желанием сдаться или ограничить свою деятельность. Бывший старший помощник генерального прокурора штата Калифорния Тим Лэддиш (ему исполнилось 77 лет) пишет:

Я не должен уступать возрасту, когда в этом нет необходимости. На прошлой неделе по пути к своему почтовому ящику я осознал, что согнулся как старик, подавшись вперед и выдвинув подбородок. Я попытался сказать себе: «Тебе не 77, а 66 лет». (Казалось, мое воображение не может унести меня дальше в прошлое.) После этого я выпрямился, прибавил шаг (неужели я даже немного подпрыгивал?), а благодаря лучшей осанке у меня появился более широкий обзор.

Я не утверждаю, что вам столько лет, на сколько вы себя чувствуете, но вы можете стремиться к тому, чтобы ощущать себя моложе, чем вы есть на самом деле.

Этот принцип работает, но в определенных пределах. С того дня у меня обнаружили разрыв связки плечевого сустава, артрит в бедренных суставах и проблему в поясничной мышце, из-за чего теперь мне приходится ходить с палочкой. Я записался на прием к ортопеду по поводу плеча и принимаю аврил от боли в суставах.

Я убежден, что вернусь: буду бегать, заниматься каякингом, играть в догонялки с внуками и (осторожно) совершать прогулки по горным тропам. При доле удачи и определенных усилиях, благодаря медицинским рекомендациям, я снова смогу чувствовать себя хорошо – скажем, на 67 лет.

Как бы там ни было, в пятницу мы с женой отправились в магазин и купили новую туристическую палатку [354].

Счастье – любопытная идея. В высшей степени субъективная и изменчивая, зависящая от таких факторов, как культура и ожидания. Кроме того, счастье чрезвычайно относительное понятие, которое определяется контекстом и основано на теории социального сопоставления. Дело в том, что человек оценивает собственное счастье в сравнении с окружающими или (с материалистической точки зрения) с тем, что есть у них такого, чего нет у него. Сегодня мало кто счел бы автомобиль Model T 1919 года комфортным, но в том году такой автомобиль был быстрее лошади и удобнее передвижения пешком – так что все относительно. Возможно, вы никогда не задумывались, может ли газон принести счастье, но, если у ваших соседей пышная зеленая трава, а у вас полно сорняков, вы можете почувствовать себя обделенным.

Кроме того, счастье подвержено «эффекту наблюдателя», поскольку стремление постоянно оценивать это чувство может помешать испытывать его. Постоянный анализ состояния счастья останавливает поток активности и не оставляет вам времени внимательно изучить этот вопрос. Всем счастливым людям свойственно одно неизменное качество: они не думают о счастье – они настолько заняты своим делом и погружены в ощущение полноты бытия, что прекращают думать о нем. Следовательно, счастье – это оценочное суждение, сделанное в ретроспективе.

Людям свойственны адаптивность и жизнестойкость, а также способность возвращаться к прежнему. Когда их спрашивают, что сделало бы их счастливыми, они обычно говорят о выигрыше в лотерею. Однако победители лотерей утрачивают это чувство уже через год после крупного выигрыша [355]. Их осаждают люди, которым нужны деньги, что меняет отношения, в прошлом основанные на обмене опытом и привязанности, на деловые, построенные на выгоде. А если везунчик ненавидел соседа или не мог поладить с мужем сестры, проблемы никуда не денутся только потому, что у него появились деньги. Когда людей спрашивают, что, на их взгляд, сделало бы их несчастными, они часто называют потерю руки или ноги. Однако даже те, кто страдает параличом нижних или всех конечностей, привыкают и живут в целом нормальной жизнью – с определенными ограничениями, разумеется [356]. В конечном счете эти люди оценивают свою жизнь как гораздо более счастливую, чем они могли себе представить.