Дэниел Левитин - Счастливое старение. Рекомендации нейробиолога о том, как жить долго и хорошо

Психолог Гарри Харлоу провел ряд самых ужасающих опытов из всех, которые когда-либо проводились. В течение двух лет он выращивал детенышей обезьян в изоляции, чтобы посмотреть, к каким последствиям это приведет [379]. У маленьких обезьянок возникли серьезные нарушения, причем многие из них так и не пришли в норму после завершения опыта. В ходе другого исследования Харлоу поместил детенышей в клетку с двумя обезьянами из проволочной сетки. В одной проволочной обезьяне была укреплена бутылочка с молоком, а другая была завернута в махровое одеяльце. Харлоу выдвинул гипотезу, что младенцы обезьян захотят проводить больше времени с той проволочной обезьяной, которая дает молоко, поскольку пища необходима им для утоления голода. На самом же деле детеныши держались за суррогатную мать в мягком махровом одеяльце. Видео этого эксперимента разрывает душу. (Харлоу и его коллеги создали дурную славу всем ученым, хотя подавляющее большинство из нас даже не подумали бы проводить такие чудовищные исследования.) На одном видео маленькая обезьянка цепко держится за махровую проволочную маму, одновременно пытаясь дотянуться до соседней обезьяны, чтобы попить молока из бутылочки. Материнская забота – это нечто большее, чем обеспечение пищей. Это еще и мягкие прикосновения, теплота и комфорт.

Примерно в то же время психолог Джон Боулби разрабатывал теорию привязанности, согласно которой для успешного эмоционального и социального развития, а также для того, чтобы научиться регулировать свои эмоции, младенцам необходимо сформировать отношения по меньшей мере с одним основным опекуном. Опекуном необязательно должен быть кто-то из биологических родителей или даже один или два человека – это может быть целая группа людей, как часто бывает в незападных культурах.

По данным исследований, социальный стресс связан с ослаблением иммунитета. И это может произойти с человеком в любом возрасте. Однако на раннем этапе жизни такой стрессогенный фактор особенно вреден из-за длительности воздействия. Майкл Мини из Университета Макгилла доказал, что забота, которой мать окружает свое потомство, меняет психологическую реакцию ребенка на стресс на протяжении дальнейшей жизни. Крысята, которых мать больше вылизывала первые десять дней жизни, вырастают гораздо более спокойными взрослыми крысами, которых стресс реже выводит из равновесия. Попадая впоследствии в сложные ситуации, у крысят, получавших больше вылизывания и груминга, вырабатывалось меньше гормонов стресса по сравнению с крысами, о которых заботились меньше. Кроме того, этот эффект сохранялся у них во взрослой жизни и даже в следующем поколении, поскольку самки крыс чаще вылизывали свое потомство, став взрослыми. Мини также доказал, что крысята, на чью долю выпало больше вылизывания и груминга в начале жизни, демонстрировали более высокую способность к запоминанию во взрослом возрасте.

Ранний опыт связан с наследственностью и развитием мозга. Здоровье матери играет тут решающую роль. По словам Мини, «единственный важнейший фактор, определяющий качество взаимодействия между матерью и потомством, – ее психическое и физическое здоровье. Это в равной степени касается крыс, обезьян и людей». Родители, которые живут в бедности, или страдают психическими заболеваниями, или подвержены сильному стрессу, гораздо чаще бывают опустошены, раздражены и встревожены. И их состояние передается детям.

Забота о потомстве или ее отсутствие на раннем этапе жизни оказывает воздействие на развитие некоторых систем головного мозга, например глюкокортикоидных рецепторов в гиппокампе, а это часть механизма обратной связи в иммунной системе, уменьшающая воспаление. Кроме того, Мини продемонстрировал, что родительская забота влияет на функционирование гипофиза и надпочечников, которые регулируют рост и половую функцию, а также вырабатывают кортизол и адреналин. Хотя эти последствия сохраняются в течение всей жизни, их можно преодолеть с помощью правильного поведенческого и фармакологического вмешательства, что, впрочем, требует определенных усилий.

Объятия очень важны, особенно на протяжении первого года жизни. Рассматривайте их как уход за растением в саду: если обрезать и формировать его в самом начале жизненного цикла, позже за ним легче ухаживать. Если несколько лет не обращать внимания на растение, до тех пор пока у него не появится толстый древовидный стебель, понадобится гораздо больше труда для ухода за ним, а ваши усилия будут вступать в противоречие с формой, принятой растением. Оказывается, решения, которые мы принимаем как родители (а также бабушки, дедушки и учителя) в отношении воспитания детей в первые годы их жизни, играют гораздо более важную роль в том, какими будут их последние годы, чем было принято считать в прошлом.

Не забывайте, что люди растут в социально-экономических условиях, которые, в свою очередь, влияют на развитие нервной системы – и особенно тех систем, которые лежат в основе мышления и речи. Пренатальные факторы, взаимодействие между родителями и ребенком, а также когнитивная стимуляция в домашней среде – все это сказывается на развитии нервной системы. Например, уровень образования связывают со снижением аллостатической нагрузки в зрелом возрасте [380]. Однако направление причинно-следственной связи здесь не очевидно. Возможно, образование помогает нам лучше справляться со стрессом, а может, тот, кто умеет нейтрализовать стрессогенные факторы, способен добиться более весомых успехов в обучении. (Например, у крыс, обитавших в начале жизни в благоприятной среде – крысином эквиваленте хорошего детского сада, – во взрослой жизни произошло увеличение объема гиппокампа, снижение стрессовой реакции и улучшение функций памяти.) А может, люди с образованием просто больше зарабатывают, поэтому питаются более качественной пищей. Как бы там ни было, с учетом этих выводов мы должны заняться совершенствованием государственных программ и политических мер, направленных на сокращение социально-экономического неравенства в области охраны психического здоровья и поддержки академической успеваемости.

По текущим оценкам, в мире более 100 миллионов осиротевших и брошенных детей, а это на 20 миллионов больше численности населения Германии. В 1915 году доктор Генри Чэпин, педиатр и профессор Медицинской школы последипломного образования при Нью-Йоркском университете (сейчас Медицинская школа Нью-Йоркского университета), написал в журнале Journal of the American Medical Association (JAMA) следующее:

Что касается лучших условий для оказания помощи тяжело больным младенцам, подкидышам или брошенным детям, важно всегда принимать во внимание два важных фактора: чрезвычайно высокую восприимчивость младенца к ближайшему окружению и его острую потребность в индивидуальном уходе. Таким образом, лучшие условия для ребенка – это когда у него есть дом и мать. Чем дальше мы уходим от этих потребностей в начале жизни, тем более серьезными будут наши неудачи в получении адекватных результатов при попытке помочь нуждающемуся младенцу. Как ни странно, эти важные условия часто не учитываются или как минимум остаются без достаточного внимания со стороны тех, кто работает в этой области [381].