Алексей Гергенов - Когда боги вернутся?

Сама же гора у пос. Забайкальский является частью хребта Цаган-Дабан (на картах устоялась монгольская огласовка, правильнее по-бурятски – Саган-Дабан), на других горах которого южнее и находятся каменные сооружения Хайласан и Шара-Тэбсэг («Меркитская крепость»).

Сам Алексей Тиваненко отмечал в своей статье «Загадки и легенды древней крепости» в Правде Бурятии в 1988 году, что найденная им Меркитская крепость уже не раз открывалась учеными в прошлом и вновь «крепко забывалось». Так, краевед А. Д. Жалсараев обнаружил в журнале «Бурятиеведение», изданном в Верхнеудинске (ныне г. Улан-Удэ) в 1928 году, упомянутый выше отчет Научного общества с описанием путешествия его сотрудников к горе Шара-Тэбсэг и упоминание 800-метровой стены, опоясывающей гору у ее подножья.

Остаётся выдвинуть предположение, что глава меркитов мог использовать для своей ставки ранее сооружённые (в другие времена и другими племенами или народами) крепости и дворцы.

Так что вернёмся к собственно вопросу согдийского зодчества в Забайкалье, которым в VIII-IX веках владели уйгуры, имевшие обширный каганат, куда, в частности, входили и земли Тувы, а также Монголии.

Крепости и города для уйгуров строили согдийцы – выходцы их Средней Азии (Согдианы). Их торговые фактории находились с VIII – IX веках в Южной Сибири, в Монголии. Уйгурский каганат в IX веке был завоеван енисейскими кыргызами, которые уничтожили крепости уйгуров. В то же время было покинуто и согдийское городище у впадения реки Унга в Ангару недалеко от города Балаганск. Тем не менее, согдийцы продолжали строить свои фактории на землях Прибайкалья. Известно, что уже при Чингизидах были построены крепости на реке Ангара в Иркутской области – во рвах у крепостных стен найдены останки согдийцев – людей европеоидной расы, которых, предположительно, приносили в жертву во время осады.

Исследователь ископаемых городищ Сибири и Монголии Юрий Худяков отмечает, что особенности уйгурской храмовой и гражданской архитектуры изучены пока недостаточно. Раскопки зданий и сооружений уйгурских крепостей не проводились 4.

О недостатке археологических исследований уйгурского периода пишет и С. Кляшторный: «Теперь, даже в свете очень ограниченных археологических исследований более реально воспринимаются немногочисленные сведения письменных источников о городах уйгуров и месте осёдлой культуры в политической и хозяйственной жизни Уйгурского каганата в Монголии» 7.

Уйгуры отличаются тем, что первыми из тюрков перешли к оседлому образу жизни, стали заниматься земледелием, строить города – при помощи согдийских ремесленников.

Крепости согдийского периода в Таджикистане могут представлять интерес как образцы для ископаемых городищ Уйгурского каганата в Сибири и Монголии. Так, на сайте посольства Таджикистана в РФ размещены фотографии ископаемого города Карон в Дарвозском районе Таджикистана 5. Остатки подобных сооружений в Бурятии перспективно искать на вершинах гор, на склонах которых и найдены фрагменты каменных стен.

Также представляют интерес особенностями своей каменной кладки развалины города-крепости Хар Бухын Балгас Киданьской империи IX-X вв. на берегу реки Хар бухын.

В частности, там «стены сложены из камня с чередованием слоев плоских и крупных камней» 6.

Согдийская культура, в том числе архитектура, проникнута влиянием греческих традиций со времен завоеваний Александра Македонского: примером тому служит часть построек древнего город Карон, который располагается в Дарвозском районе Таджикистана на высоте 2000 метров над уровнем моря. Каменные строения в горном Таджикистане могут быть соотнесены с условиями строительства средневековых согдийских городищ в горах Бурятии.

Эллинистическая Согдиана, располагалась на части территории Узбекистана и Таджикистана, с юга к ней примыкала Греко-Бактрия, а потом и ее наследник – Кушанское царство, разбогатевшее на Великом Шелковом пути имевшее даже письменность на основе греческого алфавита – все эти названия долгие годы были призраком, миражом – Бактрию иногда так и называли Страной тысячи городов. Но найти руины эллинистических городов Бактрии не могли до 1960-хгодов ХХ века. Может и в Бурятии под землей еще ждут своего часа более зримые свидетельства пребывания согдийцев в Сибири.

Язык и письменность согдийцев имели большую роль в караванной торговле между разными странами Центральной Азии, а также способствовали развитию культуры у контактировавших с ними народов. Достаточно упомянуть, что уйгурское письмо (и произошедшее от него киданьское и монгольское), восходит к согдийскому слоговому алфавиту, основанному на сирийской разновидности арамейского письма (от последнего, либо непосредственно от алфавита финикийцев произошли также арабская, еврейская и греческая системы письма).

Согдийские купцы строили свои торговые фактории по всему Великому Шелковому пути, а также в южной Сибири (в Туве найдено около десятка согдийских городищ, также их крепости были построены в Забайкалье и Монголии). И неисследованные здания уйгурского периода в Сибири вполне возможно имеют сходство с известными постройками согдийцев в Средней Азии. Ведь и там от них мало что осталось – уничтоженные арабским завоеванием, последние чистые согдийцы ушли в горы, где живут их потомки ягнобцы. Нынешнее население среднеазиатского Междуречья, узбеки и таджики имеют примесь западно-иранской крови (с помощью персов арабы завоевали Среднею Азию), а также тюркских и монгольских племен.

Письменных источников о жизни уйгурских поселений времен Уйгурского каганата (то есть, построенных согдийцами) известно немного. Удивительно, но большая часть текстов с согдийской письменностью найдена в Западном Китае, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР. Кстати, таджики живут и там, внешность их как и части уйгур имеет признаки не только южноевропеоидной, но и североевропеоидной рас – светлые волосы и глаза, что также сближает их с Памирскими народами, нуристанцами (кафирами) Афганистана и крошечным народом калаши с севера Пакистана.

Как же руины выглядели, когда возвышались над окружающей местностью? Люди, случайно их замечавшие, обычно не придавали им значения, по крайней мере, в рукотворном смысле их происхождения. В случае с каменными артефактами горы у поселка Забайкальский (окраина г. Улан-Удэ) это легко объяснимо небольшой сохранностью кладки, а также редкостью и незаметностью лежащих на земле, в траве или у деревьев, разрозненных каменных блоков.