Грегори Кларк - Муза, где же кружка?

Энн Секстон, лауреат Пулитцеровской премии, одна из первопроходиц так называемой исповедальной поэзии, вообще-то предпочитала мартини, но за ланчем любила выпить пива. Ее стихотворение «Элеоноре Бойлан, разговаривающей с Богом» (1962) начинается так: «У Бога коричневый голос, мягкий и крепкий, как пиво».

Никто толком не знает, в силу каких биологических или социальных факторов пиво притягивает в основном мужчин. Некоторые специалисты полагают, что у женщин выше вкусовая чувствительность и что они хуже переносят горечь. Кроме того, в обществе бытует стереотип, что «мужику не подобает» пить сладкие, с фруктовым вкусом «девчачьи» напитки. Любопытно, что Хемингуэй, во многих отношениях эталон мачо, с удовольствием пил фруктовые коктейли вроде дайкири (правда, без сахара).

Тут уместно перечислить некоторых альфа-самцов, вовсю хлеставших пиво.

В детективном романе «Суд – это я» (1947) Микки Спиллейн впервые представил миру крутого сыщика Майка Хаммера, который, в отличие от множества соотечественников, глушащих виски, предпочитает пиво. В более поздних романах он пьет Miller Lite (по удивительному совпадению Спиллейн тогда как раз участвовал в рекламной кампании этого напитка).

Норман Мейлер, автор романа «Нагие и мертвые» (1948), признавался в интервью журналу Paris Review : «Днем мне обычно нужна банка пива, чтобы хорошенько зарядиться».

В тощие времена Чарльз Буковски переключался на пиво. Когда в 1988 г. журнал Life попросил некоторых известных ученых, теологов, художников и писателей порассуждать о смысле жизни, Буковски написал:

«Для тех из нас, кто не может с готовностью принять Господню формулу, ответы на серьезные вопросы не остаются незыблемыми. Мы постоянно приспосабливаем их к новым условиям, к новым открытиям. Мы пластичны. Любовь не должна быть заповедью, а вера – догмой. Я сам себе Бог. Мы пришли в этот мир, чтобы разучиться учению церкви, государства, нашей системы просвещения. Мы пришли в этот мир, чтобы пить пиво».

Борис Пастернак, больше всего известный в мире как автор романа «Доктор Живаго» (1957), своеобразно выразил свое почитание характерного компонента пива в лирическом стихотворении «Хмель» (1953):

Стивен Кинг, великий американский творец «ужастиков», любил побаловать себя пенным напитком, но употреблял его в основном дома. Через много лет после перехода на трезвый образ жизни, в 2013 г., он поведал газете Guardian : «Я не ходил пить в бары, потому что там полно было придурков вроде меня».

Знаменитый роман «Сияние» (1977) – это своего рода исповедь. Сюжет о пьющем отце, который жаждет убить малолетнего сына, вырос из неприязни, которую автор в годы обильных возлияний питал по отношению к собственным детям. Написание книги стало для Кинга способом вывести из организма эту «психологическую отраву».

В те годы Кинг признавался журналистам, что ему нравится писать, будучи подшофе. Мало того, он тогда искренне считал, что алкоголь даже помогает в литературном ремесле: «Писатель, который пьет постоянно, не протянет долго; зато очень может быть, что писатель, который пьет аккуратно, пишет лучше».

Когда американский романист Том Роббинс, автор книги «Даже девушки-ковбои иногда грустят» (1976), увидел в журнале New Yorker карикатуру Фрэнка Котема с подписью «Вряд ли детская книжка про пиво будет хорошо продаваться», он решил принять вызов.

Его книга «“П” значит “пиво”» (2009), по словам автора, помогает детям «лучше понять, почему папа держит в гараже особый холодильник и почему он даже в будни допоздна не ложится и, сняв рубашку, слушает Aerosmith». Книга явно пришлась по вкусу не только юным, но и взрослым читателям и разошлась очень неплохо: продано уже 45 000 экземпляров.

Сегодня пиволюбы вовсю наслаждаются «золотым веком» пивоварения. Современные микропивоварни предлагают всё более сложные, изысканные, необычные сорта напитка, неустанно продолжая расширять наши представления о том, каким он вообще может быть. Границы всё дальше отодвигаются от пресных лагеров (легкого пива) былых времен. Каких только причудливых смесей не обнаружишь на полках магазинов: эль из меда и авокадо; пиво со вкусом пиццы; пончиково-шоколадно-банановый эль с арахисовым маслом; хефевайцен (пшеничное пиво) с кокосом и карри; ветчинно-кофейный портер; устричный стаут.

Пивные снобы (раньше такое выражение сочли бы оксюмороном) могут ликовать: пенный напиток медленно, но верно поднимается на заоблачные высоты, куда ранее допускали лишь изысканное вино и виски. Опытные чичероне (пивные сомелье) готовы уравновесить вашу «чашу Будды» идеально подходящим к ней «органическим кислым пивом», а многие рестораны могут похвастаться специальным дегустационным пивным меню.

Прославленный американский фантаст Рэй Брэдбери, как и положено представителям его профессии, опередил свое время, еще в 1955 г. лаконично и емко описав в сборнике рассказов «Октябрьская страна» притягательность пенного напитка для представителей элиты и простых людей: «Пиво – это интеллектуал. Как жаль, что его пьет столько идиотов».

И по красочности истории в питейном фольклоре, и по количеству упоминаний в популярной культуре мало какие жидкости могут соперничать с виски (бурбоном, скотчем). Этот продукт перегонки сырья, в основе которого зерновое сусло, вызывает в воображении образы свирепых шотландских горцев, вольных стрелков Дикого Запада, крутых сыщиков. Литературная родословная напитка тоже весьма богата: перечень писателей, наслаждавшихся (и наслаждающихся) виски, будет длиннее, чем во всех остальных главах нашей книги.