Legenda Familia - Черные тетради

В фильме «Довод» Нолан пытается анализировать нарратив. Старую постструктуралистскую идею о том, что все является той или иной формой текста. Наши отношения – текст, наши дети – текст, наше общество – текст. Но как именно работает этот текст? Какие его морфологические характеристики? И, самое главное, мы-то чему можем научиться как у понятия нарратива, так и у фильма «Довод».

Весь фильм, конечно же, сплошная попса, но иллюстрации работы нарратива (то есть структуры реальности) потрясающие. Поражает не только то, как он вообще смог снять такое, но и то, как широко применимы выводы из фильма…

…то, что мы иногда путешествуем во времени, легко доказать очень простым экспериментом. Попробуйте написать собственную биографию.

Сначала, когда вы начнёте писать ее, вы увидите, что придерживаетесь указаний времени о прямых последовательностях. Школа идёт после института, юность после детства, первая любовь перед первым сексом, а смерть людей после их рождения. Но потом, отходя от формальных сведений о себе и углубляясь в те, которые вы считаете жизненно значимыми (и при этом не будуте заглядывать в календарь), заметите, что временами делали петли во времени.

То есть увидите, что события, которые никак не могли произойти позже других событий, тем не менее, обусловлены и причинены событиями, которые произошли после них. Или, другими словами, с вами временами случается всякая хрень, но смысл хрени становится понятен только когда вас настигают причины и смысл этой хрени, расположенные в будущем по отношению к ней. Или, ещё проще, то это эффект «миллионера из трущеб», если кто помнит этот фильм: «так вот зачем я учил эти интегралы в школе!!»

То есть можно написать биографию, нарушающую временную последовательность, и в ней будет даже больше смысла, чем в той, где мы будем строго придерживаться диктатуры календаря. Потому что биография – это текст, а не набор эмпирических данных в бигдатах. И он работает не как часы (в обоих смыслах). Таковы принципы разумности человеческого типа.

Скажем, нет смысла долго описывать обстоятельства подготовки и проведения военной операции, которая закончилась провалом. Только если после неё была победа. Она определяет в каком виде будет упорядочена всякая хрень на стадии ее подготовки. Сначала «Суворов – это победитель», а уже потом история и биография Суворова, уроки, книга «Умение побеждать», «Суворов – имя России», улица Суворова, Суворовское училище и выделять ли на него бюджетные деньги и т.д…

…помните, в «Доводе» есть сцена, где грабят перевозчиков плутония, а потом выясняется, что Сатор их шаги знал заранее потому что двигался с ними во времени, узнал чем все закончится, инвертировался, вернулся и забрал награбленное в свои мозолистые руки? Знание будущего дало ему власть чтобы получить превосходство в прошлом.

Что-то очень похожее происходит и в жизни, когда слышишь страшно затасканное клише – как в кино, так и в жизни: «Ты напоминаешь меня самого в молодости, сынок. Я тоже был юн, наивен и дерзок тра-та-та».

Мне удалось несколько раз не растеряться и в ответ сказать: «Удивительным образом вы напоминаете мне меня В СТАРОСТИ. Скучающий ханджа, уверенный в том, что лучше других». Сказать, что был скандал – ничего не сказать. В таких ситуациях не ожидают встречного движения во времени.

Но это, конечно же, просто шутка. Встречное движение во времени это красивый художественный приём, мало повторимый в нашей жизни. Но, тем не менее, мы можем отдельные события интерпретировать как встречные движения во времени.

Мать, когда с ребёнком играет в игрушки, движется навстречу ребёнку. Для того это прогрессивное усилие, для неё – регрессивное. Точно так же надо перестать думать линейными категориями, одной половиной мозга думать за себя, а другой за ребёнка и категориями его мира. Или, когда мы выводим товар на рынок, мы ждём ответа конкурентов, прямого ответа. Но ответ будет битемпоральным. К этому мало кто готов. Мы живём в сумрачном мире…

…рассказываю занятную историю про тихого алкоголика Сергея. Уже после Платона и Аристотеля, когда классический греческий город-полис зачах, возникли две философские школы, проповедующие личное счастье – эпикурейцы и стоики.

Считается, что эпикурейцы пришли в упадок, а стоическая философия оказалась очень живучей и даже стала философией римлян, всяких европейских нобелей и джентльменов. Стоики учили аскетизму и избеганию внешних обстоятельств, а эпикурейцы были что-то вроде стратегических гедонистов. То есть учили наслаждению, но расчётливому. Чтобы платить страданием потом не пришлось.

Так вот есть у меня сосед тихий алкоголик Сергей. Работает разнорабочим и ключником по дому при ТСЖ. Я ему давал на водку в обмен на мелкие услуги и, видимо, прикормил.

На днях проводили интернет, надо было получить доступ на чердак. Председателя ТСЖ было не найти, поэтому я позвонил Сергею напрямую. Он пришёл, на ногах еле стоял, мастера на чердак пустил, но поработать не дал, выгнал, потом спустился ко мне и давай попрошайничать «благодарность». Интернет мне не сделали, никаких благодарностей я ни к кому не испытывал. Ну он и обиделся, начал жаловаться на меня всему подъезду.

Сегодня пришёл совсем всратый, по лестнице поднимался – падал. Мастеру ныл, что за такое неблагодарное поведение вообще никому ничего открывать не будет. И он мастера, кстати, там на чердаке и запер, тому пришлось снова председателю ТСЖ звонить чтобы выпустили.

И вот я смотрю, ничерта это не последователь общепризнанного победившего стоицизма, а самый настоящий эпикуреец, который правильно выстроил стратегии своего удовольствия. И вообще в целом в нашей стране победило скорее эпикурейство, а не стоицизм…

…когда Спиноза разделил субстанцию и атрибуцию, он сделал нечто принципиально важное, чего не было до сих пор в философии. Он дал человеку возможность перестать зависеть от характеризующих его социальных отношений. С тех пор стоит вопрос – человек уже кем-то рождается или он полностью предопределён своей семьей, социальным классом и культурным кодом? И, конечно, любим отвечать, что да, у человека есть изначальная личность и характер.

Но когда мы просим человека выразить его личность, он выражает ее через атрибуции. То есть носит куртку, которая «выражает его личность», практикует пищевые и потребительские привычки, которые «вытекают из его личности», разделяет консенсусы и мнения среды, которая его личность и сформировала.

Именно поэтому, когда я начал писать книгу «Суверен», я решил, что все эти разговоры об исключительности каждого человеческого существа – это просто идеология, отвлекающая от возможности каждого человеческого существа таковым стать. Или, проще говоря, человек может жить в мире субстанции, хотя и не совсем по Спинозе, но только после того, как решит вопрос со своими атрибуциями, и только после того, как ими обзаведётся и с ними попрощается.