Игорь Додонов - Трудные дороги освобождения. Третья битва за Харьков
- Название:Трудные дороги освобождения. Третья битва за Харьков
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2021
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Игорь Додонов - Трудные дороги освобождения. Третья битва за Харьков краткое содержание
Трудные дороги освобождения. Третья битва за Харьков - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Но вернёмся к вопросу численности противостоявших в Острогожско-Россошанской операции друг другу войск. Какова всё-таки она?
В советское время отечественные исследователи определяли численность острогожско-россошанской группировки немецко-союзнических войск в 270 тысяч человек и указывали на значительное превосходство её в численности над нашими войсками (в полтора раза) [21; 102].
Современный российский историк А. Исаев говорит о примерном равенстве сил по пехоте [19; 339]. Им подчёркивается в то же время, «что 23 стрелковым дивизиям (средней укомплектованности 7 тыс. человек) и 5 стрелковым бригадам противостояли 28 соединений противника, преимущественно потрёпанных в боях или лёгких» [19; 339]. Даже с учётом соединений 6-й армии Юго-Западного фронта, осуществлявшей вспомогательный удар (пять стрелковых дивизий, одна стрелковая бригада, две танковые бригады [9; 121], [35; 284]), говорить можно о примерном паритете и в количестве соединений.
На стороне противника было почти полуторное превосходство в авиации: на 208 боевых машин 2-й воздушной армии К.Н. Смирнова (из которых к тому же значительную часть составляли ночные бомбардировщики (примерно 1/5)) приходилось около 300 боевых самолётов немцев и их союзников [21; 99, 102], [19; 342].
Зато Воронежский фронт имел значительное превосходство в артиллерии и танках. Против 2 600 орудий и миномётов врага он располагал 4 379 орудиями и миномётами [21; 102], [19; 340]. Хотя, конечно, не весь артиллерийский парк фронта привлекался к наступлению, а немногим более 70% (3 150 стволов), но ведь артиллерия противника вообще была разбросана по всему фронту.
Что касается танков, то здесь цифры были таковы: у противника – 300, у нас – 896, то есть мы превосходили врага чуть ли не в три раза.
Интересен состав танковых сил Воронежского фронта: 112 КВ, 405 Т-34, 87 М3 «Ли», 29 М3 «Стюарт», 263 Т-60 и Т-70 [19; 341]. Хорошо видно, что большую часть (около 58%) составляли отечественные тяжёлые и средние танки (КВ и Т-34). Значителен процент (около 30%) лёгких танков советского производства (Т-60 и Т-70). Но немало и средних иностранных боевых машин – около 12%.
Из указанного общего числа танков, которыми располагал Воронежский фронт, 99 танков выделялись для обеспечения обороны 38-й и 60-й армий, т.е. непосредственного участия в наступлении не принимали. Из 797 привлекавшихся к наступательной операции машин 382 составляли эшелон развития успеха (два танковых корпуса 3-й танковой армии; 4-й танковый корпус, который должен был войти в состав 40-й армии, к началу операции не прибыл), а 415 привлекались для непосредственной поддержки пехоты трёх ударных группировок фронта. В 40-й армии для этой цели использовались 116-я (28 машин: 23 КВ, 5 Т-70), 150-я (43 машины: 29 Т-34, 10 Т-70, 4 Т-60) и 86-я (18 машин: 6 КВ, 12 Т-34) танковые бригады. В 18-м отдельном стрелковом корпусе – 96-я (21 машина: 15 Т-34, 6 Т-60), 192-я (50 машин: 34 М 3 «Ли» и 16 М3 «Стюарт») танковые бригады и 262-й танковый полк (21 КВ-1С). В полосе наступления 3-й танковой армии к непосредственной поддержке пехоты привлекались 179-я отдельная танковая бригада, 173-я танковая и 97-я тяжёлая танковая бригады 12-го танкового корпуса, а всего 162 танка [19; 341].
Таким образом, для действий южной ударной группировки привлекалось 544 танка, что составляло почти 70% привлечённых к операции боевых машин. На долю двух других ударных «кулаков» Воронежского фронта пришлось чуть более 30% танков. При этом оба самостоятельных подвижных танковых соединения и 7-й кавкорпус (также, как помним, усиленный танковой бригадой) задействовались в полосе именно южной ударной группировки. Потому-то выше и говорилось об асимметричности «Канн» Острогожско-Россошанской операции.
И ещё несколько слов о концентрации сил Воронежского фронта на направлениях главных ударов. В результате искусно проведённой командованием фронта перегруппировки сил тактические плотности на участках прорыва армий составляли: 1,7 – 3,3 батальона, 41 – 118 орудий и миномётов, 10 – 30 танков на 1 км фронта. Это давало превосходство над противником по пехоте – в 2,3 – 3,7 раза, по артиллерии – в 5 – 8 раз. Подавляющим было наше превосходство в танках [29; 377– 378], [19; 342], [21; 102].
Для сравнения: на второстепенных участках Воронежского фронта было в среднем оставлено на 1 км по 50 бойцов и 2 пулемёта, на 2 км – 1 орудие и 3 миномёта [21; 102].
Теперь хорошо видно, во-первых, что А.М. Василевский и С.М. Штеменко в мемуарах с полным правом могли назвать подобную концентрацию сил смелой и рискованной, а во-вторых, что никакой «лавины» войск против «слабенькой» группы армий «Б», о чём «плачут» гитлеровские военачальники в своих писаниях, у Воронежского фронта не было.
Зато в избытке имелся у советских воинов боевой дух, стремление бить врага до полной победы над ним. Вот как об этом в своих воспоминаниях «На Юго-Западном направлении» пишет К.С. Москаленко, командовавший в то время 40-й армией Воронежского фронта:
«Самым могучим нашим оружием был высокий боевой дух войск армии. Советский воин видел своё величайшее призвание в том, чтобы очистить родную землю от захватчиков, разгромить врага. И подобно всему нашему народу, каждый солдат и офицер Красной Армии понимал, что после окружения противника под Сталинградом настал, наконец, долгожданный поворот в ходе войны.
Приходили вести одна лучше другой: отбиты попытки деблокировать окружённых под Сталинградом, фашисты разгромлены на Среднем Дону и бегут с Кавказа… Значит, думал каждый, наступил и наш черёд ударить по врагу. И весь личный состав армии, ожидая наступления, как самой большой награды, отдавал все силы подготовке к нему. Огромная радость переплеталась с неудержимым стремлением ускорить час окончательной победы» [29; 375].
«Общие слова, пропагандистские штампы», – могут сказать некоторые современные «историки» и читатели, заражённые «демократической бациллой».
Между тем тот же Кирилл Семёнович Москаленко очень ярко иллюстрирует эти свои слова примерами из деятельности войсковой разведки 40-й армии, которая предоставила много ценных сведений о противнике в период подготовки Острогожско-Россошанской операции. Так, маршал рассказывает:
«Думаю, что А.М. Василевский стремился заодно выяснить, достаточно ли мы сами изучили противостоящие войска и их оборону. Очевидно, он составил определённое мнение на сей счёт, ибо перед отъездом, побывав во всех соединениях армии, сказал нам:
– Вижу, противника знаете хорошо. Значит, при прорыве его обороны не встретите особых неожиданностей.
Эту похвалу в основном заслужили наши отважные разведчики, доставлявшие точные данные о противнике. Возвращаясь из очередной вылазки во вражеский тыл, они неизменно приводили пленных, служивших также важным источником информации. Приведу два примера, достаточно ярко показывающих, как самоотверженно и умело действовали разведчики 40-й армии в период подготовки к наступлению.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: