Сергей Горошкевич - Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть III

Мучительно плениться,
Быть страстным одному!
Насильно полюбиться
Не можно никому. /…/

Я плакал – ты смеялась,
Шутила надо мной,
Моею забавлялась
Сердечною тоской!

О, как эгоистично
Без памяти любить
И несамокритично,
Любим ли ты, забыть.
Простаивать часами
Под окнами ее
Преследовать глазами
И говорить: «Мое!»
О, как эгоистично
Проходу не давать
И несамокритично
К другому ревновать. /…/
Грозить ей исступленно,
Собой не дорожа,
Что брошусь вниз с балкона
Восьмого этажа.
О, как эгоистично,
Безжалостно любя,
И тайно и публично
Навязывать себя.

Как чужды мне твои пустые бредни!
И что же в том, что любишь ты меня?
Не первый ты, не будешь и последний
Гореть и тлеть от этого огня!
Ты говоришь, что в шумном вихре света
Меня ты ищешь, дышишь только мной…
И от других давно я слышу это,
Окружена влюбленною толпой.

Я не хочу любви твоей,
Я не могу ее присвоить;
Я отвечать не в силах ей,
Моя душа твоей не стоит.

Я понимаю взор твой страстный,
Я знаю смысл твоих речей:
Я вижу все… Но друг прекрасный,
Я не прошу любви твоей!

Тоску души моей холодной
Она не в силах исцелить:
Я не могу любить свободно,
Я не могу, как ты, любить.

Но тщетны все твои терзанья:
Язык любви ей незнаком,
Ей непонятны ни страданья,
Ни бледность на лице твоем.

Когда в волненьи страсти буйной
Ты с жаром руку жмешь у ней,
Ее пугает взгляд безумный,
Внезапный блеск твоих очей.

Холодная к твоей печали,
Ее душа тиха, ясна,
Как волн в недвижимом кристалле
С небес глядящая луна.

Любви прекрасным упованьям
Рассудком положа предел,
Страдая сам, твоим страданьям
Я отозваться не хотел.

Ты вся – как розовый осенний небосклон!
Во мне же вновь растет печаль, как вал прилива,
И отступает вновь, как море, молчалива,
И пеной горькою я снова уязвлен.

Твоя рука скользит в объятиях бесплодных,
К моей поруганной груди стремясь прильнуть;
Когтями женщины моя изрыта грудь,
И сердце пожрано толпой зверей голодных.

Забудь меня: твоей любви,
Твоих восторгов я не стою.
Бесценных дней не трать со мною:
Другого юношу зови.
Его любовь тебе заменит
Моей души печальный хлад;
Он будет верен, он оценит
Твою красу, твой милый взгляд. /…/

Ты видишь след любви несчастной,
Душевной бури след ужасный;
Оставь меня;
но пожалей
О скорбной участи моей!
Несчастный друг, зачем не прежде
Явилась ты моим очам,
В те дни, как верил я надежде
И упоительным мечтам!
Но поздно: умер я для счастья,
Надежды призрак улетел;
Твой друг отвык от сладострастья,
Для нежных чувств окаменел.

Когда во мне душа кипела,
Когда она, презрев судьбу,
Рвалась из тесного предела
На свет, на волю, на борьбу, —

Зачем тогда не укротила
Ты дух мой гордый и слепой,
Чтоб даром не погибла сила
В борьбе бесплодной и пустой?

Когда тоскливый, беспокойный,
Без цели – вдаль от суеты
То мчался я по степи знойной,
То лез на снежные хребты, —
Зачем звездою путеводной
Ты не сияла предо мной?
Быть может, гордый и свободный,
Нашел бы я мой путь прямой.

Когда от жизни уставая
В нетрезвом полузабытьи,
Я повторял: О, жизнь пустая!
О, силы прежние мои! —
Как луч востока благодатный,
Зачем тогда не разбудил
Меня твой голос, сердцу внятный,
И падших сил не обновил?

Когда лампаду трудовую,
Как раб нужды, зажег я вновь
И проклинал страну родную
Без веры в славу и любовь, —
Зачем, когда лампада гасла,
Не ты пришла и в поздний час,
Как вдруг, спасительного масла
Не ты влила, чтоб свет не гас?

Когда, по слякоти шагая
В туман, я отличал едва
Себя от грязи – так больная
Была туманна голова, —
Зачем от этого ненастья
Ты разум мой не сберегла
И от постылого участья
Своим участьем не спасла?

Не произносишь ни звука,
Смотришь, потупившись, мимо.
О, эта вечная мука —
Неблагодарность любимых.