Элеонора Хризман - По фамилии Еврейсон. Цикл интервью с Александром Бейдером

Почему пражские евреи обзавелись фамилиями на три века раньше, чем их соплеменники в других странах Европы? Что означает фамилия признанного во всем мире пражского писателя Франца Кафки? Как германизация чешских горожан в 14-17-м веках повлияла на представителей еврейской общины Праги? О чем рассказали моему собеседнику надгробья Старого еврейского кладбища в Праге? Откуда пошел идиш, сыгравший огромную роль в становлении еврейских общин Польско-Литовского королевства? На эти и другие вопросы Александр Бейдер постарался ответить подробно и обстоятельно. Итак,

– Александр, что предшествовало появлению на свет монографии, посвященной фамилиям чешских евреев?

– В 1993-м году я написал статью о происхождении фамилий, которые были в употреблении у пражских евреев до официального закона 1787-го года, предписавшего обязательное принятие фамилий всем евреям Австрийской (Габсбургской) империи. Текст получился в итоге слишком длинным для статьи (больше 50 страниц), и владелец издательства «Авотейну» [Avotaynu] (Нью-Джерси), которое опубликовало мою первую работу по еврейским фамилиям «Словарь еврейских фамилий Российской империи» [A Dictionary of Jewish Surnames from the Russian Empire, 1993] предложил издать этот текст в виде небольшой монографии. Книга вышла в 1995 году под названием «Еврейские фамилии из Праги 15—18 вв.» [Jewish Surnames from Prague (15th-18th centuries)].

– Почему вы, вообще, заинтересовались фамилиями евреев Чехии, а не других стран Восточной и Центральной Европы?

– Когда в середине 80-х годов я начал заниматься еврейской ономастикой, я достаточно быстро обнаружил особенность фамилий евреев Восточной Европы, неожиданную для меня самого: подавляющее большинство из них возникло лишь в конце 18-го начале 19-го веков. До этого времени фамилии были лишь у наиболее родовитых семей, которые насчитывали большое число раввинов и религиозных ученых. Я решил тогда взглянуть шире и изучить, хотя бы в общих чертах, историю фамилий в других ашкеназских общинах, в Центральной и Западной Европе. Выяснилось, что Восточная Европа не была исключением: практически повсеместно евреи фамилиями не пользовались. Лишь две общины, обе чрезвычайно важные для европейского еврейства, стали исключением из этого правила: Прага и Франкфурт-на-Майне.

В процессе работы над моим словарем еврейских фамилий я решил определить, какие фамилии из Черты Оседлости могли быть более старыми по сравнению с другими, так как предки этих семей могли приехать в Восточную Европу из Праги или Франкфурта. Для этого я отыскал источники, позволившие ознакомиться с фамилиями этих двух крупных общин, бывшими в употреблении еще до конца 18-го века. После этого я смог достаточно быстро убедиться, что наиболее типичные фамилии из Франкфурта в Черте Оседлости практически не встречаются. С Прагой ситуация оказалась иной: несколько десятков фамилий, известных из документов этого города, были среди самых распространенных фамилий Российской империи. Таким образом, я понял, что слой пражских фамилий представляет своего рода наиболее старинную часть фамилий для всей Восточной Европы, и в этом был мой главный интерес. Не проанализировав фамилий Праги, нельзя было бы адекватно писать о фамилиях, принятых на рубеже 18-19-го веков в трех наиболее важных регионах расселения польско-литовского еврейства, образовавшихся после разделов Польши (1772, 1793, 1795 гг.): Российская Черта Оседлости, Царство Польское и Галиция.

– Сколько времени ушло на поиск и обработку информации? Как и где собиралась информация? Какими источниками вы пользовались?

– В начале 1993 года я отослал моему издателю полный текст книги о фамилиях Российской империи, в которой я использовал лишь некоторые результаты моего исследования пражских фамилий. После этого пришло решение доработать этот сюжет, чему было несколько причин. Во-первых, я собирался работать над вторым большим словарем, посвященном на этот раз фамилиям Царства Польского [«A Dictionary of Jewish Surnames from the Kingdom of Poland», Avotaynu Inc., 1996], и предполагал, что для Польши пражские фамилии могут иметь не меньшее значение, чем для Черты Оседлости. Во-вторых, соприкосновение с миром фамилий Праги оставило неизгладимый след в моей памяти, и мне хотелось окунуться в этот мир еще раз, погрузившись на этот раз на большую глубину. Дело в том, что по этому городу для интересовавшего меня периода существует три группы источников: еврейские, немецкие и чешские.

Первые из них, написанные еврейскими буквами в соответствии с правилами орфографии иврита или идиша, в основном, связаны с надгробными надписями старого пражского кладбища. Эти надписи были расшифрованы, и их оригинальный текст был напечатан в работах нескольких историков, из которых следует, прежде всего, упомянуть двоих. Первый из них, Симон Гок [Hock] – автор книги «Семьи из Праги» [Familien Prags, 1892]. Эта книга была, пожалуй, самым важным источником для моего исследования. Второй – Отто Мунелес – сначала опубликовал (совместно с М. Вилимковой) книгу «Старое еврейское кладбище» [Stary Žydovsky Hřbitov v Praze, 1955], а затем выпустил книгу «Эпитафии старого еврейского кладбища Праги» [Epitaphs from the ancient Jewish cemetery of Prague, 1988]. Самая старая могила – раввина Авигдора Каро [Caro] – относится к 1439 году, а самая поздняя – к 1787-му. В 17-18-м веках христианская Прага была, прежде всего, городом немецкой культуры. Многочисленные официальные документы были написаны на этом языке, и, разумеется, еврейские фамилии упоминаются в них в немецком написании. Любопытно, что наиболее важным источником немецкого написания пражских фамилий стали для меня не документы из Праги, а списки еврейских купцов, посетивших ярмарку в Лейпциге в период с 1675-го по 1764-й год.

Эти списки собраны и опубликованы в книге «Посетители Лейпцигской ярмарки» [Leipziger Messgäste, 1928], которую составил Макс Фрейденталь [Freudenthal]. В этой книге все списки еврейских купцов даны по городам, из которых они приехали. Прага занимает несколько десятков страниц. И, наконец, чешские источники были опубликованы в двухтомнике «К истории евреев в Чехии, Моравии и Силезии (с 906 до 1620 гг.)» [K historii židu v Čechach, na Moravě a v Šlensku (906 až 1620)], подготовленном в 1906 году Б. Бонди [Bondy] и Ф. Дворским [Dvorsky]. Подавляющее большинство из них датируется периодом между концом 14-го века и 1620 года. Вышеуказанные книги стали основными источниками для первого этапа моей работы: составлением представительного списка фамилий Праги. Следующим этапом был поиск этимологии этих фамилий. При этом, что касается фамилий, написанных еврейскими буквами, нужно было попробовать догадаться, как они могли произноситься, то есть различить «б» и «в», «п» и «ф» и, конечно, гласные.

В общей сложности, над книгой о Праге я проработал около года. Эта небольшая брошюра получилась, в некотором смысле, гимном космополитизму. Ведь она представляет собой работу, написанную на английском языке во Франции евреем из России (с корнями на Украине и в Белоруссии) на основе анализа ивритских, немецких и чешских источников.