Тамара Яблонская - Вечные предметы

Жизнь расписана
на бытовую тему
радуги звезды рассветы
оставлены слабым
нуждающимся
в укреплении духа
здоровые обрубки
перенесшие без боли
ампутацию крыльев
точны как часы
их верный ход
испугает
нерешительных и чистых
остальных поведет за собой

Ни к чему возвращаться
в город из которого вырос

там бодрствуют загадочные башни
построенные для игры не для войны

там улицы подобно лабиринтам
уводят от цели

там звучат одни и те же разговоры
суть которых грустно экзистенциальна

в этом городе
с несовершеннолетним небом
светит белый прожектор вечности
освещает путь в никуда

Затягивает мглой и облаками
ясные вещи
такие как чистое небо
моральный кодекс
трезвое видение цели
метеорологи в один голос утверждают
что так и надо
сначала ясно а потом темно и дождь

против дождей никто не возражает
выставляют бочки и кастрюли
для сбора мягкой воды

Закрылась зима
вселенская ясность
сгустились темные сны

захлопнулась крышка
ледяной шкатулки
с графикой смерти

величественные линии
выдержанные в простоте
положенное время
обросли деталями
мелких красот

в глубине пейзажа
проявились
непонятные движения

но срывать у времени
незрелые догадки
занятие для безрассудных

лучше спокойно лоб опустить
и ждать

Чувствую что устаю
перехожу на низкие орбиты

часами лежу на диване
пружины впиваются в бок
на столе замшелость

не чищу конюшен
не насыпаю гору
в горсти нахожу
непременно какой-то пустяк
то ключ
то обрывок письма
булавку

никаких возвышенных предметов
потому что это время мелочей

После бурь
посещает нас тишина
приплывая специально
из Датского королевства

облачком белым как снег
она заполняет
пустые руки и рты
а мир вокруг делает объемным

понукает
настойчиво толкает
в мягкие спины

кто недогадлив
спрашивает
а что дальше

если бы за руку
привели и сказали
вот

но это магия
движение глазами
неясные жесты плечом
молч

надо самому догадаться
в эпилоге
воздух темнеет
и ленивые спать ложатся

облако похожее
на профиль принца
с презрением удаляется
на север

Давайте я вам все это взорву
ведь вы недовольны

взорву ваш дом
он вам не нравится
ваш крепкий счет в банке
вы говорите что он слишком мал
вашу верную любовь
с ней порой бывает так скучно
вашу подлость
о ней вы всегда жалеете
вашу красоту
ее все равно никто не замечает
вашу низость
о ней в конце концов узнают все
и ваше величие тоже
его еще нет но вы бы хотели иметь

это даст вам ряд преимуществ
чистоту
прелесть tabula rasa
радость отсчета с нуля
то есть начало жизни

но вы воротите морду

давайте
взорвите меня

Старый сапожник сидит на кровати
и чинит обувь
другому всё давно бы надоело
другой бы убежал на все четыре
неведомых влекущих стороны
искать лучшей доли
а этот с гвоздями в зубах
не думает о мире
не поднимает глаз
и молотком мягко стучит по коже
пахнущей потом степей
в этой крепости на третьем этаже
монолитного дома
все приметы дальних путешествий
столько стоптанных башмаков
не имел ни один странник
на свете
сапожник это знает
отпивает укрепляющую жидкость из стакана
и с головой мгновенно полегчавшей
пускается в путь за ловким молоточком
оставляя за собой бисер следов

Под ногтями земля
а под кожей душа

и дни лишь постоят за горизонтом
и вновь возвращаются
даря труды как милость

конь и человек нагружают
и везут свою добычу с поля
не ища в том смысл и не ропща

смысла ищут те
кто дерево с изгибом
кто красиво поющая птица
кто ветерок поднимающий рябь

Мост выгнулся в дугу
и спаянным хребтом
улавливает все вибрации
кроме самых тонких

тонкие доступны лишь тому
кто вечером в печальном одиночестве
перегнувшись через перила
пристально смотрит на реку

Настало время наивных лиц
и зеленых пастбищ
поэтому да здравствуют бараны

бараны в золотых дужках за ушами
бараны на нежных газетных рисунках

не спрашивай кто блеет в темноте
кто бубнит нам свои особенные песни

с высоких холмов они собираются
в маленький круг
сбиваются в кучу
где теплее и не угрожает опасность

там они лелеют свою шерсть
за которой не пришел пока пастух

пастух забывший свою дорогу
пастух которого увели собаки
в другую сторону не вовремя
на ночь глядя

По дороге ехал патруль
и подорвался на мине

далеко в деревне
за желтыми подсолнухами
слышали взрыв

а кто-то случайно увидел
подняв голову над стогом сена
четыре уходящих в небо тени

кто это
подумал он
ища в голубизне

и спокойно решил
наверно ангелы

Сыпучий песок и обветренный камень
пустыня
в которой жалобно кричу

где ты брат мой

если бы только рука
добрый взгляд
или короткое слово
живое и теплое
как земля

но в пустыне лишь ветер

кочевники заняты
блужданием в песках
и подсчетом барышей
с последнего базара

косят ленивыми глазами
и достойно движутся по гребню бархана

кричи

черт с тобой брат

У меня мало друзей
перечислить можно по пальцам

зато много врагов
сразу всех назвать невозможно