Тамара Яблонская - Вечные предметы

самый лучший друг
дальше всех
и я его не знаю

самый страшный враг
чересчур близко

хрипло дышит
где-то внутри горла

В гуще полыни
ветер небрежно играет на стеблях
как сорванных струнах

воздух чаша горечи
которую следует выпить

режет хрустальным клинком
нежное горло
но зачем так сильно ощущать
жестокость
касанье природы
может лучше камнем молчать под луной
видеть слышать знать
все понимать
не страдая

Ждешь дня рождения
чтобы наконец родиться

сладок шум поздравлений
радостно обилие подарков

чтобы от всего отдохнуть
вечером выйдешь в сад

под светом звезд
задумаешься

может уже свершилось

быстро начнешь проверять
наличие сердца
души

к сожалению
всё в старой упаковке

но нельзя спокойно разобраться
потому что гости
дружно кричат
где именинник

и рождение откладывается
до следующего раза

После гулких раскатов последнего грома
придут санитары
подставят ладони
собирая боль

души готовые к отлету
примут их белые накидки
за крылья ангелов
и начнут поверять
свои жалкие тайны

санитары напрягут все силы
унесут свидетелей событий
в другое место

где электричество
не огонь

где тишина
не смерть

а время
тоже в марлевой повязке
пытается влить микстуру согласия
в мертвое тело

Мысли всегда наказуемы
когда ни на чьи не похожи

говорят твои учителя
желающие лишь добра

у них умные книги с рецептами
от таких болезней как гордость
сложные гремучие смеси
из крысиного яда и крокодиловых слез

трудно такое не пить

пьяный от случайных заблуждений
идешь по зарослям здравого смысла
который прорастает сквозь гранит

Мой учитель физкультуры
молодой энергичный литовец
требовал дисциплины
и давал смешные задания
например «кувырок вперед с разбега»

мы спешили вернуться назад из холодного зала
в тесный класс
где согласно исторических свидетельств
в незапятнанное черной смутой время
жил Дзержинский
про которого учителя говорили чекист
а родители называли палач

может быть на месте моей парты
стояла его кровать

и вместо того чтобы слушать как я уроки
он повторял волнующие имена
Тиберий
Нерон
ли Муций Сцевола
ведь что-то его вдохновляло

в прошлом году на улице Барборы Радвилайте
я встретила учителя
и хотела спросить
что он думает после стольких лет о Дзержинском

но прямой и прыгучий как прежде
он пролетел словно теплый ветер
не заметив моих приготовлений

я осталась стоять и думать
о роли случая в судьбе
и не успела даже крикнуть вдогонку
что ставя двойки он был тысячу раз прав
и в моей жизни все решает
только дисциплина
и сильный кувырок вперед с разбега

По эту сторону взгляда
я одна

остальные запутались
в средствах навигации
под легкими веками
бьются в тине сомнений

долго дрейфую по бесконечным полям
плывущим кучевыми островами
в раструб заката

посылаю без устали SOS
а также звуки
для проверки слуха

с той стороны ответов не бывает
там большая забота о сне и хлебе насущном
вытеснила остатки здравого смысла

недосуг расшифровывать знаки

Грация в этом саду это кошка
подсолнух пытливость в чистом виде
счастлива коза
роза сложна
лепестками заносит дорогу
ее белый дым

и вступаю как в небо полночь
как старый визирь в свой золоченый Багдад
в сад
где голоса наиболее способных
вечно поют нежное «ми»

вхожу чтобы только сказать им
доброе утро
или добрый вечер
в зависимости от времени души

чтобы сложить дары покоя
и увидеть силуэты согласия

разве этого мало

Надломленный взгляд
слепой что ли
ухо красивое
тугое
вряд ли слышит

кто смотрит в их лица
спешит скорей отвернуться

быстро пройти мимо
не запомнить
как отчаяние водит их руками
в ночные часы
созревают их урожаи
исчезает пора долгих буден

наливают полные стаканы
заливают черные пожары

У обреченных внутри тишина ожидания
слова для них ничего не решают
одни ладони еще могут задержать
скользящую нить
завязать слепой узелок

самозабвенно строят нежные пальцы
храмы в пустынях больших больничных палат
уставших от зноя

все знают
время истекает
и слова зайдут за горизонты
и любые строения
исчезнут в мягких песках

Отдаленное гиблое место
болото
Вьетнам или Лаос

монотонность широкой реки
пустота берега
глаза в ожидании вечера
пустота глаз

безветренно тихо
и я на берегу ем рис
созерцаю спокойные воды
не желая замечать водовороты

но прямо перед носом
переменчивость воды
она стоит в глазах
каждый миг другая
это можно проверить рукой

под ногой хлюпает вздох
такова пресыщенность берега жизнью
ею переполнено пространство
оно молча кричит молчит крича

Вьетнам после войны
или Лаос накануне

Воспевайте мужество и доблесть

важные как гуси офицеры
с уверенностью родом
из лаборатории министерства обороны
повторяют непонятные слова

офицеры по четкой команде
кричат га-га-га
радостно становятся под флаги
и смотрят только вперед

там впереди их ожидает слава
громкие слова и блеск наград

трубит трубач
и ноги просятся в бой
вперед
за бритой шеей командира