Роберт Коппел - Быки, медведи и миллионеры

Вопрос:Считаете ли Вы, что существует аналогия между тем, как фокусник пользуется нашими естественными психологическими предубеждениями и действиями рынка?

Скотт:Допустим, Вы смотрите иллюзию. К тому времени, как Вы понимаете, что девушки больше нет в клетке, или что лев исчез, Вашему разуму очень трудно вернуться назад и попытаться воссоздать событие, чтобы увидеть, как такое могло произойти. Ваше внимание было направлено в другую сторону. Для меня то же самое оказалось справедливым и на рынке. Я осознал, что к тому времени, как ты достигаешь в сделке предела, когда рынок в конце концов поворачивается, происходит перемена восприятия.

Это не перемена в фундаментальной реальности рынка. Посмотрите на крах фондового рынка, насколько отличными были действительные фундаментальные показатели за день или два до и после этого. Конечно, там имела место колоссальная перемена в восприятии. Осознание этого было особенно важно для меня. Я почувствовал, как будто вернулся на знакомую территорию. Я начал думать о рынке в более дружественных тонах, а не в терминах борьбы с иллюзией. Я попытался вернуться на место фокусника.

Вопрос:Как Вы бы охарактеризовали свою биржевую торговлю?

Скотт:Полагаю, именно здесь на первый план выступает моя философская подготовка. Когда я начал заниматься биржевой торговлей, я стал тяготеть к дискреционной торговле, а также к использованию некоторых систем. Я заработал много денег, торгуя дискреционно, и я едва покрывал убытки с системой. Я не мог понять, почему так происходит. Что я понял, так это то, что легко найти что–то, что работает в прошлом, но попытка создать что–то, что сработает в будущем — это совсем другая история. В реальности весь процесс заключения сделок — это разработка системы правил, по которым ты живешь, то, что в философии назвали бы эпистемологией. Это проверка знания. Так что вопрос в том, как ты узнаешь, что ты знаешь? Как понять, что то, что у тебя есть, имеет какое–то значение для будущего? Легко создать что–то подобное в прошлом, но попытка проверить, насколько это будет справедливо в отношении будущего и насколько это будет работать — это нечто совсем другое!

Я начал применять разные методы к своим торговым моделям, которые я разрабатывал, и к своим правилам, по которым я жил как дискреционный трейдер. Я искал какой–то способ их проверки. Из курса классической логики я знал, что верность общего утверждения подразумевает верность частного утверждения, но обратная зависимость есть ложь. Частное не подразумевает под собой общего. И поскольку мне никогда не удавалось собрать здесь все данные, я никогда не мог собрать всю информацию, как там могла появиться какая–то определенность? Осознание этого в конечном итоге привело меня к вероятности. Это был единственный путь!

Так что в общем я бы сказал, что моя биржевая торговля эволюционировала из дискреционных идей в более объективную систему правил, где я на 99 процентов пользуюсь системным подходом. Но он не является математическим. Я не пользуюсь вычислениями или алгоритмами, или скользящими средними и тому подобным.

Вопрос:Это выглядит как нелинейный подход к рынку. Это так?

Скотт:Полагаю, это зависит от того, с кем ты говоришь. Существует очень много разных способов описать это. Я придерживаюсь подхода, что для того, чтобы быть успешным на рынке, тебе необходимо какое–то преимущество, некоторое преимущество, которое, как ты считаешь, есть у тебя перед всеми другими. В своей торговой карьере я пытался воспользоваться двумя различными преимуществами. Одно основано на корреляциях. Оно заключается в том, чтобы найти рынки, развивающиеся равноправно и параллельно, и наблюдать за тем, как они движутся в противоположных направлениях, а затем выключаешь один, заключая сделки по другому, например, облигации и S&P. Ты постоянно перепрыгиваешь с одного на другое, пытаясь на один шаг опередить конкурентов, находя следующую корреляцию или недостаточность на рынке.

Другой подход, который я хочу применить на рынке, не имеет ничего общего с каким–то конкретным рынком, но скорее с определением неэффективности на всех свободных рынках, независимо от того, что это — фьючерсы, опционы или обыкновенные акции. Поскольку я стал несколько более объективным и систематичным в своем подходе, я тяготею к этому подходу.

Некоторые люди критически смотрят на это. Они говорят: «Только не говори мне, что по контрактам S&P сделки идут так же, как кукуруза». А я отвечаю: «Ну да, конечно, не так, но в то же время, у нас есть данные по S&P только на бычьем рынке». Я обратил внимание, что если мы закрываем 700, 800, 900 пунктов по S&P, то на следующий день появляется чрезвычайно высокая вероятность того, что рынок перейдет самые низшие точки предыдущего дня. Казалось, что там была некоторая игра на понижение, которая продолжалась в течение следующего дня, и если рынок достаточно сдвинулся, тогда люди были вынуждены подрегулировать свои портфели исходя из этого нового торгового уровня. Вместо заключения дневных сделок, я начал удерживать свои короткие позиции до следующего дня, ожидая, когда рынок прорвется через низшие точки.

Я задавался вопросом, является ли это особенностью рынка S&P или это нечто, не связанное с S&P, нечто, связанное с тем, как люди реагируют на все крайности рынка. Итак, я обратился к компьютеру и начал просить его просмотреть все данные там. Давай посмотрим на кукурузу, соевые бобы, наличные S&P. Давай посмотрим на любой свободный рынок и попытаемся проверить эту идею. Мы возвращаемся назад во времени, чтобы получить понимание относительно того, пользуемся ли мы чем–то мимолетным или чем–то, что на самом деле является врожденным, в том как люди реагируют на данные по ценам. Вот как мы разработали свои законы заключения сделок. Мы делаем это, разрабатывая торговые идеи, которые имеют философское значение. Мы смотрим на вероятность, а затем проверяем ее по различным пунктам, чтобы проверить ее обоснованность.

Вопрос:Так что в основном Вы по–прежнему занимаетесь эпистемологией.

Скотт:Верно.

Вопрос:Если не брать в расчет настоящее, Вы не просто ее изучаете, Вы этим занимаетесь.

Скотт:Теперь мы получаем за это деньги!

Вопрос:Скотт, что, на Ваш взгляд, является Вашей самой сильной чертой как трейдера?

Скотт:Я очень хорошо работаю в атмосфере отсутствия структуры. Думаю, мое философское образование позволяет мне отлично управляться с шумом и статикой. Я не гонюсь за наживой. Мне не нужно все, чтобы прекрасно все структурировать, чтобы почувствовать себя в своей тарелке. Если для меня это имеет значение, то есть если лежащие в основе предположения действительны, весь этот шум меня не беспокоит.