Роберт Коппел - Быки, медведи и миллионеры

Вопрос:Если Вы так считаете на философском уровне, то весь процесс заключения сделки во многом является самонадеянным действием — когда ты считаешь, что ты можешь подойти к игровому столу и выигрывать деньги на постоянной основе. Парадоксально, но именно лежащее в основе чувство смирения дает тебе такой уровень самоуверенности.

Том:Я действительно считаю, что необходимой частью самонадеянности является отсутствие страха ошибки. Думаю, большинство трейдеров просто смертельно боятся ошибиться и не могут позволить себе оказаться правыми! На рынке и в спорте, когда идет игра, кто–то должен сделать попытку! На корте четыре человека думают, о, боже, промах будет равносилен провалу. А затем один игрок говорит, дайте мне этот чертов мяч, я попытаюсь!

Вопрос:У Тима МакОлиффа, который является крупным маркет–мейкером на Чикагской товарной бирже, серьезное спортивное прошлое. Он сказал то же самое. Тим сказал, что если до конца осталось три секунды, он хочет оставить последний удар за собой, он не собирается отдавать пас. И он не только не боится подобной ситуации, но ему нравится подобное положение вещей. Он может промахнуться, но в глубине души он знает, что никто в команде не смог бы сделать ничего лучше.

Том:Совершенно верно. Я хочу сказать, что на самом деле, если я играю в гольф и мне к голове приставят ружье, я все равно сосредоточусь на ударе. А на самом деле у меня нет прав считать себя великим игроком. Ясно, что если бы это можно было бы измерить количественно, то в мире есть намного более лучшие игроки. Но если Вы приставите мне к голове пистолет и скажете перекинуть этот мяч через холм, по моему мнению, никто не справится с этой задачей лучше меня. Ни Тайгер Вудс, ни кто–либо другой. Большое спасибо, я сам справлюсь!

Вопрос:То же самое сказал Том. Теперь он все время играет в гольф на деньги. Он также добавил: «Вы не захотите ставить на то, что я промажу». Не думаю, что это вопрос заносчивости. Скорее это сильное проявление уверенности в себе, того, что он здесь, чтобы играть. И практический результат — все под контролем. Он отвечает за все, что бы ни произошло.

Том:Частью этого является то, что ты должен быть внутренне честен. Я знаю, что Тайгер Вудс намного больше меня практикуется в игре и, безусловно, физически он одареннее. Но в тот момент, зная, каковы ставки, и зная ситуацию, я по–прежнему уверен, что мои шансы выше.

Вопрос:Что. на Ваш взгляд, выделяет Вас в ряду других?

Том:Я активно ищу возможности, которые никто больше не ищет. И у меня достаточно уверенности, чтобы заключать сделки, пробовать их и знать, что я во многом ошибаюсь. И я убежден, что в целом в конечном итоге я все равно иду на голову вперед других.

Вопрос:Как Вы упомянули ранее, это значительное преимущество перед всеми остальными, потому что большинство трейдеров уклоняются от рисков. Все, что они видят — это страх или представление о том, что сделка не сработает.

Том:Со мной часто случается, что я провожу много работы над теорией или стратегией, а реальная сделка не приносит прибыли. И если ты не получаешь той чистой радости от обнаружения и получения преимущества, когда оно имеется в течение минуты, дня, недели или месяца, тогда ты не сможешь смириться со всеми этими тупиками. Пока эта радость со мной, я должен быть уверен, что я останусь во главе стаи. Я знаю и видел плодородные сферы возможностей, которые появлялись и исчезали, потому что информация стала более широко доступной. Я говорю о целых странах, где существуют замечательные возможности для биржевой торговли. Мое преимущество в том. чтобы постоянно оставаться впереди кривой. Ты забываешь, что шесть–семь лет назад инвестиции в Таиланд считались довольно радикальными. А теперь Таиланд — это основное направление. Я перехожу на Пакистан или куда–либо еще. Мое преимущество там. Я не боюсь признать это, а затем попытаться!

Брайан Джиндосрср

Гос подии Джиидофф — сценарист, проживающий в Лос Анжелесе. Калифорния. До этого он был президентом «Дел Рэй Иннестмент Менедж.мент».

Вопрос:Что в первую очередь привлекло Вас в биржевой торговле?

Брайан:Я с этим вырос. Мой отец был бухгалтером–экспертом, который по–настоящему обожал фондовый рынок. За обедом мы часто говорили о фондах, которыми он владел или о рынке в целом. Думаю, у меня это в крови.

Он подталкивал меня к тому, чтобы я покупал и продавал акции и проводил собственные исследования. Так что интерес явно зародился в раннем возрасте. Это была одна из тех вещей, которая была общей для нас с отцом в наших взаимоотношениях.

Вопрос:У Вас есть какие–то воспоминания, выделающиеся среди других, которые, возможно, были важны для Вас, для Вашей торговой биографии?

Брайан:Да, была одна сделка, которая определенно оказала длительное воздействие. Мой отец был очень хорошим инвестором в «Питер–Линч–Уоррен Баффитт моулд». Он много знал о компаниях, которые покупал, он был в них очень уверен и ему нравилось удерживать их вечно. Однажды в середине 60–х. когда я все еще учился в школе, я познакомился с брокером, который вел свои собственные графики и покупал быстрорастущие компании по мере того, как акции выходили на новые высшие точки. В то время это было довольно радикально, но во время великого бычьего рынка начала 60–х он удивительно преуспел.

Вопрос:В то время брокеры с графиками имели приблизительно такую же репутацию, как предсказатели будущего и астрологи.

Брайан:Совершенно верно На самом деле он делал многое из того, что Уиллиам О'Нейл привел для всех в систему много лет спустя. В любом случае, я был потрясен этим подходом и я понял, что я обнаружил нечто лучшее, чем старые идеи моего отца, «покупай и удерживай». И вот я взял все свои деньги и купил «Синтекс», который был одним из самых популярных фондов в мире в то время — они были ведущей фармацевтической компанией, производящей противозачаточные таблетки. Если я правильно помню, я купил фонд в тот день, когда он достиг уровня 100 и именно в тот день, когда Доу в первый раз достиг 1000. Для меня это был конструктивный опыт. Мы были в разгаре того необыкновенного бычьего рынка, который начался с 1962 года и продолжался до 1966 и в тот день я был на высших точках как акции, так и рынка.

Несколько недель спустя акция сильно упала и рынок сильно упал, и это было нечто, с чем я никогда не сталкивался в моем прошлом опыте. На самом деле я совершенно не обращал внимания на рыночный риск. Я находился за пределами каких–либо ожиданий, которые у меня когда–либо были. Я помню, что когда акция упала до, примерно, 80, я был абсолютно потрясен и испуган.