Всеволод Багно - На рубеже двух столетий

«Голландка Лиза», «пастораль в 1 действии с танцами и пением», М. А. Кузмина, художники А. А. Арапов и Н. Н. Сапунов, инсценировка автора. Первая публикация: Северные цветы: Альманах пятый книгоиздательства «Скорпион». М., 1911. С. 43–55. См. также: Кузмин М. Театр: В 4 т. (в 2 кн.) / Сост. А. Тимофеева; Под ред. В. Маркова и Ж. Шерона. Oakland, Calif., [1994. Vol. 1]. Р. 156–164.

«Блэк энд Уайт, или Негритянская трагедия, соч. К. Гибшмана и П. Потемкина» (см.: Московский наблюдатель. 1992. № 9. С. 56–57).

В дивертисменте, согласно программам, участвовали В. Ю. Бальди, Н. П. Васильковский, К. Э. Гибшман, О. Э. Озаровская, Пуркуапа (Ю. Э. Озаровский) и др. С ноября 1910 г. стали анонсироваться «сольные выступления»: пластические танцы Ады Корвин «Les démons s’amusant» на музыку В. И. Ребикова, «Кобольд» Э. Грига, прелюд и мазурка Шопена, песни Б. Казарозы («южно-американские шансонетки», испанские песни и «Детские песни» М. Кузмина), итальянские и французские песни в исполнении В. Ю. Бальди и номер Гибшмана «Амалия» (см.: Обозрение театров. 1910. № 1221, 3 ноября. С. 7; Петербургский листок. 1910. № 301, 2 ноября. С. 5; см. также: Петербургская газета. 1910. № 300, 1 ноября. С. 1). В печати также упоминались выступления О. Преображенской и В. Сладкопевцева ( Базилевский В. Петербургские этюды // Рампа и жизнь. 1910. № 46, 14 ноября. С. 758).

См.: Рудницкий К. Режиссер Мейерхольд. С. 143.

По свидетельству В. Н. Соловьева, при постановке «Шарфа Коломбины», где оформление строилось Н. Н. Сапуновым на придании стилистике итальянской комедии масок «особого, русского толкования», впервые был продемонстрирован прием «дурацкой рожи» как символа мещанства, несущего гибель искусству. Художник стремился «перенести силой своего искусства мир фантастический в реальные рамки нашего существования. Сапунов нашел трагическое и значительное там, где большинство видело только смешное и забавное. Через свое понимание „рожи“ он подошел к потустороннему миру, пытаясь приподнять завесу, отделяющую его от нас» ( Соловьев В. И. Воспоминания о Сапунове // Аполлон. 1916. № 1. С. 17, 19).

Бонч-Томашевский писал о пантомиме: «…на фоне смешного так страшно было неизбежное. <���…> Я понимаю, что значит для комедии масок внешняя, казалось бы пустая и смешная форма, за которой скрывает свой лик Вечность. Я понимаю, как можно хохотать и вместе с тем чувствовать всю бездну ужаса, весь мрак отчаяния…» ( Бонч-Томашевский М. Пантомима А. Шницлера в «Свободном театре» // Маски. 1913–1914. № 2. С. 52).

Первоначально среди участников «Дома интермедий» Голубев, не порвавший еще окончательно связей с императорским театром, выступал под именем «Фон-Таубе» или «Таубе» (нем. Taube — голубь) (см., например, печатные программы «Дома интермедий» в газете «Театр и спорт» за 15–22 октября 1910 г.).

Театр размещался в бывшем особняке С. П. фон Дервиза, перешедшем к этому времени к Н. Н. Шебеко. Театрально-концертный зал начал действовать в 1908 г. В конце декабря 1909 г. здесь был открыт созданный З. Холмской театр «Сказка» с романтико-фантастическим репертуаром.

В программах «Дома интермедий» М. Томашевский значится также как автор инсценировки пролога М. Кузмина «Исправленный чудак», исполнитель роли Директора в прологе и одного из друзей Пьеро в «Шарфе Коломбины». После ухода из театра он пытался продолжить свою деятельность как организатор «интимного драматического балагана» (Рампа и жизнь. 1910. № 51, 19 декабря. С. 834), «трагического балагана» (Санкт-Петербургские ведомости. 1910. № 291, 29 декабря. С. 6), выступал режиссером постановки «Хоромные действа», устраиваемой обществом художников «Союз молодежи» (см.: Петербургская газета. 1911. № 21, 22 января. С. 6). Его жена — Анастасия Ивановна Бонч-Томашевская, очевидно, принадлежала к знаменитым московским хлеботорговцам 1890–1910-х гг. Мухиным («Мухины Николай, Владимир и Федор братья» и «Мухина Дмитрия сыновья»).

В дальнейшем Н. Сапунов не принимал участия в оформлении второго «цикла» «Дома интермедий» (хотя первоначально сообщалось, что он готовит декорации к постановке «Обращенного принца» — см.: Театр и спорт. 1910. № 64, 4 ноября. С. 13). Постепенно Н. Сапунов и М. Кузмин от участия в этом театре отошли.

М. М. Бонч-Томашевский готовил к постановке «Пролог» С. Ауслендера, интермедию М. Сервантеса «Ревнивый старик» и музыкальную драму Г. фон Гофмансталя на музыку Л. Делиба «Белый веер» (см.: Там же. № 52, 23 октября. С. 17).

А. А. Голубев занимался музыкой, играл на скрипке и в юности выступал на домашних концертах.

См. также: Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 249, 251.

Актер впервые исполнил роль Арлекина в мейерхольдовской постановке пьесы А. Блока «Балаганчик» в 1906 г., в этой же роли он выступил и в 1914 г. в «Блоковских спектаклях» Мейерхольда в зале Тенишевского училища.

О «Доме интермедий» А. Н. Бенуа писал в следующих статьях: Бенуа А. 1) Художественные письма: Балет в Александринке // Мейерхольд в русской театральной критике: 1892–1918. СПб., 1997. С. 206; 2) Художественные письма: «Русский кабарэ» // Речь. 1910. № 339, 10 декабря. С. 2.

Иван Яковлевич Билибин (1876–1942) — график и театральный художник, принимал участие в создании театра «Лукоморье».

Непонятно, идет ли речь о Василии Васильевиче Каменском (1884–1861) — поэте и драматурге, связанном в 1903 г. с Товариществом новой драмы, или о скандально знаменитом «певце плоти» прозаике и драматурге Анатолии Павловиче Каменском (1876–1941).

В «Доме интермедий» Альбов исполнил роли Пьеро в прологе и в пантомиме «Шарф Коломбины», танцора Петра в пасторали «Голландка Лиза» и белокожего Джона в «Блэк энд Уайт». Во втором «цикле» постановок исполнял роли Пинтуччи в «Обращенном принце» и Проныры в «Бешеной семье».

Михаил Алексеевич Бецкий (наст, фамилия Кобецкий, 1883–1937) — драматический актер. В 1902–1905 гг. — на Драматических курсах императорского Санкт-Петербургского театрального училища, в 1906–1907 гг. одновременно с Голубевым и Мунт был актером Драматического театра В. Ф. Коммиссаржевской.

Е. А. Хованская, окончившая в 1910 г. Санкт-Петербургское театральное училище, играла Коломбину в прологе и в «Шарфе Коломбины» (с декабря 1910 г. — в очередь с А. Ф. Гейнц), Молли в «Блэк энд Уайт», во втором «цикле» — Эльвиру в «Обращенном принце» и служанку Изведу в «Бешеной семье».

К. Гибшман был автором (совместно с П. Потемкиным) пьесы «Блэк энд Уайт», исполнителем ролей Коппелиуса в «Исправленном чудаке», тапера в «Шарфе Коломбины», помощника режиссера (переводчика) в «Блэк энд Уайт», в «Обращенном принце» — Бенедиктиссимуса и воина, инсценирующего многолюдную битву, Сумбура в «Бешеной семье». Также выступал в дивертисменте первого «цикла» — номер «Амалия» и в «сольных номерах» второго — «Шарлотта». А. Бенуа назвал его единственным кабаретным актером театра ( Бенуа А. Художественные письма: «Русский кабарэ»), рецензент газеты «Театр и спорт» писал о Гибшмане: «…он сорвался со старых итальянских афиш. Актер удивительно разнообразный, комик чистой непосредственности, для которого нет ролей — больших и малых. Такой актер соединяет рампу и партер. Это большое искусство, и даже не искусство — откровение» ( Старый Воробей. Между столиками (В «Доме интермедий») // Театр и спорт. 1910. № 62, 2 ноября. С. 9).