Владимир Лебедев - Духи в зеркале психологии

При химическом анализе наркотиков из группы эйфорических было установлено, что в них содержатся вещества, приближающиеся по своей химической структуре к индолу. Биохимики выявили, что индол входит во многие химические соединения, которые используют нервные клетки в своей работе. Это «родство» навело ученых на мысль о химической мимикрии («мимео» в переводе с греческого «подделываюсь», «притворяюсь»). «Подделываясь» под индольные соединения, наркотики «обманным» путем проникают через оболочки нервных клеток, возбуждение которых вызывает у человека переживание блаженства, эйфории.

В обычной, повседневной жизни эмоции (положительные и отрицательные), являясь отражением возникающих потребностей, регулируют поведение животных и человека. Чтобы испытать чувство от вкусного обеда, необходимо пройти через ощущение голода. Прежде чем познать радость при достижении какой-то заветной цели в профессиональном мастерстве, спорте, искусстве, человек обязательно должен преодолеть препятствия на пути к этой цели, испытав чувство досады, неудовлетворенности и т. д.

При приеме наркотиков человек как бы минует эту закономерность, выработанную в процессе эволюционного развития, он «попадает прямо в рай» субъективных переживаний. Но открытие «дверей рая» влечет за собой неотвратимую расплату. Наркотик, поднявший на короткое время к вершинам «райского блаженства», затем бросает человека в преисподнюю, гораздо более ужасную, чем ту, которую изобразил Данте в своей «Божественной комедии».

Да, человеку, оказывается, иногда достаточно один раз употребить наркотик, чтобы оказаться его пленником на всю жизнь.

Эдгар По устами одного из своих героев делает горестное признание: «Я стал рабом опиума. Он не выпускает меня из клешней, и все мои дела и планы приобрели цвет моих сновидений».

Зависимость от наркотиков объясняется тем, что они вовлекаются в сложные химические и биохимические процессы обмена, происходящие в организме. Отнятие наркотика приводит к «синдрому абстиненции», то есть начинается учащенное сердцебиение, обильное слюнотечение, спазмы желудка, кишечника, появляются судороги, бессонница, чувство тревоги, страха, приступы психомоторного возбуждения, которые в некоторых случаях вызывают коллапс (состояние, характеризующееся падением кровяного давления и ухудшением кровоснабжения жизненно важных органов). Муки абстиненции вынуждают наркомана заблаговременно и постоянно обеспечивать себя необходимой дозой отравы. Например, морфинисты имеют при себе всегда шприц и несколько ампул. И где бы ни находился человек, страдающий этим пороком, он при первых же признаках абстиненции вводит себе наркотик, иногда даже через одежду.

Эдит Пиаф, многие годы страдавшая наркоманией, в книге «Моя жизнь» рассказывает о трагедии зависимости от яда. Нередко на сцене, исполняя песни с присущей ей непревзойденной страстностью, при первых признаках абстиненции она вонзала иглу шприца с морфием в жаждущее наркотика тело, чтобы но упасть на глазах у обожавшей ее публики.

Бодлер детально описывает, как наркотик увлекает свою жертву в омерзительный ад: «Многие полагают, что опьянение гашишем — не что иное, как волшебная страна, большой театр ловких фокусов, в которых все чудодейственно и непредвиденно. Это — предубеждение, абсолютная путаница… Возбуждающие яды представляются мне не только одним из самых ужасных и наиболее верных средств, которыми располагает дух тьмы, чтобы вербовать и порабощать достойный сожаления род человеческий, по и одним из самых совершенных его перевоплощений… Наркотик безукоризненный инструмент сатаны, чудовище, пожирающее и разрушающее от имени несуществующего рая». Таким образом, наркотик, привлекающий человека тем, что сулит ему наслаждения, в дальнейшем удерживает его в своих цепях страданиями. Здесь уместно еще раз вспомнить о «пророке безумия» Лири, вернее, о людях, попавших под влияние «психоделиризма».

Американский журналист Ральф Теффертеллер записал исповедь Д. Абруцци, одного из тех, кто поверил Лири.

Абруцци вспоминает драматические эпизоды своего обращения в веру пророка, картину отчаянных попыток вырваться из его паутины, надежды, разочарования и, наконец, капитуляцию… «Не знаю, — свидетельствует он, — сколько раз мне хотелось выть, покончить со всем. Если бы я мог вышвырнуть этот яд, как тухлое яйцо! Но я не могу. Его запах опьяняет меня. Он мне нужен. Я не могу сбросить с себя эти путы».

Причем из месяца в месяц, из года в год доза яда, способная вывести из состояния абстиненции, начинает нарастать. Этот процесс называется повышением толерантности или «феноменом митридатизма».

Две тысячи лет назад понтийский царь знаменитый Митридат VI, боясь быть отравленным, начал ежедневно употреблять яды, каждый раз увеличивая дозу. Он дошел до того, что мог принимать совершенно безболезненно дозы, способные умертвить несколько человек. По иронии судьбы он покончил жизнь самоубийством, вонзив в сердце кинжал.

Плачевно заканчивают свою жизнь и наркоманы. Несчастные рабы «порошка безумия», пройдя начальную стадию, для которой характерны эйфорические, почти сладострастные переживания, впадают в необратимое состояние. Они изнурены, их воля полностью парализована. По сути дела, у них нарушены все функции мозга, поражена нервная система и внутренние органы, происходят болезненные изменения в печени, почках, сердце. Все это накладывает отпечаток на выражение лица и внешний облик. У молодых людей выпадают волосы., землистое лицо напоминает маску. Обессиленный и истощенный до предела наркоман как бы присутствует при своем собственном физическом и психическом уничтожении. Именно в этот период «живые трупы» становятся опасны для общества, особенно тогда, когда они собираются вместо.

Американский психиатр Денсен Гербер утверждает: «Каждое общество заслуживает свои собственные язвы. В Соединенных Штатах во всей глубине проявляется кризис ценностей, характеризующий современное общество». К этому справедливому мнению хотелось бы только добавить, что наркомания в капиталистических странах порождена не только кризисом ценностей. Она лишь выявляет глубинные процессы гниения этого общества. Повальная наркомания с ее «пророками безумия» лишь отражает неотвратимость и необратимость этого процесса.

«Один из наших рабочих принес иностранный журнал. В нем написано, что индийские йоги способны подниматься над землей с помощью особой концентрации мысли. Там даже есть фотография, на которой йог парит в воздухе. В бригаде у пас заспорили. Большинство не верят, что такое возможно, считая, что на снимке заснят эстрадный фокус. А два человека, они присутствуют па лекции, до сих пор убеждены, что в журнале написана правда. Кто из нас прав?»