Эрих Баслей - Метод Вильяма Д. Харта. Почти доктор

В голове стоит какой-то гул, как будто меня только что оглушили, и я все еще не могу очнуться. Одновременно глаза пронзает свет, исходящий от четырех ярких прожекторов, направленных прямо на меня. Вопрос о том, как я оказался здесь, вместе с ощущением «легкого» дискомфорта, сразу же возник в моем пришедшем в себя сознании. Через пару минут свет от поедающих меня прожекторов стал слабее. Настолько, что мне удалось разобрать силуэты находящихся напротив людей, но не более. К этому времени я уже глубоко погрузился в омут паники, так как мое тело было достаточно крепко привязано к стулу прочной веревкой. Но что же я мог такого совершить?..

– С возвращением, мистер Клин. Томас, вас ведь так зовут?

Последовала пауза, в течение которой я сделал невнятный кивок то ли в знак согласия, то ли из-за того, что меня изрядно трясло.

– Простите нас за эти методы. Можете поверить – вам ничего не угрожает. Вы были подвергнуты действию хорошего и безопасного снотворного препарата и доставлены в наш, так скажем, офис. Все это, от снотворного до прожекторов, – наша конспирация. Вам лучше не знать ни кто мы, ни где мы. После нашего разговора вы окажетесь в своей квартире и будете считать нашу встречу смутным сном. Опережая ненужные вопросы, скажу следующее. Мы – избегающая публичности служба, которая занимается расследованием нетипичных преступлений. А вы являетесь очень важным источником информации, вот почему вы здесь.

После этих слов я начал обнаруживать внутри себя признаки уверенности, хотя сам случай похищения и такое настойчивое побуждение к диалогу не давали мне унять бегающую по телу дрожь. Тем не менее я нашел в себе немного храбрости и с небольшим заиканием спросил:

– Какую им-м-мен-н-о информ-м-мацию вы хотите уз-з-знать?

– Думаю, если бы наша встреча проходила в более вольном формате, то вы бы уже давно догадались, о ком бы мы хотели вас расспросить.

Я действительно начал понимать, что им нужно. Страх немного прошел, и невероятно заныло внизу живота.

Когда выдержанная пауза, данная мне для осмысления, подошла к концу, голос, который говорил все это время, произнес то, чего я так не хотел услышать:

– Мы хотим поговорить с вами о мистере Харте, о Вильяме Харте…

Тонкие черты лица, темные прямые волосы, немного не доходившие до плеч, голубовато-серый цвет глаз. Вильям Харт напоминал писателя или поэта. Он очень редко надевал белый халат. Большую часть гардероба составляли монотонные рубашки неярких цветов. Его кабинет был совершенно не похож на офисы собратьев по профессии. Он освещался тусклым светом, одетым в оттенки от желтого до светло-рыжеватого. Обоев как таковых видно не было. На стенах висели, почти полностью их закрывая, полотна с нарисованными китайскими пейзажами. На полу лежал огромный ковер с индийским символом космоса и, кроме того, стояла пара горшков с карликовыми деревьями. В одном из углов находился небольшой декоративный фонтан. Дизайн кабинета был весьма необычным, но самое интересное – этот кабинет располагался в одной из известнейших лечебниц. В ней проходили терапию люди с психическими расстройствами из всех уголков страны.

Уже в раннем возрасте Вильям прекрасно понимал, какой будет его профессия. Время полностью подтвердило ожидания.

Харту было позволено многое из того, что другим делать строго запрещалось. Дизайн кабинета, относительно свободный график работы – и это не единственные приятные возможности. Конечно, у всего есть своя причина. Столько чести какому-то психиатру, с чего бы это? Ответ крылся в нем или, точнее, в том, как он лечил. А главное – проводимая Вильямом терапия всегда заканчивалась (пока что) более чем хорошими результатами для пациентов. Хотя в большинстве своем к нему попадали те, кому другие доктора не смогли помочь.

Несмотря на успехи Вильяма в области лечения психических расстройств, он был довольно засекреченной личностью. Его имя даже не числилось в штате больницы. О нем знали директор, некоторые его личные помощники (в частности, Сидни, ведущая запись на прием) и пара медсестер. Ну и, конечно же, люди, которые побывали на его сеансах терапии. Возможно, такая конспирация кому-то покажется чрезмерной, но если взять во внимание, что Харт пока еще не являлся доктором официально по ряду обстоятельств и использовал не совсем типичный метод лечения, то она весьма обоснованна. Эта секретность была, в числе прочего, одним из решений директора лечебницы – профессора Фрэнка Дежайна. Он верил в метод, который применял Вильям, и эта вера основывалась на результатах лечения. Но директору они казались настолько ирреальными, магическими, что, по его мнению, лучше было не привлекать к личности Харта ни социального, ни научного внимания. И Вильям полностью разделял точку зрения профессора. Он решил для себя, что даже после того, как ему можно будет официально называться доктором, эта засекреченность сохранится. По крайней мере, он станет всячески избегать какой-либо огласки.

Пока Вильям сидел и размышлял в своем кабинете, глядя на нарисованный каким-то китайским художником водопад, в дверь постучали.

«Ничего себе, уже одиннадцать часов! Как быстро пролетело время!» – подумал Харт, отвечая стуку спокойным ровным голосом:

– Войдите.

В кабинет вошел среднего роста худощавый молодой человек весьма приятной внешности. Но его повышенный уровень раздраженности, которая быстро сменилась удивлением, не остался незамеченным.

– Присаживайтесь, – произнес Вильям. И незнакомец, который внимательно изучал дизайн его «офисного» помещения, подошел к одному из кресел. К слову, из мебели, кроме небольшой тумбочки, на которой стоял чайничек и две чашки, журнального столика в виде дубового пня и двух кресел темно-зеленого цвета, больше ничего и не было – необходимости не возникало.

Пожалуй, настала пора немного отвлечься и рассказать о том, чем же все-таки Вильям Харт отличался от других докторов в области психиатрии.

Очень-очень давно он заметил, что при определенных внешних обстоятельствах у него получалось сближаться с человеческим бессознательным. (О том, что это бессознательное, он узнал намного позже.) Подобное сближение можно было осуществить всякий раз, когда человек приходил в замешательство, терял свою концентрацию. Когда такое случалось, Харт мог своим сознанием проникнуть непосредственно во внутренний мир человека. Ему не требовалось ни гипноза, ни других методов внешнего воздействия на индивида. Просто пока человек находился в легком трансе, от того же, например, дизайна кабинета, Вильям, как добропорядочный взломщик, пользовался этим моментом и занимался вскрытием замка на двери с надписью «бессознательное».