Юлия Кувалдина - Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография

Это нормативное положение вызвало к жизни дискуссию о том, какой должна быть уголовно-процессуальная форма – единой или дифференцированной. По мнению большинства авторов, основным направлением дальнейшего развития уголовно-процессуальной формы должна была стать ее унификация [70] См.: Строгович М.С. О единой форме уголовного судопроизводства и пределах ее дифференциации // Социалистическая законность. – 1974. – № 9. – С.50–53;Элькинд П.С. Критерии «содержание» и «форма» в сфере уголовно-процессуального регулирования // Развитие и совершенствование уголовно-процессуальной формы/ Под ред. О.Д. Кокорева О.Я. Баева, Р.В.Литвинова, В.И. Торубарова. – Воронеж, 1979. – С. 34. . В пользу этой точки зрения высказывались следующие аргументы. Тенденция к установлению единого порядка расследования, рассмотрения и разрешения уголовных дел обусловлена: во-первых, конкретными материально-правовыми и процессуальными основаниями (единое понятие преступления, единая судебная система, единая система принципов уголовного процесса); во-вторых, требованием обеспечения законности и гарантий прав участников процесса; в-третьих, всей предшествующей историей развития уголовного процесса, которая изобилует печальными примерами истолкования процессуальных форм как неких внешних и обременительных формальностей [71] Постановления ЦИК СССР от 01.12.1934 и 14.09.1937, которыми вводилось исключительное производства по делам о «террористических актах и контрреволюционном вредительстве», Постановление ЦИК СССР от 10.07.1934, которым был образован внесудебный органа уголовной репрессии – особое совещание при НКВД для непосредственного назначения наказания без судебного разбирательства, декреты о суде, Декрет ВЦИК «О народном суде РСФСР» от 30.11.1918, УПК РСФСР 1922 и 1923 г.г. и т. д. . Высказанная учеными в начале 60-ых г.г. идея установления единой системы уголовного процесса по всем делам и для всех этапов судопроизводства была вполне своевременной и имела в целом положительное значение.

Однако со временем обоснованность стандартизации уголовно-процессуальной формы безотносительно к тому, что является предметом ее действия, стала справедливо ставиться под сомнение. Единый порядок производства по уголовным делам из всех европейских государств сохранялся только у нас. В результате догматической приверженности универсальному принципу мы получили на долгие годы процедуру крайне громоздкую, связанную с крупными материальными затратами, которые не могли себе позволить даже экономически благополучные государства, а самое главное, не страхующую от поверхностного рассмотрения уголовных дел, судебных ошибок [72] См.: Махов В. Сделки о признании вины./В. Махов, М. Пешков // Российская юстиция. – 1998. – № 7- С. 17. . Особенно нецелесообразным оказалось применение обычного, развернутого процессуального порядка по делам о несложных преступлениях. Необходимость выполнения многих формальностей, связанных с соблюдением такого порядка приводила к тому, что простые дела, расследование которых могло быть завершено за несколько дней, находились на предварительном производстве «законные» два месяца. В результате стадия предварительного расследования по такого рода делам приводила к чрезмерному усложнению и затягиванию производства по делу, ослабляя надежность процессуальных гарантий прав участников процесса – обвиняемого, потому что он вынужден был в ожидании своей участи длительное время оставаться подследственным, и потерпевшего, потому что отдаление судебного разбирательства лишало его возможности получить возмещение материального и морального вреда, причиненного ему преступлением. Стало очевидно, что достижение целей уголовного судопроизводства по ряду категорий уголовных дел требует применения особых процессуальных средств.

Ряд авторов пришли к выводу о том, что повышению эффективности уголовного судопроизводства, которая определяется тем, насколько действующая уголовно-процессуальная форма справляется со своими функциями – служит достижению его целей и задач, будет способствовать ее дифференциация [73] См.: Арсеньев В.Д. Упрощение неравнозначно упрощенчеству // Социалистическая законность. – 1975. – № 10. – С. 63–64; Гуляев А.П. Единый порядок предполагает дифференциацию/А.П. Гуляев // Социалистическая законность. – 1975. – № 10. —С. 65. . Они отмечали, что для дифференциации уголовного процесса уже имеются материально-правовые и процессуальные предпосылки: соответственно установленной нормами материального права дифференциации преступлений на категории в зависимости от характера и степени их общественной опасности, вида и размера наказания, а также степени сложности дел определенной категории в разрешении как фактической, так и правовой стороны, и т. д., может быть дифференцирован и единый в целом порядок судопроизводства [74] От сторонников дифференциации уголовного судопроизводства поступили предложения о создании Кодекса уголовных проступков со специально приспособленной для них формой судопроизводства, либо о выделении круга преступлений, отличающихся небольшой степенью общественной опасности в условиях действующего законодательства, которое послужит основанием для создания особой процессуальной формы для них. См., напр.: Курляндский В.И. Неотвратимость наказания и борьба с преступностью // Советское государство и право. – 1972. – № 9. – С. 13; Рахунов Р.Д. Дифференциация уголовно-процессуальной формы по делам о малозначительных преступлениях // Укрепление законности и борьба с преступностью. – М., 1975. – С. 60–68. . Кроме того, законодательная политика государства на всем протяжении ее истории свидетельствовала о том, что дифференциация носит не случайный характер, а представляет собой явно выраженную тенденцию. УПК РСФСР 1960 г. (в редакции Указов Верховного Совета РСФСР от 27.10.60, 24.08.66, 11.03.77, 13.12.77, 24.01.85), сохраняя единый порядок судопроизводства, тем не менее, предусмотрел его дифференциацию. Им были установлены особые правила производства по делам частного обвинения, по делам несовершеннолетних, по применению принудительных мер медицинского характера (ст. 27, гл. 32–33); допускались две различающиеся вначале весьма значительно формы расследования – предварительное следствие и дознание (гл. 9, 10), предусматривалось досудебное прекращение дел по нереабилитирующим основаниям (ст. ст. 6-10).

Как показало будущее, обе полярные точки зрения оказали свое влияние на законотворчество – в нем диалектически проявились тенденции как к унификации, так и к дифференциации процессуальной формы [75] См.: Петрухин И.Л. Право на защиту и проблема упрощения судопроизводства // Адвокатура и современность. – М., 1987. – С. 43–52. . Оказалось, что единый порядок уголовного судопроизводства не только не исключает, но даже предполагает определенную дифференциацию в отдельных случаях, при этом дифференциация процессуальной формы не разрушает ее единства. Во-первых, унифицированный порядок производства касается большинства дел, тогда как дифференцированный относится к их небольшому числу; во-вторых, при производстве по любому уголовному делу сохраняется действие принципов уголовного судопроизводства, общих условий отдельных стадий и гарантий прав участников процесса.