Андрей Карпов - Прометеевский проект

В качестве наказания люди были лишены огня. Но Прометей украл огонь у богов и принёс его людям.

Что такое этот огонь? Необходимость мифа, объясняющего происхождение обычного огня, используемого человеком, сомнительна. Лосев справедливо замечает, что нет человеческого общества, которое бы не знало огня; огонь сопутствует человеку всюду. И древние это понимали не хуже нас. Поэтому уже в античную эпоху огонь Прометея получал расширенное толкование. У Платона в «Протагоре» читаем:

«и вот в сомнении, какое бы найти средство помочь человеку, крадет Прометей премудрое искусство Гефеста и Афины вместе с огнем, потому что без огня никто не мог бы им владеть или пользоваться. В том и состоит дар Прометея человеку. Так люди овладели уменьем поддерживать свое существование, но им еще не хватало уменья жить обществом – этим владел Зевс, – а войти в обитель Зевса, в его верхний град, Прометею было нельзя, да и страшна была стража Зевса. Прометею удалось проникнуть украдкой только в общую мастерскую Гефеста и Афины, где они предавались своим искусным занятиям. Украв у Гефеста уменье обращаться с огнем, а у Афины – ее уменье, Прометей дал их человеку для его благополучия, самого же Прометея после постигло… в озмездие за кражу, как говорят сказания».

За кражу огня следует новое наказание. Люди наказываются тем, что на землю посылается Пандора – первая и прекрасная женщина (её имя означает «всем одарённая»), которая открывает, несмотря на запрет, сосуд, подаренный Зевсом, выпуская на волю пороки, несчастья и болезни. А Прометей приковывается к горам Кавказа, и орёл прилетает терзать его печень.

Но Прометей знает тайну: владычество Зевса не вечно, на свет может появиться тот, кто лишит Зевса власти. В конце концов, Прометей раскрывает тайну Зевсу в обмен на освобождение: Зевсу не следует вступать в брак с богиней Фетидой, и тогда соперник ему не родится. Прометей знает больше, чем Зевс. Об этом говорит и его имя («мыслящий прежде», «предвидящий»).

Таково содержание прометеевского мифа; беря из него те или иные моменты, европейское сознание формирует наполнение символа. Попытаемся выделить общие места его интерпретаций.

Прометей принёс людям огонь – но это не столько свет и тепло домашнего очага, сколько свет знания и огонь культуры. Прометей – творец культурного человека. Именно благодаря Прометею человечество есть то, что есть – не просто один из биологических видов, а разум, способный подчинить себе мироздание.

Но вместе со светом познания приходит и скорбь. Внеприродное состояние означает осмысление физического несовершенства. Вслед затем приходит и осознание несовершенства культурного и социального. Такова расшифровка фигуры Пандоры. Беды и несчастья неизбежны, но человек в силах их преодолеть. На дне сосуда Пандоры осталась надежда, так и не выпущенная в мир, но интерпретаторы как-то не придают этому большого значения. Они более оптимистичны, чем сам миф. Они верят в Прометея: он неоднократно обманывал Высшие Силы, почему же нельзя их ещё раз обмануть, и всё-таки избавиться от несчастий. Или утешиться хотя бы тем, что боль несчастий гораздо менее существенна, чем то благо, которое дал людям прометеевский огонь.

В личном плане огонь – это творческая сила. Внешний мир создаёт препятствия для её проявления, но эти препятствия, в конце концов, будут разрушены, как, в конце концов, был освобождён Прометей. Личный пример Прометея – это жертвенность и стойкость в перенесении мук. Полученная Прометеем свобода воспринимается как результат подвига, успех Прометея. Опять-таки затушевывается сюжет примирения Прометея с Зевсом. В примирении нет ничего героического. Если бы Прометей подлежал критике, то завершение истории было бы истолковано как сделка: Прометей купил свободу ценой признания власти Зевса. Но Прометей критике не подлежит, и потому, считается, что он заставил Зевса считаться с собою. Позволив расковать Прометея, Зевс согласился считать допустимыми если и не его методы, то уж результаты его действий – точно.

Таким образом, история Прометея являет собой успешный пример борьбы с высшей властью. Не случайно образ Прометея был популярен в революционной среде. С Прометеем сравнивали Карла Маркса. Советская писательница Галина Серебрякова свою трилогию о Марксе так и назвала – Прометей, а одну из частей – «Похищение огня», ещё больше сближая биографию Маркса с мифом. В 1922 году в г. Каменском (с 1936 г. Днепродзержинск) устанавливается скульптура – раскованный Прометей, ныне являющаяся символом города. Мыслилось, что в революцию народ, этот Прометей, собственноручно разорвал оковы, т.е. бунтарский пафос мифа был выделен и усилен.

На Западе Прометей трактовался более индивидуалистично. Это – символика личного бунта, в первую очередь бунта разума, не признающего оков несомненности. Вместо социальной свободы образом Прометея иллюстрировалась борьба за личную свободу. Человек сам вправе создавать свою жизнь, не примиряясь с судьбой, будь она выражением Божией воли или даже диктатом естественных природных законов. Прометеевский человек претендует на полное подчинение себе мироздания. Поэтому именем Прометея фантасты называли космические корабли, позволяющие человечеству сбросить оковы пространственной ограниченности (из поздних примеров – первый земной крейсер в популярном сериале «Звездные врата SG-1»). Эта мысль имела продолжение и за границами вымысла. «Прометеем» называлась программа НАСА по разработке космических кораблей с ядерной двигательной установкой, свёрнутая ныне по причине нехватки финансирования.

Описанные интерпретации прометеевского мифа можно считать формулами и даже активными программами европейской ментальности. Они образуют базовое ядро или ведущий контур того, что выше мы назвали ПРОЕКТОМ.

Программы эти носят, как правило, разрушительный характер и направлены против существующего порядка вещей.

Возможно, это требует пояснения. Рассмотрим категориальный аппарат, используемый ПРОЕКТОМ и основанный на прометеевском мифе.

Творчество . Огонь, принесённый Прометеем с Олимпа – священен. Творчество уподобляет человека богам. Поэтому способность творить есть абсолютная ценность. Очевидно, что при таком подходе важен именно акт творения, что именно и как делается – это уже вопросы второго порядка, нечто переменное.

Индивидуальность. Творение всегда личностно. Если ценно творение, не менее ценен и его автор. Но можно посмотреть и с другой стороны: человек, никак не проявивший себя в творчестве, ценностью не обладает. Он не идёт следом за Прометеем, фактически он отвергает его дар. Отсюда проистекает негативная оценка инертной массы – обыватели, мещане, толпа. Их надо будировать, пробуждать к творчеству, к светлой жизни, жечь прометеевым огнём, и при этом можно смотреть на них свысока и даже презирать. Масса – и объект развития и его жертва, творческая личность – инициатор развития и его инструмент. Неподатливость объекта приводит к деформации инструмента – такова основная трагическая коллизия творчества.