Сергей Васильев - Метафилософия и компаративистика

По Соловьеву, развитие телеологично по свей природе: «развитие есть такой ряд изменений органического существа, который идет от известного начала и направляется к известной определенной цели». [31, с. 142] В мировом процессе по сути первичным оказывается идеальное, абсолютное начало. «Что в одном порядке есть первое, то в другом становится последним; первое по существу абсолютное, становится последним в процессе, во времени. Очевидно при этом, что генетический порядок, в котором абсолютное становится, предполагает порядок метафизический, в котором оно есть». [24, с. 717] София влечется к Богу, стремится обожиться. Бог выступает здесь как направляющее начало. Без Бога, без абсолюта развитие мира невозможно. Таким образом, мировой процесс проходит разумно, у него есть определенная цель. Тем не менее, есть и иррациональная сила, мешающая развитию, искажающая его ход. В статье «Красота в природе» Вл. Соловьев пишет о борьбе космического художника и бунтующего хаоса. Благое начало пробивает себе дорогу через буйство иррациональных сил.

Процесс совершенствования мира есть богоматериальный процесс. В качестве ступеней этого процесса выделяется царство минеральное, растительное, животное, человеческое и Царство Божие. При этом происходит повышение бытия в нравственном смысле. Каждое предыдущее царство является ближайшей материей для последующего. Антиредукционизм Соловьева выражается в представлении о надстраивании ступеней бытия, их диалектической взаимосвязи. «Как живой организм состоит из химического вещества, перестающего быть только веществом, так человечество состоит из животных перестающих быть только животными».[27, с. 268] Процесс эволюции природы есть процесс собирания Вселенной, прогрессирующего ее объединения. Однако Соловьев подчеркивает, что высшее не есть произведение низшего. Высшее в идее предшествует низшему. «Утверждать, что эволюция создает высшие формы всецело из низших, т. е. окончательно из ничего, значит под факт подставлять логическую нелепость». [27, с. 274] Эволюционизм Соловьева есть теоцентрический эволюционизм.

Пафос мирового развития как прогрессирующего объединения не чужд и марксизму. «Организм есть, несомненно, высшее единство, связывающее в себе в одно целое механику, физику и химию, так что эту троицу нельзя больше разделить». [38, с. 217] В «Экономическо- философских рукописях 1844 года» К. Маркс пишет о коммунизме как о достигнутом мировом единстве: «Таким образом, общество есть законченное сущностное единство человека с природой, подлинное воскресение природы, осуществленный натурализм человека и осуществленный гуманизм природы». [16, с. 118] Марксизм признает надстраивание высших форм движения над низшими, происхождение высшего из низшего. Мировой процесс имеет направленность, восхождение от низшего к высшему закономерно. Об этом Ф. Энгельс говорит во многих местах. Например: «В действительности же материя приходит к развитию мыслящих существ в силу самой своей природы, а потому это с необходимостью и происходит во всех тех случаях, когда имеются налицо соответствующие условия (не обязательно везде и всегда одни и те же)». [38, с. 178] Рассматривая учение Гегеля о переходе от жизни к познанию, Ф. Энгельс отмечает, что «здесь имеется уже в зародыше учение о развитии, учение о том, что раз дана органическая жизнь, то она должна развиться путем развития поколений до породы мыслящих существ». [38, с. 271] Стало быть, человек не случаен, не случайно и то, что он делает. «Его нормальным состоянием является то, которое соответствует его сознанию и должно быть создано им самим». [38, с. 167] Сознательно установленное общество есть для марксистов коммунизм, или гуманизм. Таким образом, коммунизм есть высшая точка развития материи, цель мирового процесса.

Еще в 1923 г. В. Н Сарабьянов отмечал, что в споре сторонников Дарвина и Берга, диалектик скорее встанет на точку зрения Л. Берга, поскольку последний признавал закономерный характер развития организмов. [20, с. 265–266] Номогенез, а не дарвинизм больше соответствует детерминистическому духу марксизма. Если вдуматься, то «необходимость пробивающая дорогу сквозь массу случайностей», как тенденция, чем-то напоминает эквифинальность Дриша. Получается, что магистральный путь мирового развития как бы задан, ходя случайности и вносят в него некоторые коррективы.

Тем не менее марксисты упирают на стихийность, сопряженность со случайностями процесса развития. Даже развитие общества носит естественно-исторический характер. Необходимость как тенденция пробивает себе дорогу через массу случайностей. В природе и обществе необходимость носит слепой, бессознательный характер. Но ее слепота исчезает, если человек познает необходимость и научится использовать ее для своих целей. Человек это «то позвоночное, в котором природа приходит к осознанию самой себя». [38, с. 17] Согласно марксизму, только в том случае, если человечество поставит под сознательный контроль свое общественное производство, человек вполне станет человеком. «Тем самым человек теперь в известном смысле окончательно выделяется из царства животных и из звериных условий существования переходит в условия действительно человеческие». [37, с. 287]

Марксизм не видит никакой формы, более высокой, чем человеческая. Поэтому именно человек есть вершина развития материи. Так как человек есть конечная материальная реальность, то и его существование в материальном мире ограничено. Таким образом, восходящее развитие материи превращается в ее вечный круговорот, включающий как переход от низшего к высшему, так и обратный переход от высшего к низшему. Соловьев же предвидит богочеловечество как высшую фазу развития мира.

Немало сходного можно найти и в теории познания. Прежде всего, необходимо отметить, что оба направления стоят на точке зрения диалектики абсолютной и относительной истины. Вл. Соловьев утверждает: «Всякое заблуждение, о котором стоит говорить, содержит в себе несомненную истину и есть лишь более или менее глубокое искажение этой истины; ею оно держится, ею привлекательно, ею опасно, и чрез нее же только может оно быть как следует понято, оценено и окончательно опровергнуто». [сверхч., 628]. Ф. Энгельс пишет в «Анти-Дюринге»: «Истина и заблуждение, подобно всем логическим категориям, движущимся в полярных противоположностях, имеют абсолютное значение только в пределах чрезвычайно ограниченной области». [37, с. 88] Познание, имеющее безусловное право на истину осуществляется в ряде относительных заблуждений.[37, с. 83]

И Соловьев, и Маркс используют диалектический метод для имманентной критики существующих теорий. Особенно ярко это проявилось у Соловьева в «Критике отвлеченных начал». В этом произведении философ прослеживает установление принципа какого-либо философского течения, его развертывание, которое приводит к появлению внутренних противоречий и, в конце концов, к снятию данного течения и его превращения в другое. История познания при этом представляет собой своеобразное «восхождение от абстрактного к конкретному», где каждая философия имеет относительное право на истину. Но именно относительное, ибо любая односторонность наказывает себя саморазложением. Ложь, односторонность удобопревратны, прочна лишь конкретная истина. Современники называли Вл. Соловьева «самым сильным диалектическим умом современной русской литературы». [5, с. 222] В итоге диалектического процесса должна получиться всецелая, всеединая истина. Маркс еще в молодости также отличался диалектическим искусством, умел выявлять внутренние противоречия и непоследовательности во взглядах противников. Это умение он применил при анализе экономической действительности. Не случайно его главный экономический труд называется «Капитал. Критика политической экономии». Критика должна привести к истине.