Юлий Медведев - Безмолвный фронт

Молодой энтомолог наметил ареал распространения «необработанных» божьих коровок и отправился изучать их в природе. Там — то, в долине Ферганы, он наткнулся на поразительное явление. Заславский открыл два государства насекомых, между которыми проходит нейтральная полоса. За нее ни один представитель соседних и близко родственных видов нигде и никогда не переходит. Один из этих видов — европейцы, другие — азиаты. Но в Средней Азии кое — где их ареалы распространения приходят в контакт.

Что же им, соседям, мешает наладить контакт родственный? Почему они не смешались, как смешались в одно французы, англичане, испанцы, немцы, голландцы, и бог знает кто еще, став американцами?

Соседей — насекомых при этом не разделяли в Фергане ни океаны, ни моря. Никакие естественные преграды не мешали божьим коровкам переходить ничем не обозначенную границу. Не разделяли их, разумеется, ни национальная гордость, ни расовые предрассудки. Так что же тогда?

Заславский набрал представителей Европы и Азии и, довольный своим открытием, поехал домой, в Ленинград для третейского разбирательства отношений между представителями двух континентов.

Заславский стал скрещивать между собой привезенных жучков. Казалось, лаборатория их примирила. Жучки спаривались не только со «своими», но и с «чужими». Потомство рождалось и от тех и от других пар. Причем гибриды выглядели даже более крепкими, красивыми.

Корни непримиримости обнажились позднее, когда гибриды, в свою очередь, стали родителями. Самки их отложили яйца, из которых не вышло ничего. Потомство смешанных пароказалось стерильным. Вот почему азиатская и европейская коровка жили особняком. Любая попытка любой стороны проникнуть в стан соседа была заранее обречена. Но поскольку насекомые этого не знали, они постоянно входили в сношение друг с другом — на «нейтральной» полосе. Ширина этой полосы — примерно то расстояние, которое могут освоить два поколения божьих коровок: родители и их дети — гибриды. Последними и прекращался род, прекращалось распространение в глубь территории, где размножались только европейские или только азиатские жучки.

Итак, на полосе контактов происходит самоуничтожение. Половая продукция каждого вида выбрасывается на ветер. Если считать, что 50 процентов спариваний здесь межвидовые и 50 процентов — внутривидовые, то в идеальном случае численность следующего поколения уменьшается вчетверо. Следующего — в восемь раз, далее — в шестнадцать, потом — в тридцать два и так далее, в геометрической прогрессии до полного исчезновения.

Пока соседи контактируют лишь на полосе, им вымирание не грозит, так как межвидовых связей намного меньше, чем внутривидовых. Но если коровок — европеек и коровок — азиаток перемешать, то есть позволить жучкам контактировать не на полосе, а на всей площади их обитания в данном районе, то геометрическая прогрессия самоистребления, о которой мы говорили, охватит целиком оба вида и они вымрут.

Чистая стерилизация имеет преимущества перед грязной. Химические стерилянты плохи тем, что могут стерилизовать не только насекомых, а гамма — лучи ослабляют половую энергию самцов, и эффект снижается. Ничего такого не случается при гибридной стерилизации.

Еще в 40‑х годах Вандерпланк, а потом Даунс делали попытки использовать гибридную стерилизацию в борьбе с мухой цеце и непарным шелкопрядом.

Однако пока еще рано отдавать предпочтение этому заманчивому способу перед другими. Он требует очень многого. Необходимо хорошо знать генетику насекомых — вредителей, чтобы найти внутри популяций искомые виды. Сегодня эта задача выглядит достаточно сложной. Не просто и размножать некоторые нужные виды насекомых.

Есть и еще одна специфическая трудность. Допустим, что размножен вид, вызывающий стерилизацию гибридных потомков. Сколько особей «двойника» надо выпустить, чтобы гибри — дизация дала желаемый эффект? При радиационной стерилизации вопрос ясен: чем больше, тем лучше. В нашем же случае — иное. Стоит какому — нибудь из двух спариваемых видов получить большое численное преимущество, как он просто подавит своего соперника и заменит его. Вместо старого вида вредителей появится новый — только и всего.

Имеется и другое решение, хотя довольно трудоемкое. Оно состоит в том, чтобы самок и самцов подсаживаемого вида выпускать не совместно, а в разных местах. Тогда спаривание «со своими» станет невозможным, и новый вид не сможет заменить старого. Они оба вымрут.

Между прочим, разделение самцов и самок — и сама по себе довольно злая мысль. В самом деле, чтобы прекратить существование какого — то племени, вовсе не обязательно членов его стерилизовать. Пусть себе остаются, как есть, только… рождают, допустим, одних мальчиков. Этого вполне достаточно, рассудили ученые. Пробу хотят провести на синей мухе, которая вредит австралийским овцам.

Мух, рождающих «мальчиков», придется накопить столько, чтобы они подавили численность нормальных мух, а затем, как и по методике Ниплинга, сразу выпустить их на волю.

Теоретически должно последовать перепроизводство самцов и дефицит самок, число которых в дальнейшем сводится к нулю. Не станет самок, исчезнут злые мухи.

Генетика располагает сведениями, которые могут стать роковыми для насекомых. Генетический рок будет преследовать их с той же неотвратимостью, с какой Фатум преследовал царя Эдипа. В самом деле, генетика не отказывается по отношению к вредным насекомым взять на себя роль Парок — фантастических прядильщиц, которые плели, согласно верованиям древних эллинов, нити судеб еще не родившихся смертных и предопределяли, когда, кто и от чего скончается. Генетика тоже знает приемы, как обрывать нити жизни будущих существ, предопределив необходимое для этого стечение обстоятельств и предуказав примерный срок.

Например, Эдвард Ниплинг в «Трудах американского энтомологического общества» детально рассматривает план истребления хлопкового долгоносика с помощью пагубной наследственности. Он не видит в принципе затруднений, чтобы получить такие линии вредного жучка, которые будут жить припеваючи в условиях лаборатории, но нести летальные гены для потомства, если тому предстоит жить в естественных условиях. Ну, допустим, долгоносик не сможет переносить низких зимних температур — таков будет его генетический эок — летальный ген. Все поколение от «роковых» долгоносиков до весны не доживет. Если долгоносиков — самцов с летальным геном удастся размножить настолько, что выпущенные на волю, они «отобьют» всех самок у самцов со здоровой наследственностью, то на следующий год жучок исчезнет. Нить его жизни неизбежно оборвется, и непременно — зимой. Он замерзнет.