Лайонел Роббинс - История экономической мысли. Лекции в Лондонской школе экономики

образовании большинства людей, они не смогли бы воспитать Эйнштейна или Моцарта. Природные

склонности существуют, хотя в данный момент мы не так уж много о них знаем. Это наводит Сократа

на обсуждение моральности того, чтобы каж-

45

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

дый человек занимал в обществе подобающее ему место согласно своей природе. И если бы вы прочли

«Республику» целиком, то узнали бы, что правителям —весьма выдающимся людям — полагается

выяснять, каковы природные различия людей, и определять, какие места они будут занимать в

идеальной республике, что некоторым из вас может показаться не очень-то совершенной системой.

Хватит о Платоне и разделении труда. В начале завтрашней лекции я скажу буквально несколько слов

о «Законах», а основная часть лекции будет посвящена Аристотелю, который имеет куда больше

отношения к экономическому анализу, чем замечания Платона о разделении труда.

Лекция 2

Платон и Аристотель

НЕ СТОИТ тратить время, напоминая вам, о чем я рассказывал вчера, во всяком случае не в

подробностях. Первая половина лекции была посвящена общим рекомендациям и апологии нашего

предмета. Во второй части лекции я приступил к рассказу об истоках экономической мысли в

моральной философии, начав с древних греков. Я говорил о Платоне, в «Государстве» которого кратко

обрисована та роль, которую играет в становлении любого общества разделение труда. Платон, в

сущности, описывал свое идеальное общество, для того чтобы исследовать его и узнать, какова в нем

справедливость. Но обрисовывая идеальное общество, он дал выдающееся и, кроме того, первое

описание в известном литературном произведении того, как разделение труда благотворно влияет на

производительность. Но на этом он остановился. Далее он сделал выводы, моральные и политические,

которые к нам не имеют отношения: о том, как важно, чтобы каждый человек занял подобающее ему

место, при этом подобающее место определялось правителями. Я не хочу вслед за Платоном

углубляться в этот вопрос, но хочу прочесть вам отрывок из «Законов», которые, как я говорил вчера,

куда реалистичней описывают Платонову концепцию лучшего из всех возможных государств. Учи-

тывая обстоятельства реальной жизни, эта концепция является скорее фашистской, а не

коммунистической, как та, что содержится в «Государстве». Это отрывок случайный, но очень

показательный. Платон обсуждает средства обмена и связанные с ним законы:

Никто из частных лиц не имеет права владеть золотом или серебром. Однако для повседневного обмена должна

быть монета

47

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

(Платонова монета для повседневного обмена, вероятнее всего, должна была быть сделана из

кожи),

потому что обмен почти неизбежен для ремесленников и всех тех, кому надо выплачивать жалованье,—для

наемников, рабов и чужеземных пришельцев. Ради этого надо иметь монету, но она будет ценной лишь внутри

страны, для остальных же людей не будет иметь никакого значения. Общей же эллинской монетой государство

будет обладать лишь для оплаты военных походов или путешествий в иные государства посольств либо (если это

будет нужно государству) всевозможных вестников. Словом, всякий раз, как надо кого-то послать в чужие земли,

государству необходимо для этой цели обладать действительной по всей Элладе монетой. Если частному лицу

понадобится выехать за пределы родины, оно может это сделать лишь с разрешения властей; по возвращении

домой оно должно сдать государству имеющиеся у него чужеземные деньги, получив взамен местные, согласно

расчету. Если обнаружится, что кто-либо присвоил чужеземные деньги, они забираются в пользу казны; знавший

же об этом и не сообщивший подвергается вместе с тем, кто ввез эти деньги, порицанию и проклятию, а также

пене в размере не менее количества ввезенных чужеземных денег

а

(Plato, !953 > Р-ЗЮ-З»; Платон, 19942, с. 193-

194)-

Знакомо, не правда ли? Имейте это в виду, изучая Аристотеля, которому я намерен посвятить

большую часть этой лекции.

Аристотель в юные годы был учеником Платона. Он жил в 3^4~322 годы до н. э. и, как это бывает с

учениками, не всегда был согласен со своим учителем, так что разные его труды ставят под

сомнение сочинения Платона и предложенные им меры.

Очень трудно переоценить важность Аристотеля в истории экономической мысли, в чем я

надеюсь убедить вас к концу этой лекции. Но я не могу обещать вам, что, читая Аристотеля, вы

получите такое же наслаждение, как если станете читать Платона, потому что Платон был одним

из величайшим писателей всех времен. К тому же он был известным поэтом, и, независимо от

того, согласны вы с Платоном или нет, читать его одно удовольствие. В случае Аристотеля мы не

располагаем исходными лекциями; у нас есть только записи его учеников, а они не всегда

достоверно передают сказанное учителем и совсем не всегда столь же крас-

48

ЛЕКЦИЯ 2

норечивы. Но, несмотря на это, из греков именно Аристотель, а не Платон, оказал заметное

влияние на последующих мыслителей. Средневековые теологи называли Аристотеля просто

«Философ». До Возрождения Платон не был широко известен, в то время как к «Философу»

апеллировало большинство авторов, писавших о моральной философии,— от Фомы Аквинского и

далее. Даже по сей день в анализе, который вам преподают, можно найти остатки тех предпо-

ложений, которые когда-то высказал Аристотель в «Политике» и труде по этике.

В какой-то момент Аристотель начал вызывать у ученых противоположную реакцию —реакцию

отторжения. Вплоть до XVI и даже в XVII веке он доминировал в философской мысли, моральной

философии и так далее. Затем наступило отторжение. Поэт Джон Драйден выразил эту реакцию в

весьма запоминающихся строках. Прежде чем прочесть вам эти строки, я должен объяснить, что

Аристотель родился в месте Стагира, и поэтому его называли Стагири-том. Драйден пишет:

The longest Tyranny that ever sway'd, Was that wherein our Ancestors betray'd Their free-born Reason to the Stagirite,

And made his Torch their universal Light.

Величайшая тирания из известных миру наступила,

Когда наши предки уступили

Свой природный рассудок Стагириту

И провозгласили его факел универсальным светом...

(Dryden, 1663/1961, Р- 43)-

Должен сказать, что факел Аристотеля (хотя я бы не хотел, чтобы вы считали меня убежденным

его последователем во всем) был не так уж плох, особенно для того исторического периода.

Он обсуждает ряд вопросов, которые Платон упомянул в «Государстве», но о которых я не

собираюсь долго распространяться. Платон предположил, что хотя бы у правителей (людей,