Лайонел Роббинс - История экономической мысли. Лекции в Лондонской школе экономики

общий подход к экономическим вопросам за то, что Локк, рассказывая о естественной норме

процента и естественных факторах влияния на цены и ценность денег, имеет некое представление

о неких мощных силах, лежащих в основе этих явлений. Таким образом Локк приближает нас к

той теме, которую мы сейчас будем с вами обсуждать.

Критика Локка законодательного снижения нормы процента и повышения ценности денег (в

значении девальвации) уступает трактату сэра Дадли Норта «Рассуждения о торговле» (North,

1691). В этой очень короткой работе Норт лаконично и успешно разрушает все озвученные до него

аргументы в пользу понижения процента и обесценивания денег. Летуин (Letwin, 1963, pp. 189-

204) в своей книге пишет, что «Рассуждения о торговле», воспроизведенные в сборнике «Ранние

трактаты о торговле Общества экономической истории», заслуживает величайшего уважения. Я

рассказываю о Норте так кратко только потому, что его трактат очень приятно читать, и даже

самые медленные читатели легко справятся с ним за пятьдесят минут. Он написан очень живо и

содержит предисловие, вероятно, принадлежащее перу Роберта Норта, брата Дадли Норта и авто-

ра знаменитой биографии семьи Нортов. Найти его можно не только в серии переизданий

издательства Johns Hopkins, но и в сборнике Общества экономической истории «Early Tracts on

Commerce», который впервые вышел под редакцией Маккуллоха.

Однако как бы мне ни хотелось посвятить Норту целую лекцию, я не хочу далее откладывать

следующую часть своего курса: появление систематической экономической науки в XVIII веке.

Ни Петти, ни Локк, ни Норт не смотрели на экономическую систему как на единое целое, хотя и

ис-

124

ЛЕКЦИЯ 8

пользовали термины, более или менее нам знакомые, говорили с нами на одном языке. Намеки на

единую систему встречаются в памфлете Норта, как утверждает профессор Летуин (Letwin, 19631

рр-189-204), но явно систематический подход к общим экономическим отношениям появился

лишь в XVIII веке. Его зарождение можно проследить в трудах французских экономистов,

впоследствии названных физиократами, а также в трудах шотландских философов, в частности

величайших британских философов, Давида Юма и Адама Смита.

Впрочем, был еще один автор, о котором мы знаем очень немного и который написал научный

трактат, превосходящий все, написанное физиократами и выдерживающий сравнение с самим

«Богатством народов». Это Ричард Кан-тильон, автор «Эссе о природе торговли» (Cantillon, 1755)-

Каждому из вас следует знать о Кантильоне. Литературу о нем найти нелегко, поэтому, перед тем

как рассказать вам о системе, изложенной в его книге, я расскажу вам немного о его жизни и

публикациях.

Ричард Кантильон (французы, разумеется, назвали бы Кантийон), ирландец по происхождению, в

раннем возрасте стал банкиром в Париже. Похоже, он был исключительно проницательным и

сообразительным банкиром. Когда Джон Ло, о котором я вскоре буду рассказывать вам в связи с

физиократами, запустил свою обреченную миссисип-скую схему —французский аналог нашей

Компании южных морей начала 1720-х годов, Кантильон ее раскусил. Вероятно, в частной беседе

он проговорился об этом, и был вызван к Джону Ло, который жил в Париже в королевской

роскоши и почете. Ло сказал ему: «Вы знаете, что я могу выставить вас из этого города в течение

суток?» А Кантильон ответил: «Вы не сделаете этого — я могу сделать вашу схему успешной1». И

какое-то время Кантильон выступал быком для акций Миссисипской компании, но успел вовремя

их продать и сколотить огромное состояние. Затем в 1734 Г°ДУ он был убит своим слугой в своем

доме рядом с Ковент-Гарден, дом его был подожжен, и в огне сгорело множество ценных бумаг.

1. Это утверждение в переводе с французского появляется на с. 336 Essai в переиздании эссе Джевонса о Кантильоне: WS.Jevons(i&8i),

«Richard Cantillon and the Nationality of Political Economy».

125

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

Нам известно некоторые подробности о том, как Кан-тильон работал с клиентами, и о многочисленных

судебных тяжбах, в которые он был вовлечен. Нам также известно кое-что о привычках Кантильона

как экономиста. Например, в путешествия он всегда брал с собой секретаря, который ехал вместе с ним

в экипаже и записывал его наблюдения о попадавшихся на глаза экономических явлениях. Время от

времени он выходил из своей кареты и, как пишет Мирабо, пробовал землю на вкус, чтобы составить

впечатление о ее плодородности и химическом составе, а затем диктовал данные секретарю. Со

временем Кантильон собрал большое количество ценной экономической и статистической информации

(однако никто не видел ее ни в этом, ни в прошлом веке), которую в «Эссе о природе торговли» он

называет «the Supplement» («Дополнение»). До сих пор не обнаружено никаких его следов. Впрочем, в

нашем предмете до сих пор иногда делаются очень интересные открытия. Например, вся правда о

происхождении знаменитой Экономической таблицы Кенэ, на которой была основана вся система

физиократов, выяснилась только в последние двадцать лет, так что найти «Дополнения» Кантильона

еще остается надежда.

Составить свое мнение о Кантильоне как о человеке мы можем только через его книгу. Его портреты

до нас не дошли, а г-н Хиггс, издатель «Эссе» на французском и английском языках в одной книге,

напечатал в ней, точнее убедил Королевское экономическое общество напечатать в ней портрет жены

Кантильона и его дочери. По-видимому, господин Хиггс считал, что, отняв от черт дочери черты

матери, читатель сможет составить некоторое представление об отце.

Но вернемся к сложностям, сопровождавшим первое издание книги. Оно вышло через двадцать один

год после убийства Кантильона, в 1755 Г°ДУ> в издательском доме Флет-чера Джайлса из Холборна,

что в Лондоне. Книга вышла на французском языке с уточнением «перевод с английского». Мирабо, о

котором вы еще немало услышите (отец знаменитого государственного деятеля-революционера), имел

доступ к рукописи Кантильона и снял с нее копию, а затем вставил обширные отрывки из нее в свой

труд о населении. Мирабо утверждал, что перевел книгу на французский язык по предложению друга.

Другие французские современники

12б

ЛЕКЦИЯ 8

Кантильона, когда книга была издана с пометкой «перевод с английского языка», возражали, что текст

не был переводным. Но удивительнее всего было то, что Кэннан и Хиггс обнаружили длинные отрывки

из «Эссе» на английском языке в трудах Послтуэйта, автора трудов о промышленности и словаря

торговых терминов в двух томах (Postlethwayt iy57a> Ь), который в своих работах воспроизводит