Тревор Кокс - Книга звука. Научная одиссея в страну акустических чудес

Звукорежиссеры, сидящие за микшерным пультом, стараются избегать полной тишины в звуковых дорожках фильмов — за одним исключением. В фильме «2001: Космическая одиссея» (2001: A Space Odyssey) Стенли Кубрик не побоялся активно использовать тишину. Если бы режиссер попробовал сделать это сегодня, то получился бы фильм, похожий на «4′33″», и вы услышали бы только, как хрустят чипсами и булькают содовой ваши соседи по кинозалу. Нередко тишина, воспринимаемая публикой, на самом деле является записью «отсутствия звука». Чарльз Динен, отвечающий за аудио в Electronic Arts, описывал мне, как он увлекся тихими комнатами, когда разрабатывал звуковую дорожку для одной видеоигры. Увеличение громкости записей, сделанных в пустых помещениях, открывало «потрясающие потусторонние звуки» и «потрясающий скрип» [354]. Чарльз также рассказывал, что он может взять любой звук, например рев верблюда, обработать его цифровым методом, сместив вниз на несколько октав, и прослушивать в поисках характерных звуков, усиливающих психологическое напряжение. Игроки или зрители фильма могут не замечать этих фоновых звуков, однако они очень важны для эмоционального восприятия сцены.

«Космос, дальняя граница», — объявляет Джеймс Т. Кирк в начале первого эпизода «Звездного пути» (Star Trek). По экрану проплывает звездолет «Энтерпрайз», а голос капитана звучит так, словно он записан в чрезвычайно звучном соборе. Я понимаю, что космос огромен, но откуда там приходят отражения звука? Космос беззвучен, или, как говорилось в фильме 1979 г. «Чужой» (Alien), «в космосе никто не услышит, как ты кричишь». Если космонавту не повезло и он оказался в открытом космосе без скафандра, то кричать в последние мгновения жизни бесполезно, поскольку отсутствуют молекулы, которые передают звуковые волны. Но Голливуд не позволяет такой тривиальной вещи, как физика, влиять на убедительные звуковые дорожки. В последнем фильме серии «Звездный путь» двигатели звездолета «Энтерпрайз» издают могучий рев; не менее впечатляюще выглядят и выстрелы протонных торпед.

Когда я представляю отсеки настоящего космического корабля, то вижу в них людей, безмятежно плавающих в условиях невесомости. В начале 2012 г. я встречался с астронавтом Роном Гараном, который только что вернулся на Землю после полугода работы на Международной космической станции. Он объяснил, что звуковой ландшафт в реальном космическом корабле далек от безмятежного. Даже снаружи, во время выхода в открытый космос (в прошлый раз он провел в открытом космосе шесть с половиной часов), никакой тишины нет. И действительно, тишина может испугать — она означала бы, что перестали работать насосы, подающие воздух в скафандр. Космический корабль изобилует шумными механическими устройствами — холодильниками, кондиционерами, вентиляторами. Теоретически этот шум можно уменьшить, но доставка более тихих и тяжелых устройств на орбиту обойдется гораздо дороже.

Исследования, проведенные во время полета космического челнока, выявили у экипажа временную частичную глухоту. Внутри международной космической станции (МКС) так шумно, что некоторые специалисты опасаются за слух астронавтов [355]. В худших случаях уровень шума на станции во время сна соответствовал шумному офису (65 децибел). В статье в журнале New Scientit сообщалось: «Астронавтам на МКС приходилось все время носить затычки для ушей, но в настоящее время достаточно двух или трех часов в течение рабочего дня» [356]. Необходимость в затычках, даже временная, свидетельствует о враждебности звукового ландшафта на станции. Мягкие пористые затычки способны уменьшить уровень звука на 20–30 децибел. Более высокие уровни двуокиси углерода и загрязнителей воздуха, характерные для невесомости в космосе, также усиливают опасность повреждения внутреннего уха.

В открытом космосе звук отсутствует, в отличие от других планет, и ученые установили микрофоны на космических аппаратах, таких как «Гюйгенс», отправленный к Титану, спутнику Сатурна. Если у планеты или спутника есть атмосфера — какой-либо газ у ее поверхности, — то есть и звук. Микрофоны имеют определенные преимущества по сравнению с другой аппаратурой: они легкие, потребляют мало энергии и могут слышать то, что скрыто от видеокамер. Уверяю вас, в аудиозаписи Титана, сквозь атмосферу которого проходил «Гюйгенс», нет ничего необычного. Звуки напомнили мне о ветре, свистящем в открытом окне автомобиля, который мчится по автостраде. Но если вспомнить о том, где записаны эти звуки — на расстоянии почти миллиарда километров от Земли, — впечатление от них усиливается.

Если астронавты привезут на Марс орган, чтобы исполнить Токкату и фугу ре минор Баха, то обнаружат, что инструмент издает звуки пониженной частоты. Атмосфера Марса преобразует тональность музыки в соль-диез минор. Частота ноты органной трубы зависит от времени перемещения звука вверх и вниз по трубе. Разреженная и холодная атмосфера Марса состоит из углекислого газа и азота, и звук распространяется в ней со скоростью, которая составляет две трети от скорости звука на Земле. Чем больше времени требуется звуку, чтобы пройти вверх и вниз по трубе, тем ниже частота звука. С учетом того, что в атмосфере планеты присутствуют ядовитые газы, астронавты не будут снимать шлемы скафандров. Но если кто-то осмелится это сделать, тембр его голоса тоже понизится — тенор превратится в бас Барри Уайта. К сожалению, сексуальный голос распространится не слишком далеко, поскольку разреженная атмосфера Марса больше похожа на вакуум.

На Венере атмосфера очень плотная, и она замедлит колебания голосовых связок астронавтов, понизив тембр голоса. Однако в венерианской атмосфере звук распространяется быстрее, что вызовет увеличение резонансной частоты ротовой полости. В результате голос астронавта станет тонким — как у человека, вдохнувшего гелий. Тим Лейтон из Саутгемптонского университета предполагает, что благодаря этим двум эффектам голос астронавта будет звучать как бас смурфика [357].

Уровень звука на Международной космической станции удалось понизить до значения, когда он больше не опасен, однако шум может воздействовать на здоровье и другими способами. И беспокоиться нужно не только астронавтам. Например, если человеку помешал выспаться гул самолетов, на следующий день он будет усталым, раздраженным и рассеянным. При воздействии сильного шума организм вырабатывает больше гормонов стресса, что в долговременном плане может привести к повышению кровяного давления и увеличению риска развития сердечных болезней [358]. То есть снижать уровень шума полезно, но какой должна быть тишина? Нужно ли стремиться к полной тишине?

Однажды, когда в нашей безэховой камере команда BBC пыталась записать топот сороконожки, Крис Уотсон предложил мне посетить камеру сенсорной депривации, темную изолированную камеру, где вы плаваете в очень соленой воде, лишенные какой-либо информации от органов чувств. Самое подходящее время для этого — после тишины пустыни Мохаве, разве не так? Я отправился в Венис-Бич, богемный район Лос-Анджелеса, известный полуодетыми любителями роликовых коньков, потрясающими уличными представлениями и всякого рода чудаками. Встреча была назначена вечером, когда район кажется уже не таким легкомысленным и безопасным.