Марсель Мосс - Социальные функции священного

В Европе ведьмы в своих превращениях принимали формы животных не беспорядочно. Обычно принимался один облик — либо облик кобылы, либо лягушки, либо кошки и т. д. Эти факты наводят нас на мысль, что превращение означает постоянную связь с определенным животным видом. Такие связи встречаются практически повсюду. Алгонкинские [534], ирокезские знахари, целители племени чероки, или в целом знахари индейцев Северной Америки, имеют животного-маниту [535], с точки зрения оджибвеев; кроме того, на некоторых меланезийских островах магам служат змеи и хищные акулы. Как правило, сила мага в многочисленных случаях основана на его тесных связях с животными. Именно от жи- вотного-компаньона маг получает эту силу, узнает формулы и обряды. Даже пределы этой силы иногда определены таким альянсом: у индейцев помощник мага дарует последнему власть над животными своего вида и объектами, с которыми они связаны; в этой связи Ямвлих [536]говорил о магах над львами (цбсу°1 Хебутсоу) и о магах над змеями (цбсуо1 бсресоу), которые имели власть соответственно над змеями и львами и залечивали нанесенные ими раны.

В принципе, за исключением крайне редких случаев, маг вступает во взаимоотношения не с одним отдельно взятым животным, но со всем видом. Уже благодаря этому такие отношения носят оттенок тотемизма. Действительно ли они являются таковыми? То, что мы предполагаем относительно Европы, для Австралии и Северной Америки уже доказано. Животное-компаньон представляет собой индивидуальный тотем. Хоуит рассказывает, что один колдун из племени мурринг был перемещен в страну кенгуру, вследствие чего это животное стало его тотемом и он не должен был более употреблять его мясо. Маги, вероятно, были первыми и остались последними, кто получает подобные откровения, и, как следствие, обладают индивидуальным тотемом. Можно даже полагать, что при разложении тотемизма в первую очередь семьи магов наследуют тотемы клана и воспроизводят эту традицию. Например, в Меланезии, семья, мифическим покровителем которой считался осьминог, обладала силой, способной обеспечить им удачу при ловле осьминогов. Если бы было возможно, чтобы любая форма магической связи с животным имела тотемическое происхождение, то можно было бы утверждать, что в подобных случаях маг становится магом благодаря тому, что обладает тотемом. Однако из всего ряда только что отмеченных фактов можно заключить лишь то, что здесь мы имеем дело не только с вымыслом, но и с признаками действительной социальной обусловленности, требующейся для определения статуса мага. Против нашей интерпретации данных не может свидетельствовать то, что эти факты не встречаются в некоторых видах магии, особенно в магии древней брахманской Индии. С одной стороны, мы знаем об этой магии только из литературных текстов, хотя бы и обрядовых, но написанных учеными магами и сильно оторванных от первобытных корней. С другой стороны, в Индии нет недостатка в теме превращений: сказки и джатаки переполнены историями о демонах, святых и о превращениях магов. Они до сих пор живут в индийском фольклоре и магических обрядах.

Мы уже упоминали ранее о духах-помощниках мага, но их довольно сложно отделить от животных, отношения мага с которыми имеют тотемический или иной характер. Эти животные либо являются духами, либо могут быть за них приняты. Что касается духов, то они обычно принимают облик реальных или фантастических животных. Более того, темы животных-помощников и духов-помощников связаны между собой таким образом, что в обоих случаях сила мага появляется из внешних по отношению к нему самому источников. Магические способности мага являются результатом его единения с партнерами, сохраняющими определенную независимость по отношению к нему. Как и при раздвоении, эта связь предполагает разнообразные формы и оттенки. Она может быть слабой и сводиться к простой возможности общения время от времени с духами. Магу известно их постоянное местопребывание, он владеет их языком, знает ритуалы, с помощью которых к ним можно подступиться. Таковы в целом отношения с духами мертвых, феями и т. п. (малайские ханшу, ирунтариния в племени арунта, индийские

деваты и т. д.). На многих меланезийских островах маг получает свою силу от духов предков.

Родство является одной из форм, которую часто принимают взаимоотношения магов с духами. Это может быть дух отца, матери, вообще предка. В настоящее время в Индии некоторые семьи подобным образом доказывают свои магические способности. В Уэльсе семьи, которые монополизировали так называемые магические ремесла, считаются ведущими свое начало от союза мужчины и феи. В более общем случае эти взаимоотношения встречаются в форме соглашения, взаимного обязательства — подразумеваемого или четко выраженного, общего или касающегося частностей, постоянного или теряющего со временем свою силу. Это нечто вроде юридического двустороннего соглашения. В средневековье соглашение представлялось в форме акта, скрепленного кровью, которой оно было написано или подписано. Это была, таким образом, клятва на крови. В сказках мы наблюдаем соглашения в менее торжественных формах пари, игры, решения головоломок, состязания, в которых дух, демон или дьявол обычно проигрывает.

Часто любят представлять себе отношения, о которых здесь идет речь, в сексуальной форме: у ведьм имеются инкубы, а женщины, имеющие инкубов, считаются ведьмами. Такие факты известны в Европе, на Новой Каледонии и, несомненно, где-то еще. Европейский шабаш не проходит без сексуальных отношений между присутствующими там демонами и колдуньями. Такой союз может даже привести к свадьбе — постоянному союзу. Эти образы далеко не второстепенны; в средневековье и греко-римской античности они способствовали формированию преставления о свойствах мага. Striga, в сущности, считалась сладострастной женщиной, куртизанкой, и именно в ученых спорах, касающихся совокуплений с демонами (concubitus daemonum), в значительной мере прояснилось представление о магии. Различные формы, которые принимает связь демона и мага, могут оказаться соединенными: известна история об одном раджпуте, который захватил в плен дух женского дыхания, привел его к себе домой, и по настоящее время считается, что по брачному соглашению потомки этой пары продолжают иметь власть над ветром. Этот пример содержит в себе одновременно аспекты игры, договора и родства.

Подобная связь устанавливается не как случайная и поверхностная, но как воздействующая коренным образом на физическую и нравственную природу мага. Колдун несет метку своего союзника — дьявола; у австралийского колдуна духи протыкают насквозь язык, вскрывают его живот, чтобы, так сказать, обновить внутренности. На островах Бэнкса у некоторых колдунов иногда язык насквозь прокушен зеленой змейкой (таг). Маг обычно в некотором роде одержим, даже являет собой, как чародей, особый тип одержимости, что у жрецов если и встречается, то крайне редко. Маг осознает то, что он делает и, как правило, знает духа, которым он одержим. Вера в одержимость мага универсальна. В христианской Европе настолько были убеждены в его одержимости злым духом, что даже подвергали процедуре изгнания беса. И наоборот, были склонны любого одержимого назвать магом. При этом обыкновенно не только сила и состояние мага объясняются одержимостью. Существуют магические системы, в которых одержимость является необходимым условием осуществления магических обрядов. В Сибири и Малайзии состояние транса является неотъемлемой частью шаманизма. В подобных случаях не только колдун, находящийся в состоянии транса, но и все окружающие его люди ощущают присутствие инородного существа, полностью подчиняющего себе личность колдуна. И в этот момент не кто иной, как демон произносит слова вместо колдуна. Если мы оставим в стороне многочисленные случаи симуляции, которые, впрочем, имитируют реальные и проверенные опытом состояния, то обнаружим, что имеем дело с явлениями, психологически и физиологически представляющими собой раздвоение личности. Примечательно, что в некоторой степени маг — хозяин своей одержимости; он способен ее провоцировать, осуществляя это с помощью соответствующих приемов, таких как танец, монотонная музыка, интоксикация. В конечном счете, одним из профессиональных качеств магов, не только мифическим, но и практическим, является способность управлять собственной одержимостью, а также владение знанием, носителями которого они были в течение долгого времени. В результате мы снова пришли к отправной точке наших рассуждений, поскольку явление отделения души от тела и вселения некой другой души представляют собой как для человека, так и для общества всего лишь две формы проявления одного и того же явления: для индивида это смена состояния, с точки зрения общества — перенесение мага в мир духов. Иногда эти две формы могут совпадать: например, шаман племени сиу или оджибве действует только в состоянии одержимости и может общаться, как говорят, со своими животными-маниту лишь тогда, когда его душа уходит на прогулку.