Коллектив авторов - Поляки в Пермском крае: очерки истории и этнографии

Прошение о помощи в канцелярию губернатора поступило и от ссыльной дворянки В. И. Бригевич: «Не имея никаких средств… я все время изгнания, т. е. с 7 августа 1894 г., жила в долг… Я как живописец не могу найти в Перми занятие… нахожусь в совершенно безвыходном положении» 142. Следует отметить, что пособие назначалось не всем и не на все время пребывания в ссылке. Прежде всего, власти принимавшей территории делали запрос на первоначальное место проживания ссыльного о материальной обеспеченности его самого и его родственников. В ответе могла значиться информация о необходимости помощи или об отсутствии таковой. Так, по делу прибывшего в 1894 г. в Пермскую губернию участника политической демонстрации студента Варшавского университета Гнуса Ивана-Евгения Феликсовича в ответ на запрос пришла информация о том, что «… (родственники. – Авт. ) арендуют дом, и мать может помогать сыну» 143, следовательно, в пособии от казны данному ссыльному было отказано.

Во второй половине XIX – начале XX в., когда Царство Польское уже плотно интегрировалось в российскую экономику, многие поляки, имея хорошее образование и желание трудиться, делали карьеру в отдаленных от центра губерниях России, где всегда был высокий спрос на квалифицированных специалистов. Поляки занимали высокие посты в государственном и правительственном аппарате, исправно служа на благо государства, себя и своей семьи. О знаменитых поляках написано множество книг, статей, отзывов. Вклад поляков (добровольно приехавших в Россию или нет – неважно) в развитие российской государственности, в военное дело, образование и просвещение, в культуру невозможно не оценить. Но мы приведем в пример незнаменитого, простого человека. Так, уже упоминавшийся выше Люциан Станиславович Буткевич, чиновник строительной и дорожной комиссии, в 1863 г. сообщал о себе: «Зовут меня Люциян сын Станислава Буткевич, дворянин Гродненской губернии, от роду 56 лет, вероисповедания римско-католического, на службе стою с 1828 г., ныне стою чином в Пермской губернии в строительной и дорожной комиссии в чине подполковника, под судом не был, награды имею: Знак отличия беспорочной службы 25 лет, орден св. Анны 3-й степени и в недавнем времени представлен к награде орденом св. Владимира 4-й степени за 35-летнюю беспорочную службу» 144.

Во многих крупных организациях Перми и Пермской губернии в XIX в. работали поляки, приехавшие в Россию еще детьми. Большинство из них, повзрослев, состояли на службе в качестве чиновников и административного персонала (бухгалтер, столоначальник, податной инспектор и т. д.) 145. Анализируя личные дела поляков, работающих в Пермской казенной палате во второй половине XIX – начале XX в., можно сделать некоторые выводы o социокультурном облике польского чиновничьего сообщества. Большинство из упомянутых поляков приехали в Пермскую губернию из западных губерний Российской империи, граничащих с Польшей – Гродненской, Могилевской, Минской, Волынской, Ковенской 146. Но у некоторых из изучаемых нами поляков родители к тому времени проживали и работали на территории губерний Центральной России. Так, среди места жительства в делах упоминаются Вятская, Смоленская губернии, города Санкт-Петербург, Екатеринбург 147. Причем многие из тех, кто родился на приграничных с Польшей территориях, обучение проходили уже в Центральной России и даже в Пермской губернии (указаны города Казань, Рыбинск, Соликамск 148).

Социальный состав работающих в государственных органах и учреждениях поляков достаточно пестрый. Среди чиновников Пермской казенной палаты встречаются представители военных (2), мещан (4), священников (2), дворян (7) и т. д. 149 Есть даже представитель древнего шляхетского рода 150. Интерес представляет и конфессиональный состав. Так, из обозначивших свою веру 8 являлись католиками и 9 – православными. Следует отметить, что многие из поляков, родившихся в России, принимали православное вероисповедание. Это не мешало им общаться с соотечественниками-католиками 151. Возможно, многие из рассмотренных нами представителей польской общины являются потомками ссыльных переселенцев, но, скорее всего, эти поляки приехали в центральные губернии России для личных целей, в том числе связанных с карьерой. Этим во многом объясняется большое количество православных среди них. Документы показывают и высокую мобильность российского чиновничества: в формулярных списках мест службы, как правило, определены несколько губерний и городов России.

Приведем лишь некоторые послужные списки чиновников Пермской казенной палаты, имеющих польское происхождение. Так, «канцелярский служитель Михаил Николаевич Цишевский состоит в штате Пермского губернского правления, 24 лет, родился в 1874 г., Апреля 4 дня, вероисповедания православного, имеет темно-бронзовую медаль на ленте государственных цветов за труды по Первой всеобщей переписи населения 1897 г., жалование получает по трудам и заслугам. Из мещан гор. Слонима Гродненской губ. Имения – нет. Холост. Постановлением Пермского губернского правления определен на службу с правами канцелярского служителя 3-го разряда в штат губернского правления 1894 г. 16 августа. Постановлением управляющего Пермской казенною палатою, состоявшимся 13 апреля 1898 г. за № 30, переведен в штат палаты, 14. 04. 1898 г. допущен к исправлению должности помощника столоначальника палаты, 2. 03. 1899 г. назначен столоначальником палаты» 152. В 1899 г. М. Н. Цишевский представил в Департамент геральдии «для утверждения его в дворянском достоинстве» документы, которые раскрывают происхождение рода Цишевских: «1) герб Plomienszyk рода Цишевских, перешедшего в Польшу из Франции ок. 1100 г., на польском языке; 2) извлечение из родословной книги фамилии Цишевских герба Ятреб на польском языке с русским переводом, об утверждении в дворянском достоинстве Виктора Цишевского; 3) подписку Виктора Цишевского, явленную 8 июня 1829 г. в Слонимском городском суде, о признании моего прадеда Михаила с его сыном, а моим дедом Иваном, двоюродным братом (на польском языке с русским переводом); 4) метрическую выпись за № 21, на латинском языке, о рождении моего прадеда Михаила Леонова Цишевского; 5) метрическую выпись за № 1 на польском языке о рождении моего деда Ивана Михаиловича Цишевского и 6) метрическую выпись за № 22 на латинском языке о рождении брата моего деда – Карла Михаиловича Цишевского; и не имею возможности получить метрику о рождении ныне умершего отца моего Николая Ивановича Цишевского, крещенного в одном из Слонимских костелов Гродненской губернии, т. к. архивы Гродненской консистории уничтожены пожаром» 153.