Коллектив авторов - Поляки в Пермском крае: очерки истории и этнографии

Интересно и донесение о существовании в г. Чердыни Польской антиправительственной партии в 1880–1881 гг. Губернский секретарь г. Чердыни Петр Белдыцкий в письме от 28 мая 1880 г. сообщает о существующей в городе польской партии, враждебной правительству. На самом деле все преступные намерения злоумышленников оказались домыслами самого Петра Белдыцкого, который по разным причинам испытывал неприязнь к живущим в Чердыни ссыльным полякам. Среди причин можно назвать национальный признак, государственную пропаганду против поляков-бунтарей, зависть и т. д.

Начальник пермского губернского жандармского управления, докладывая губернатору о необоснованности этого дела, отмечает, что «…не имеет никаких фактов к положительному обвинению которого-нибудь из упомянутых лиц (поляков г. Чердыни. – Авт. ) как в политической неблагонадежности, так и в неприязненных действиях к существующему правительству, и если он и обратил на них своими письмами внимание высшего губернского начальства, то потому только, что выше означенные лица позволяют себе высказывания, по его личному мнению, либерального суждения, что характеризует их как людей неблагонамеренных, но о чем именно они высказывались с либеральной точки зрения, того Белдыцкий не упомнит» 127. В дополнении значится: «Белдыцкий человек крайне неспокойного характера, и можно допустить, что письма его к г-ну Начальнику губернии и к Управляющему Палатою государственных имуществ вызваны лишь только враждебными, по разным причинам, отношениями Белдыцкого к Мостицкому, Мочинскому, Шимкевичу и др. Что же касается до польской партии, о коей очень много говорит Белдыцкий в своих письмах, то она так же фиктивна, как и неблагонадежность в политическом отношении указанных Белдыцким лиц. Если лица польской национальности, проживающие в г. Чердыни, огруппировываются в свой кружок, то это явление общее и из этого еще нельзя усмотреть ничего антиправительственного» 128.

Единственным примером участия поляков в революционном движении в Пермской губернии может послужить деятельность Исидора Войцвилло. Его отец Станислав Войцвилло был сослан в Иркутск, а затем в Пермь за участие в восстании 1863–1864 гг. Сам Исидор еще в начале XX в. вступил в кружок марксистов-самообразованцев. В 1906 г. И. Войцвилло был заключен в пермскую тюрьму «за принадлежность к боевой организации» и «за хранение преступных воззваний». Начальник пермской полиции считал действия Исидора «весьма вредными для общественного порядка и спокойствия». После ссылки в Вологду Исидор Войцвилло вернулся в Пермь уже сознательным революционером и жил под именем Эдуарда Константиновича Модзалевского. С началом Первой мировой войны Войцвилло, спасаясь от мобилизации, уехал в Ташкент, позже воевал в РККА и умер от болезней в первые годы советской власти 129. Как видно, революционные взгляды Войцвилло сформировались уже в России, причем на базе идеологии российской социал-демократии, а не национально-освободительного движения поляков. Поэтому его деятельность не связана с его происхождением, и говорить о ее корнях, связанных с восстаниями 1863–1864 гг., не приходится.

Таким образом, мы видим, что фактов участия поляков в антиправительственной деятельности намного меньше, чем фактов о подозрении поляков в этом. Скорее всего, в ссылке поляки переходили к мирной жизни, больше внимания уделяя духовной свободе, чем политической. Во всяком случае, никаких ограничений в религиозной деятельности они, живя в ссылке, не встречали.

Переселяясь в глубь России, поляки продолжали сохранять традиции и культуру своего народа. В начале 1860-х гг. в Перми начинает оформляться польская библиотека (часть ее до сих пор хранится в Пермской краевой библиотеке имени Горького). Ее создание тесно связано с польскими ссыльными в г. Пермь 130. Неоднократно отмечался и вклад ссыльных поляков в развитие культуры и образования Пермского Прикамья.

После 1870 г. массовый приток поляков на восток, в том числе и в Пермскую губернию, прекратился. Однако последнее отправление ссыльных поляков на восток страны произошло в июле 1880 г. 131 С конца 1960-х гг. начинается и завершение для отдельных поляков их ссылки в Пермской губернии. На основании Высочайшего указа от 17 мая 1867 г. 26 лицам, находящимся под надзором полиции в Пермской губернии, был позволен выезд в Царство Польское. Однако в документах канцелярии пермского губернатора за 1874 г. среди лиц, состоящих под надзором полиции в городах и уездах Пермской губернии, продолжают фигурировать ссыльные поляки 132. Отмечены ссыльные поляки и в отчетах 1880-х гг. 133 Кроме того, в этот период в Прикамье появляются и поляки, участники восстания, переведенные из Сибири и также находящиеся под надзором пермской полиции. Оставались в России и те многочисленные ссыльные, которые ранее предпринимали попытки бежать, участвовали в бунтах заключенных и были осуждены повторно. Будучи причисленными и к категории уголовных ссыльных, они не могли воспользоваться амнистиями, касающимися политических ссыльных 134. Польская ссылка в Пермской губернии участников восстания 1863–1864 гг. заканчивается в начале 1890-х гг. Циркуляры Департамента полиции и пермского губернатора и рапорты уездных исправников 1894–1895 гг. отмечают, что в 12 уездах Пермской губернии лиц, «отбывающих наказание за участие в польских восстаниях 1863 г.», нет 135.

Однако и в последующие периоды в Пермской губернии находились сосланные поляки. В пермских архивах, в частности, сохранились документы о высланных в Пермь участниках политических демонстраций 1894 г. в г. Варшаве 136. Канцелярия варшавского генерал-губернатора в июле 1894 г. обращается к пермскому губернатору: «Господин Министр Внутренних дел, по рассмотрении в особом Совещании, образованном согласно 34 статье Положения об охране, обстоятельстве дела о 160 лицах, арестованных за участие в политической демонстрации 5 Апреля сего года в г. Варшаве, постановил: выслать этих лиц под гласный надзор полиции, на срок от двух до пяти лет, в губернии, для этого назначенные, по избранию самих высланных. В числе губерний этих значится и Пермская, которую избрали лица, поименованные в прилагаемом при сем списке, кои подлежат отдаче под уполномоченный надзор полиции на срок, показанный в том же списке…» 137.

Среди высланных значатся студент, сын чиновника Петр Зенон Викентьев-Чернявский, дворянин Генрих-Антон Казимиров Жмигродский, студент Варшавского университета, мещанин Иван-Евгений Феликсов Гнус, дворянка В. И. Бригевич 138.

В сопроводительных документах на студента И. Ф. Гнуса отмечено: «Принимавший участие в политической демонстрации, состоявшейся 5 Апреля сего года в г. Варшаве, мещанин Иван-Евгений Феликсов Гнус по распоряжению Господина и. д. Варшавского Генерал-Губернатора подвергнут был аресту на 3 месяца и затем на основании утвержденного 4 июня 1894 г. Господином Министром Внутренних Дел постановления Особого Совещания, образованного согласно 34 ст. Положения об охране, подлежит высылке, по собственному его выбору, в Пермскую губернию, под гласный надзор полиции на два года. Вследствие вышеизложенного, названный Гнус 12-го сего июля снабжен проходным свидетельством за № 3174, для следования прямым путем и безостановочно до места назначения. Сообщая об этом Вашему Превосходительству на зависящее распоряжение, имею честь препроводить при сем принадлежащие Гнусу документы числом пять для вручения по принадлежности; о последующем же не отказать меня уведомить, с возвратом упомянутого проходного свидетельства…» 139. Имеются многочисленные свидетельства об обращении ссыльных поляков за материальной помощью к властям в виде пособий. В частности, в фондах канцелярии губернатора отложились прошения ссыльных поляков о материальной помощи. «Генрих-Антон Казимиров Жмигродский, дворянин, на два года. Отправлен в г. Шадринск, просит пособие. Служит на винокуренном заводе наследников Поклевских-Козелл, получает жалование 25 руб. в месяц», – сообщается в одном из писем 140. В другом деле приводится информация, что «…сын чиновника Петр-Зенон Викентьев Чернявский… отправлен в Екатеринбург. Тоже просит пособие… Родители умерли, имущество не оставили. Имеет занятие в конторе Торгового Дома братьев Поклевских-Козелл в качестве писца с жалованьем 25 руб. в месяц» 141.