Ирина Биккулова - Феномен русской культуры Серебряного века

Пора 1880-х годов современникам запомнилась как время затишья и выжидания. Но жизнь брала свое: городская развивающаяся буржуазия требовала новых прав, в университетах укреплялся дух свободомыслия (этот дух вполне «оценит» уже Николай II), выходили, несмотря на запреты, журналы, книги и газеты. «При нем (Александре) Россия притихла, как прикрытый плотной крышкой котел, чтобы взорваться с тем большею силой при его преемнике» (10, с. 36).

Александр III в октябре 1894 года неожиданно умирает (от почечной болезни). Государственная власть переходит к Николаю II.

В день коронации, 14 мая 1896 года, на Ходынском поле торжества вылились в кровавую трагедию. Во время раздачи бесплатных подарков на Ходынке случилась грандиозная давка, «светопреставление». По неофициальным данным, около 4-х тысяч человек погибли или получили увечья. «Царь Ходынский» – таково первое прозвище последнего русского императора. К. Бальмонт в стихотворении «Наш царь» впоследствии пророчески провозгласит:

(13, с. 467).

Известно, что слова русского поэта подтвердятся с точностью. Сегодня немало написано об «эшафоте» Николая и его царственной семьи. 20 августа 2000 года расстрелянные Николай II, его жена и дети будут канонизированы Русской православной церковью как святые царственные мученики.

Начиналось же правление нового императора активной политикой: была проведена денежная реформа, прошла Всероссийская перепись населения. Именно в годы царствования Николая II в России растут города, укрепляется отечественная промышленность и наука, кроме того, русский государь стремится проявить себя миротворцем во внешней политике.

Однако слишком тяжелым оказался «крест» для Николая П. Наболевшие вопросы в России решались по-прежнему тяжело, с 1902 года учащаются «антикризисные» народные волнения и крестьянские бунты. Активизировалось и крепло рабочее движение.

Современные историки считают, что последний русский царь совершил немало ошибок и просчетов, которые приведут страну к катастрофе, к падению империи. В начале XX века Россия попала под сильное влияние западной идеологии. Александра III традиционно считали «самым русским царем», Николай II стал строить государство не на коренных русских основах, а с оглядкой на европейское мироустройство. На самотек были пущены вопросы нравственного воспитания нации, в России в самое короткое время появились неимоверно богатые люди: железнодорожные магнаты, банкиры, заводчики, коммерсанты и т. п., которые всегда вызывают ненависть у нашего народа. Неравенство, резкое деление на очень богатых и совершенно неимущих будет иметь почти всегда необратимые последствия – так учит русская история.

Русский царь не сумел сдержать в стране открытую революционную агитацию. Последнее десятилетие перед Октябрьской революцией Россия жила в предчувствии неизбежной катастрофы.

Кроме того, на ход русской истории серьезнейшим образом повлияла русско-японская война 1904–1905 годов. Война началась неожиданно: японцы напали на русскую эскадру у крепости Порт-Артур в январе 1904 года. Русские корабли были блокированы, но на предложение сдаться матросы ответили отказом, затопив крейсер «Варяг» на мелководье.

За 100 лет накопилось немало вопросов к ходу русско-японской войны, кое-что сегодня уточняется, кое-какие канонические версии опровергаются, в том числе и о героической гибели «Варяга». В России из участников неудачного боя у Порт-Артура сделали национальных героев, что точно сработало: в стране явный патриотический подъем. Легенда о подвиге «Варяга» стала не только народной песней, но и вошла во все учебники русской истории.

Оказалось, что Россия к войне была не готова, японцы побеждали на суше и на море. Последняя капля – знаменитое Цусимское сражение, которое стало для русских тем же, чем был Сталинград для немцев в Великую Отечественную войну. В Цусимском проливе русская эскадра затонула почти в полном составе. Героизм и самопожертвование русских моряков не смогли повлиять на исход битвы. До сих пор наши историки не могут разобраться, почему случилась страшная трагедия, подобной которой не было за всю 200-летнюю историю русского флота. Японская эскадра была не сильнее русской, российские моряки стреляли не намного хуже, но в результате – фатальное поражение.

Россия по Портсмутскому мирному договору уступила Японии часть южного Сахалина, разрешила бесконтрольный рыболовный промысел в российских водах, отдала японцам Порт-Артур и Дальний и еще заплатила за содержание наших пленных в Стране восходящего солнца.

Эти события не могли не повлиять на политику в России, никто не хотел забывать о постоянных поражениях в войне, бессмысленных жертвах, плохом снабжении в холодных окопах. Купец Егор Булычев в пьесе М. Горького «Егор Булычев и другие» (1932) говорит: «…получился всемирный стыд… Одни воюют, другие – воруют…» (1, с. 478).

Всероссийскую славу принесла А.И. Куприну повесть «Поединок» (1905), в которой писатель как будто ответил, почему Россия «провалилась на большом кровавом смотру на Дальнем Востоке» (14, с. 445). Купринская повесть вышла в свет в дни разгрома русского флота в битве при Цусиме и имела серьезный общественно-политический смысл. 20 тысяч экземпляров шестого сборника «Знание», в котором главное место занимала повесть Куприна, разошлись мгновенно, так что через месяц понадобилось допечатывать тираж.

Русская армия в «Поединке» предстала у Куприна в виде сонной и безжизненной массы с опустившимися офицерами и бесправными солдатами. Полковые офицеры рассуждают так: «В нашем деле думать не полагается» (14, с. 326) и рекомендуют «задумавшимся»: «Плюнь на все, ангел, и береги здоровье» (14, с. 312). Спивающийся офицер Назанский именует в повести офицеров, это «главное ядро славного и храброго русского войска», как «заваль, рвань, отбросы… Все, что есть талантливого, способного, – спивается… Служба – это сплошное отвращение, обуза, ненавидимое ярмо…» (14, с. 424).

Вокруг «Поединка» скрестились мнения критики: Куприна упрекали за пацифизм и непатриотичность, повесть называли подпольной пропагандой, пропитанной ненавистью ко всему военному в России и памфлетом на армию. Зато Л.Н. Толстой по достоинству оценил реализм картин повести и тонкость психологического анализа в изображении солдат и офицеров. Критик В.В. Стасов (1824–1906) назвал «Поединок» «жемчужиной», «поэмой о русском офицерстве» (14, с. 446).

Наблюдательный журналист и превосходнейший знаток эпохи рубежа XIX и XX веков В.А. Гиляровский (1853–1935) в книге «Москва и москвичи» отмечал, как менялись интенданты, те, от кого зависело снабжение русской армии в ходе войны. Они, пишет Гиляровский, «ожили», «стали сперва заходить к Елисееву, покупать вареную колбасу, яблоки… Потом икру… В магазине Елисеева наблюдательные приказчики примечали, как полнели, добрели и росли их интендантские покупатели. На извозчиках подъезжать стали. Потом на лихачах, а потом в своих экипажах… И кушали господа интендантские… деликатесы заграничные, а в армию шла мука с червями… Чтобы покатиться на лихаче от „Эрмитажа“ до „Яра“… надо три тысячи солдат полураздеть… За счет полушубков ротонды собольи покупали» «крашеным дульцинеям» (15, с. 132–133).