Юлия Белоногова - Приходское духовенство и крестьянский мир в начале XX века

Манифест 6 августа 1905 г. об учреждении Государственной Думы и законы о выборах предусматривали для духовенства активное и пассивное избирательное право. Избирательные права духовенство получало в качестве: 1) городских жителей, владевших недвижимостью или собственным жилищем; 2) владельцев земельных участков определенного размера; 3) государственных служащих; 4) представителей Церкви с правом распоряжаться землей [71] См.: Ивановский В. Учебник государственного права. 4-е изд. Казань, 1913. С. 310–313; Пассивное и активное избирательное право приходского духовенства основывалось на законе о выборах от 20 февраля 1906 и 3 июня 1907 г. (Свод законов. 1. Учреждение Государственной Думы. Ст. 4, 25, 31; Положение о выборах. Ст. 28, 32, 33). Положением об учреждении Государственного совета от 1906 г. (Свод законов. 1. Ст. 13) духовенство получало право на 6 представителей в Государственном совете, которые назначались Синодом по 3 от епископата и от белого духовенства. Этими законами белое духовенство и епископы действительно привлекались к участию в государственных и внутриполитических делах. . III Государственная Дума 1 апреля 1911 г. утвердила законопроект о правоограничениях, связанных с лишением или добровольным снятием сана [72] См.: Обзор деятельности Государственной Думы Третьего созыва. 19071912 гг. СПб., 1912. Ч. 2. С. 49. . Предполагалось исключить из закона ограничения прав бывших священников при поступлении на государственную службу, когда добровольно сложившие с себя сан сохраняли права по происхождению, а также приобретенные путем пожалования, однако император не утвердил законопроект [73] См.: Там же. С. 311. .

К преимуществам, предоставленным клиру, относилась особенная привилегированная подсудность: духовенство признавалось подсудным исключительно церковной власти во всех гражданских и уголовных делах. Только в случае особенно тяжкого преступления, за которое в светских законах определялось уголовное наказание, преступник предварительно лишался духовного сана и затем передавался для совершения над ним уголовного наказания в руки светской власти. К началу XX в., как, впрочем, и ранее, полагалось предавать духовных лиц суду своей иерархии только по проступкам и преступлениям против обязанностей их звания, определяемых церковными, а не государственными законами. Почетное положение духовенства в обществе выражалось в том, что оно в различных церковных собраниях занимало перед мирянами первое место и имело право первого голоса. В обыкновенной же жизни обычай предписывал мирянам оказывать своим духовным пастырям особые внешние знаки почтения, состоявшие в принятии от них благословения и в целовании благословляющей руки.

Государственные законы предоставляли духовным лицам различные преимущества чести в сфере государственного права. В России представители духовной иерархии по статусу приравнивались к высшим государственным чиновникам. Духовным лицам всех степеней в России со времен императора Павла I жаловались государственные ордена. В том случае, когда орден предполагал получение личного или потомственного дворянства, эта норма распространялась и на духовенство. В 1872 г. вышло распоряжение, по которому за 12 лет безупречной службы священникам полагался орден Святой Анны III степени. Диаконы получали этот орден за 25 лет служения, но после десятилетней службы они, так же, как и псаломщики, могли награждаться медалью с изображением императора на Александровской ленте [74] См.: Свод законов. 2. Т. 9. Ст. 37. .

Особенным правам и преимуществам церковно-иерархического служения соответствовали и особые обязанности клира. Духовные лица должны были носить особого покроя и темного цвета длинную одежду, издревле им усвоенную. В этом отношении Духовный регламент предписывал иереям наблюдать, чтобы подчиненные им церковнослужители имели одеяние верхнее, хотя и убогое, но чистое, и одного темного цвета, и не ходили бы простоволосые, то есть с непокрытой головой. Церковные правила запрещали клирикам не только пьянство и азартные игры, но и участие во всех шумных общественных удовольствиях: танцах, спектаклях, публичных играх и так далее. Охота, особенно соединенная с пролитием крови животных, тоже признавалась делом, не совместимым со священным саном. По тем же соображениям церковнослужителям запрещалась врачебная практика, в особенности совершение хирургических операций. Духовное лицо, причинившее своим неумелым лечением смерть пациенту, подлежало извержению из сана как виновное в невольном убийстве [75] См.: Павлов А.С. Курс Церковного права. СПб., 2002. С. 151. .

Это были не просто предписания – ставленник перед рукоположением подписывал допрос, в котором обязывался: «Одежду буду носить только присвоенную духовному званию, волос и бороды не стричь, соблюдать установленные Православной Церковью посты, никаких зазорных поступков – нетрезвости, картежных игр, табакокурения, посещения театров, вымогательства и тому подобных – допускать не буду» [76] Тихомиров Т., свящ. На приходе. М., 2002. С. 45. . Запрещались духовным лицам занятия и промыслы, несовместные с их прямыми служебными обязанностями или ронявшие достоинство их сана. К ним относились: все государственные и общественные должности, и особенно военная служба; поручительство за кого-нибудь в делах гражданских и уголовных; опека, за исключением членов своего семейства и ближайших родственников или же по поручению епископа над сиротами и вдовами; ходатайство по чужим делам в судах, наконец, ростовщичество и торговля, особенно винная.

Вдовым или неженатым клирикам запрещалось иметь в своем доме женщин, за исключением матери, родной сестры или тетки. Даже сожитие с законными женами, обличенными в прелюбодеянии, священнослужителям воспрещалось: они были обязаны или развестись с ними, или оставить священническое служение, если не желали развода, так как порок жены сообщался и мужу, который составляет с ней «плоть едину». Овдовевшим священникам и диаконам воспрещался второй брак, а неженатым не дозволялся и первый – духовный сан сам по себе уже служил абсолютным препятствием к браку. Целибат хотя и имел место, однако не был распространен в Русской Православной Церкви, поэтому кандидат в священнослужители, как правило, должен был быть женатым.

Относительно ответственности духовных лиц, виновных в нанесении кому-либо личного оскорбления словом или действием, следует отметить, что виновный в этом клирик по церковным правилам подлежал наказанию, хотя бы он примирился с обиженным или потерпел от него равную и даже большую обиду [77] См.: ПавловА.С. Курс Церковного права. СПб., 2002. С. 139–155. . Духовный сан должен был быть неразрывно связан с лицом, которое им облечено. Церковное право допускало сложение духовного сана по прошению и лишение его по суду за такие преступления, которые оскорбляли его святость и достоинство. То и другое обращало клирика в простого мирянина и делало его светским лицом. До XIX в. за сложение сана и второбрачие священства государственные и церковные законы не предусматривали жестких санкций: священнослужителям, оставившим духовный сан, предоставлялась свобода определяться в светские или военные чины, сложение сана не ставилось в пожизненную вину. Но поскольку священство для православных людей являлось не профессией, а Таинством, то оно на всю жизнь было неотделимо связано с личностью человека, носившего сан [78] См.: Знаменский П.В. Приходское духовенство на Руси… СПб., 2003. С. 382. . В XIX – начале XX в. на основании закона, утвержденного императором Николаем I в 1839 г., клирики, добровольно сложившие с себя сан, не имели права поступать на гражданскую службу: священники – ранее 10 лет, диаконы – ранее 6, монашествующие – никогда. Светские чины, полученные ими до посвящения, не возвращались, и служба их в духовных должностях на выслугу пенсии в расчет не принималась. Лишившиеся сана по суду не имели права поступать на гражданскую службу: священники – 20 лет, диаконы – 12 [79] См.: Волынец А. Государственная Дума и духовенство // Церковные ведомости. 1908. № 48. 29 ноября. . Святейший Синод в 1858 г. признал за сложившими с себя сан права, присвоенные их ученым степеням. Согласно определению от 25 февраля 1861 г. о лишении при сложении сана орденов и других отличий, приобретенных во время священнослужения, выход из духовного звания был стеснен тем, что духовенство лишалось своих привилегий и должно было переходить в податное сословие [80] См.: Знаменский П.В. Приходское духовенство на Руси. СПб., 2003. С. 401- .