Нэнси Шилдс Коллманн - Преступление и наказание в России раннего Нового времени

После смерти патриарха Адриана в 1700 году Петр Великий начал объединять церковные суды вокруг восстановленного Монастырского приказа, который занимался судебными делами духовенства и владельческими правами церкви на землю. В Духовном регламенте 1721 года он провозгласил создание Синода – централизованного органа управления церковью коллегиального типа, состоявшего из 12 иерархов. Синод осуществлял судебную власть в большинстве традиционных областей (власть над духовенством, вопросы веры и ереси, отдельные стороны семейного права) и сохранял контроль в основных вопросах над церковными, в том числе монастырскими крестьянами. Уголовной юрисдикции государственных судов было подчинено все население, кроме духовенства, и даже преступления, ранее считавшиеся религиозными, в частности из сферы семейного права, где было задействовано насилие (похищение для заключения брака, изнасилование, принуждение землевладельцем зависимых людей к сексуальным отношениям, инцест), были переданы в светские суды [89] Определения петровского времени о различных вопросах гражданской и церковной юрисдикции: ПСЗ. Т. VI. № 3761, 3854 (1721), 3963, 4081 (1722). Петровские реформы: Стадников А.В. Церковный суд в системе российского правосудия. С. 107–124; Cracraft J. The Church Reform of Peter the Great. Stanford University Press, 1971. .

Таким образом, монастырские, епископские и патриаршие суды могли разбирать широкий круг преступлений, связанных с церковью и совершенных лицами священного сана и церковными зависимыми людьми. Среди сохранившихся дел имеются случаи применения незначительного насилия и кражи, конокрадство, гадание, пьяный дебош, воровство платежных книг монастырским келарем, ножевая стычка не до смерти между двумя монастырскими старцами, нападение монастырских крестьян друг на друга и сбор пени за преступника, взятого на поруки [90] Церковные суды по проступкам и уголовным преступлениям: Чичерин Б. Областные учреждения. С. 166; Неволин К.А. О пространстве церковного суда. С. 369; Греков Б.Д. Новгородский Дом святой Софии (опыт изучения организации и внутренних отношений крупной церковной вотчины) // Б.Д. Греков. Избранные труды. 1960. Т. 4. С. 81–89. Нападение и кража: Слатин А. Монастырский суд XVII века // Русская старина. 1878. Вып. 9–12. С. 119–121. Гадание: ААЭ. Т. III. № 176 (1628). Конокрадство: ПРП. Т. V. С. 142–143 (1635). Пьяный дебош: АЮ. № 301 (II) (1640). Кража платежных книг монастырским келарем: Иванов В.И. Бухгалтерский учет в России XVI–XVII вв. Историко-источниковедческое исследование монастырских приходо-расходных книг. СПб.: Дмитрий Буланин, 2005. С. 189–194 (1646). Ножевая стычка: АЮ. № 70 (1678). Нападение: ПДП. № 199 (1691). Дача на поруки: АЮ. № 307 (VII) (1693). . Иерархи регулярно судили дела об изнасилованиях, хотя этот вид преступления разбирали и светские суды [91] Архиепископы слушали дело об изнасиловании: Русская историческая библиотека: В 39 т. СПб.—Л.: Археографическая комиссия, 1872–1929 (далее – РИБ). Т. XII. № 199 (1689), 245 (1694); Памятники деловой письменности XVII века. Владимирский край: В 190 т. М.: Наука, 1984 (далее – ПДП). № 194 (1691). Светский суд: ПСЗ. Т. II. № 1266, 1267 (1687); Kollmann N.S. Women’s Honor in Early Modern Russia // Russia’s Women / Еds. B.E. Clements et al. Berkeley, CA, 1991. Р. 60–73. . В церковных судах в ходу были те же процедуры и даже сборники законов (лишь крестоцелование и принесение клятвы лицам духовного сана были запрещены), что и в их светских аналогах. В 1609 году в Николо-Коряжемском монастыре (Сольвычегодский уезд) использовалась состязательная форма процесса – участники тяжбы дали показания и согласились целовать крест, но им удалось уладить дело до крестоцелования. В Соловецком монастыре при расследовании воровства из монастырской казны в 1646 году, напротив, использовали розыскной процесс, как в случае с уголовными преступлениями, включая допрос и осмотр улик [92] Применение церковными судами канонического и светского права: Ефремов Н.Н., Штамм С.И. Основные источники права. С. 28–32; Штамм С.И. Уголовное право. С. 161–163; Слатин А. Монастырский суд XVII века. С. 119–121 (1609); Иванов В.И. Бухгалтерский учет. С. 189–194 (1646). Обвинительный процесс на других территориях: Доброклонский А.П. Солотчинский монастырь, его слуги и крестьяне в XVII веке // ЧОИДР. М.: Унив. тип., 1888. Кн. 1. С. 118–120; РГАДА. Ф. 1441. Оп. 6. № 173 (1675), 242 (1679), 275 (1681), 330 (1685). Розыскной процесс: РГАДА. Ф. 1441. Оп. 6. № 237 (1679), 238 (1679), 303 (1683), 482 (1709), 546 (1718). .

Церковные суды, несмотря на неприязнь к телесным наказаниям и запрет государства на применение пыток вне государственного суда, использовали и то и другое. А.П. Доброклонский выяснил, что в практике монастырского суда в Солотчинском монастыре в XVII веке рассматривались уголовные дела (включая убийство) и применялись пытки. Георг Михельс доказывает, что применение насилия епископами в обращении со своими подчиненными было обычным делом, в том числе и в судебных вопросах. Но церковные институты также улаживали уголовные дела миром (что было противозаконно), дабы избегнуть государственных судов и возможного наказания. Так, в 1551–1552 годах игумены двух монастырей заключили мировую, «не ходя на суд перед губные старосты, по государеве царевой грамоте», в убийственном деле, где были замешаны крестьяне из двух их владений. В 1642 году монастырский крестьянин был обвинен в убийстве крестьянина другой монастырской деревни, и дело тоже кончилось миром, поскольку они хотели избежать суда новгородского воеводы [93] Доброклонский А.П. Солотчинский монастырь. Гл. 5; Michels G. Ruling without Mercy. Греков утверждает, что суд новгородского архиепископа отправлял пыточные дела воеводе: Греков Б.Д. Новгородский дом святой Софии. С. 109. АЮ. № 270, 281–282 (1551/52). ПРП. Т. V. С. 143–144 (1642). .

Церковные суды также обращались к светским судам в уголовных делах. Так, в 1579 году староста одной из деревень, принадлежащей суздальскому Покровскому монастырю, просил воеводу расследовать крупномасштабное нападение на деревню; в 1625 году архиепископ Тобольский передал дело между боярином и сыном боярским в Приказ Казанского дворца в Москве; в 1640 году два священника решили миром убийственное дело в воеводском суде; в начале 1640-х тобольский воевода судил кражу церковной утвари слугой другой церкви и убийство, совершенное монастырским крестьянином [94] АЮ. № 46 (1579). Тобольский архиерейский дом, № 108 (1625). ДАИ. Т. II. С. № 70 (1640). Тобольск: Роспись кому имянем и за какую вину какое наказание было с приезду в Тоболеск воевод князя Петра Ивановича Пронского, да Федора Ивановича Ловчикова, да дьяков Ивана Трофимова да Ондрея Галкина / Сообщ. М.А Липинскаго // ЧОИДР. М.: Унив. тип., 1883. Кн. 1. № 30 и 6 соответственно. .

Кирилло-Белозерский монастырь является хорошим примером того, насколько разнообразной могла быть судебная практика церковной институции. Собрание из монастырских старцев судило большинство мелких преступлений, не прибегая к помощи извне. В 1675 году расследовалось нападение одного монастырского крестьянина на другого, причем использовался обвинительный процесс, характерный для светского суда. Каждая сторона изложила свою версию произошедшего, судьи выслушали и отвергли всех свидетелей, пока не прибегли к «общей ссылке» (свидетель, на которого ссылаются обе стороны), чьи показания были против обвиняемого. Монастырский суд приговорил его к битью батогами и затем освободил на поруки. Процесс был проведен так же, как велись дела в воеводской избе. И в петровский период, в 1718 году, братия Кирилло-Белозерского монастыря так же выслушивала дело о краже между двумя монастырскими работниками [95] РГАДА. Ф. 1441. Оп. 6. № 173 (1675), 546 (1718). Другие уголовные дела, решенные своими силами: РГАДА. Ф. 1441. Оп. 5. № 78 (1690); Оп. 6. № 656 (1653), 224, 237, 238, 239 (все 1679), 275 (1681), 303 (1683), 330 (1685), 482 (1709), 546 (1718), 656 (1653). .