Вероника Гиндер - Подвижники земли русской. Приенисейская Сибирь

Так, в медленно отходившей от патриархального крестьянского быта стране на смену кровному родству постепенно приходило реальное духовное родство. Но идеи духовного равенства и братства у российских чиновников, по-видимому, ассоциировались с девизом Великой французской революции – «Свобода, равенство, братство», хотя никакой агитации против церковной и государственной власти евангельские христиане не вели. Православное духовенство продолжало держать себя как элитная каста. Негативное отношение обер-прокурора Синода и провинциального духовенства к участникам библейских кружков способствовало отделению евангельских христиан от Русской православной церкви и эмиграции наиболее влиятельных лидеров движения.

В 1878 году лорду Редстоку был запрещен въезд в Россию. В 1884 году был разогнан объединенный съезд евангельских течений. Делегатов арестовали по обвинению в нигилизме (отрицании веры и морали) и участии в тайных организациях. Арестованных отправили в Петропавловскую крепость. Вскоре обвинения были сняты, но Общество поощрения духовно-нравственного чтения закрыли, литературу конфисковали, а от щедрых благотворителей В. А. Пашкова и М. М. Корфа потребовали прекратить проповедовать и в устной, и в письменной форме. Поскольку те отказались это сделать, их выслали за границу.

Василий Александрович Пашков (1831—1902) был полковником Кавалергардского полка в отставке. В 1860-е годы к нему перешла значительная часть имений рода Пашковых в Нижегородской губернии. Именно по приглашению сестры его жены и приехал в Россию английский миссионер лорд Г. У. Редсток в 1874 году. В том же году В. А. Пашков пригласил его к себе в дом. В присутствии гостя русский помещик покаялся и принял Иисуса Христа как своего Спасителя. Под влиянием лорда Редстока Василий Пашков в том же году основал Общество поощрения духовно-нравственного чтения. Это общество проводило религиозные собрания в доме его матери на Гагаринской (ныне – Французской) набережной. В 1874—1884 годах этот дом был центром притяжения для тех, кто желал услышать Евангелие на русском языке или получить исцеление по молитвам. Сейчас в нем находится Институт прикладной астрономии РАН (г. Санкт-Петербург, наб. Кутузова, 10). В 1882 году Русское Библейское Общество на средства В. А. Пашкова издало русскую Библию в каноническом составе, со строго проверенным текстом. Эта Библия послужила прототипом всех Библий синодального перевода, изданных на русском языке [Жидков, Восемьдесят лет евангельско-баптистских изданий, c. 16—17].

Особую обеспокоенность властей вызывал тот факт, что у В. А. Пашкова было много имений, в которых он охотно делился своими взглядами с крестьянами и служащими. Как вспоминал последний, «незадолго до нашего удаления из России, на одном вечернем собрании присутствовало свыше 700 человек. На этом собрании присутствовал также и обер-прокурор Синода, К. П. Победоносцев. Можно себе представить, как такая масса выходящего из собрания народа поражала проходящих по улице людей. Многим из них казалось, что в этом доме что-то случилось» [Основоположники…, с. 42]. Высылка была связана с широкой проповедью во всех сословиях идей, близких к баптизму, и попыткой объединения с близкими течениями на юге страны (тем же Иваном Онищенко, к примеру).

По воспоминаниям Я. И. Жидкова за пределами столицы имели место жестокие гонения в отношении евангельских христиан: «Условия в С.-Петербурге отличали работу евангельских христиан от того, что происходило на местах. В Петербурге было более или менее свободно, тогда как на местах было гонение за веру. А в Петербурге влияние на начальство княгини Гагариной, Ливен, Шуваловой, Чертковой и других, которые были в рядах верующих, смягчало обстановку. И евангельские христиане, или, как их тогда звали, „пашковцы“, были до известной степени терпимы. А в глубине России были вспышки гонений. Сначала известный душитель сектантов Победоносцев, а потом его преемник Саблер держали твердо линию на удушение живого христианства, но они этого сделать были не в состоянии» [Немного о себе…, с. 29].

Какого рода бывали притеснения в сельской местности и каким образом в них участвовало православное духовенство, полиция и сельчане, показывают примеры ниже.

– Василий Кирпичников был питерским кучером. Он злоупотреблял алкоголем, так как жена его много лет была бесноватой, и он хотел с ней развестись. Узнав об исцелениях, происходящих по молитвам евангельских христиан, решил попросить их приехать (женщина не могла даже приблизиться к церкви). Она исцелилась. Василий Кирпичников бросил пить, сменил работу, стал примерным семьянином. В. А. Пашков дал ему должность старшего лесничего в Матчерке, в одном из своих тамбовских имений (сейчас оно находится на территории Пензенской области). Выполняя свои служебные обязанности, В. Кирпичников оштрафовал за незаконную вырубку леса нескольких мужчин. Те, в отместку, оклеветали его в полиции, заявив о глумлении над иконами. В 1887 году В. Кирпичникова приговорили к ссылке в Сибирь [Коррадо, с. 89].

В 1889 году ссыльный евангельский христианин В. А. Кирпичников пешком в кандалах прибыл в город Минусинск Минусинского уезда Енисейской губернии. Этот год и считается датой основания в Приенисейской Сибири первой общины евангельских христиан-баптистов. Здесь В. Кирпичников вместе с приехавшей к нему в ссылку женой и тремя детьми прожил несколько лет в изоляции от единоверцев. В ссылке Кирпичниковых навещал Иван Степанович Каргель, евангельский христианин, плотно занимавшийся тюремным служением. По словам минусинского пресвитера И. А. Булычева, В. Кирпичников объезжал населенные пункты Минусинского уезда в поисках работы: Минусинск, Шушенское, Верхнюю Шушь, Среднюю Шушь. Какое-то время он работал учителем. Позднее семья переехала в Красноярск. Но в 1890 году из Каменец-Подольской губернии в с. Очуры, также находившееся на юге Приенисейской Сибири, был сослан баптист Григорий Михайлович Вержбицкий . Вслед за ним сюда решились добровольно приехать и другие евангельские верующие, вдохновленные его письмами о Сибири. О том, как жили его сыновья и внуки в Минусинском уезде, сохранились воспоминания в базе данных красноярского общества «Мемориал» [Вержбицкая; Интервью И. А. Булычева].

– Феоктист Дунаенко был украинским крестьянином. В православном храме в с. Скалево он хорошо читал Псалтырь и пел на церковно-славянском. Иван Рябошапка жил в 70 верстах от этого села. Когда и в с. Скалево стали тайно собираться штундисты, туда стала тайно приходить жена Феоктиста. Уже тогда штундистов преследовали. В д. Бельведер он стал очевидцем дискуссии православных священников и штундистов: православные священники не смогли ответить на вопросы штундиста-католика, присутствовавшая полиция запретила спрашивающему говорить и тот ушел, а священники остались. После этого Феоктист Дунаенко выписал себе Библию из Москвы через книжный магазин в Умани. Стал читать ее дома сам, по воскресеньям. Односельчане увидели, заметили отсутствие на утренней службе чтеца и заинтересовались. Богатый мельник пригласил его читать Библию в своем доме. Православный священник обнаружил, что в церкви резко упал свечной сбор, чтеца и его слушателей полицейские стали бить и преследовать публично: