Сергей Комяков - Фокус Израиля. Шестидневняя война 1967 года

Весной 1967 года начался переход ближневосточного кризиса в фазу напряженности. 7 апреля 1967 года на Ближнем Востоке произошел инцидент, получивший широкий международный резонанс.

В этот период на сирийско-израильской границе существовала нейтральная территория, необходимая для разделения враждующих сторон. Израильтяне считали нейтральную землю своей и обрабатывали её, что неоднократно приводило к вооруженным стычкам израильтян и сирийцев, как правило, это были взаимные обстрелы.

Утром 7 апреля 1967 года на «52» участке нейтральной территории, вблизи кибуца Хаон, бронированный израильский трактор 2 2 Для обработки земли в условиях опасности израильтяне использовали особые бронированные трактора, они представляли собой сельскохозяйственную машину кабина водителя, мотор и ходовая часть которой были закрыты листами брони. К такому трактору цеплялись обычные сельскохозяйственные жатки, плуги, сеялки и т. д. Такие бронированные тракторы являются наглядным свидетельством напряженной ситуации вокруг Израиля. начал пахать землю, и по нему был открыт спорадический огонь с сирийской территории. Израильтяне приняли бой. Противники ввели в бой сначала минометы и бронетранспортеры, а затем и артиллерию с авиацией, постепенно рядовой и сравнительно незначительный инцидент превратился в настоящую тактическую операцию. Сирийцы и израильтяне не хотели уступать друг другу и постепенно наращивали применяемые силы. Бой длился более 8 часов и, в результате него, сирийцы потеряли 6 самолетов [99, C. 206], а потери Израиля, по завышенным сирийским данным, составили 5 самолетов и 70 человек убитыми.

Необходимо отметить то, что это был первый серьезный военный инцидент на границах Израиля, после 1956 года, в котором участвовала регулярная арабская армия. В ходе этого столкновения стороны показали, что их решимость использовать значительные силы возрастает, как и возможность эскалации конфликта. С обеих сторон границы противники уже стремились не уступить даже в мелочных пограничных спорах. Это выступает наглядным свидетельством роста напряженности на политическом уровне.

Этот пограничный инцидент привел и к серьезным политическим последствиям. СССР открыто обвинил Израиль в организации и проведении агрессии против Сирии. Советский посол в Израиле Д. С. Чувахин передал жалобу израильскому правительству от имени Сирии 3 3 Это произошло потому что прямых дипломатических отношений между Сирией и Израилем не существовало и стороны сообщались через посредников. (!) и обвинил Израиль в концентрации войск на сирийской границе с целью нападения на Сирию.

Голда Меир так описывала заявление котрое сделал советский посол израильскому премьер-министру: «Нам известно, – очень не любезно сказал Чувахин Эшколу, – что, не смотря на все ваши официальные заявления, происходит большая концентрация израильских войск вдоль всей сирийской границы» [99, C. 206].

Израильский премьер-министр Леви Эшкол не ограничился отрицанием факта сосредоточения израильских войск на сирийской границе, а предложил советскому послу отправиться на север Израиля осмотреть израильско-сирийскую границу и, даже, согласился сопровождать Чувахина в этой поездке.

Но поехать на границу Чувахин отказался. В своих мемуарах он так описал ситуацию: «Поблагодарив Эшкола за столь необычное предложение иностранному послу, я сказал, что инспекция границ страны пребывания не входит в обязанности посла, К тому же я не видел никакого смысла в поездке по израильско-сирийской границе, учитывая маленькие размеры страны и большую маневренность израильских вооруженных сил» [173, C. 163].

Действительная причина отказа Чувахина от поездки была иная: к этому времени была окончательно сформулирована точка зрения советского руководства на проблему ближневосточной политики, и советский посол был не в состоянии изменить мнение, уже сложившиеся в Москве. Очевидно, и то, что визит советского посла на израильско-сирийскую границу не привел бы к изменению политики СССР на Ближнем Востоке, но подобная инициатива могла дорого стоить Чувахину, ведь советская система не прощала такой самостоятельности.

Израильское руководство истолковало отказ советского посла отравиться для осмотра границы (а речь шла лишь о нескольких часах езды на машине), как нежелание советской стороны признать истинное положение дел и пойти на конструктивные переговоры с целью снизить напряженность во взаимоотношениях Сирии и Израиля.

«Конечно, – вспоминала Г. Меир, – ему пришлось бы, если бы он поехал, доложить Кремлю и сирийцам, что никакого скопления израильских войск на границах нет и, что, так называемая сирийская тревога, совершенно не оправдана» [99, C. 206].

Надуманность советских обвинений была очевидна для израильского правительства. Очевидна была и антиизраильская направленность советской внешней политики, которую СССР продемонстрировал еще раз 25 апреля 1967 года, когда Министерство Иностранных Дел СССР направило заявление посольству Государства Израиль. В этом заявлении обращалось внимание израильской стороны на инцидент 7 апреля 1967 года между Сирией и Израилем и высказывалось предостережение от «дальнейших необдуманных шагов» [30, C. 93]. В очередной раз Советский Союз пытался представить Израиль агрессором, как будто израильтяне спровоцировали инцидент 7 апреля, как будто израильтяне совершали террористические акты и обстреливали поселения арабов. СССР следовало бы предостеречь от «необдуманных шагов» своих арабских союзников и в первую очередь чрезмерно воинственную Сирию, а никак не Израиль, который лишь обеспечивал свою безопасность, отбивая атаки арабов.

Заявление МИД СССР от 25 апреля 1967 года искажало в выгодном арабам свете ситуацию на Ближнем Востоке. Оно явственно показало всему миру антиизраильскую позицию СССР и стремление Советского Союза поддерживать Сирию в разжигании конфликта с Израилем. Подобная позиция СССР существенное подрывала влияние советской дипломатии на ближневосточные события, фактически СССР стал действовать в фарватере политики арабских государств, что подорвало доверие к советской дипломатии и снизило авторитет Советского Союза у израильского правительства.

На фоне нарастания напряженности продолжалось активное сближение воинственных арабских государств – Сирии и Египта.

В конце апреля 1967 года сирийскую столицу Дамаск посетил премьер-министр Египта Сидки Сомали, который заявил, что его «визит открыл новый этап в отношениях между двумя странами» [186, P. 114]. Было также объявлено о координации планов генеральных штабов Сирии и Египта. Египет присоединился к сирийско-израильскому противостоянию, чтобы в дальнейшем принять активное участие в разжигании ближневосточного кризиса.