Назим Джафарли - Азербайджанское государство Сефевидов

Если шахами в период их правления престола наследник не назначался, то созывался «Меджлис Совета» для назначения нового шаха. Когда умер Шах Исмаил II, было созвано заседание «Али Меджлис» и на нем было принято решение об объявлении шахом Мухаммеда Худабенди, зачитанное вслух. Последнее было признаком того, что это мнение всех кызылбашей. Но, несмотря на решение «Али Меджлиса», дочь Шаха Тахмасиба Перихан ханум отказывается подчиниться ему и заявляет о том, что желает сама стать шахом и управлять Сефевидским государством. А несколько позднее (25 ноября 1577 года) она требует провозгласить шахом своего брата Солтана Мухаммеда Мирзу. Перихан ханум распорядилась освободить всех эмиров и других знатных людей, которые в силу тех или иных причин были брошены под стражу при Шахе Исмаиле II. Из-под стражи освобождаются Садраддин хан Сефеви, Сейд бек Кемуне, представители различных племен и родов (73, т. 1, с. 148).

Решение, принятое «Али Меджлисом», нарушило планы Перихан ханум, члены Совета из эмиров написали обращение к будущему шаху страны, сообщив, что безоговорочно воспринимают Мухаммеда Худабенди как наследника шаха. Алихан Мосуллу из туркменского племени отвез решение Совета вместе с письмом в Шираз и вручил их наследнику. Спустя два месяца после принятия Советом своего решения, 11 февраля 1578 года, новый шах, то есть Мухаммед Худабенде прибыл в Казвин и сел на престол (207, т. 2, с. 225; 213, с. 147).

Из вышеизложенного факта видно, что при жизни шаха решение «Али Меджлиса» не могло быть выполнено немедленно без его мнения и согласия. А в межцарственные периоды решение меджлиса считалось основным и исполнялось безоговорочно.

Следует отметить, что «Али Меджлис» созывался для обсуждения не только важных для страны вопросов, но и текущих дел. Он созывался, например, при присуждении высоких должностей во время приема иностранных послов. Немецкий ученый Энгельберт Кемпфер, побывавший в Исфахане в 1684–1686 годах, говоря о ходе обсуждений в «Али Меджлисе», отмечал, что «при рассмотрении дел главный визирь, бросаясь к ногам шаха, доводил до него те заявления, которые сам выбирал. После завершения рассмотрения заявлений главный визирь поочередно представлял шаху государственные вопросы, проблемы, касающиеся общего благосостояния населения. Шах высказывал свое отношение ко всем обсуждаемым вопросам. Он сообщал свое мнение в связи с требованиями о специальной должности, надбавке к жалованью или поощрении. Обсуждались важные для страны вопросы, решение которых занимает много времени, в том числе политические, иногда от мелких вопросов разговор переходил на крупные и серьезные. Во время обсуждения мысли и речи присутствующих отвлекались от вопросов, которые были вынесены на меджлис, и направлялись на решение других дел. Во время обсуждений в «Али Меджлисе» приносились изысканные блюда, играли музыканты, пели певцы, выступали танцоры, стремясь привлечь внимание шаха. Такие заседания длились по 6–7 часов. После этого шах удалялся в гарем» (40, с. 34–35).

Из вышеизложенных фактов видно, часть времени, отведенного обсуждению важных для страны дел, тратилась на прием напитков, игры и зрелища. А это снижало эффективность затраченного времени. Бывало, что шах, будучи плохо воспитанным или несовершеннолетним, был не способен решать вопросы, представлявшие серьезные с точки зрения интересов страны значение, по молодости большую часть дня проводил в гареме и не проявлял интереса к решению судьбоносных для страны вопросов. Именно поэтому до достижения шахом совершеннолетия важную роль в управлении страной играли его воспитатели. Однако сколь юным и неопытным ни был бы шах, важные вопросы, выносимые на обсуждение меджлиса, следовало согласовывать с ним, при этом непросто было докладывать шаху о спорных вопросах, это было опасно, и никто по собственному согласию и желанию не хотел брать на себя такой тяжкой ответственности.

Спектр вопросов, обсуждавшихся в «Али Меджлисе» был широк. В отношении значения и важности для страны выносились на рассмотрение разнохарактерные вопросы.

«Али Меджлис» обладало, в том числе, полномочиями вмешиваться в суть споров, возникавших в случае смерти шаха, не назначившего на престол наследника, между его детьми.

После смерти Шаха Аббаса II ««Али Меджлис» стало обсуждать кандидатуру на престол его 7-летнего сына Гамзы Мирзы. Однако в ходе заседания Совета некто из высоких чиновников заявил, что слухи об ослеплении или убийстве Сафи сына Шаха Аббаса от черкески, являются ложными. На том же самом заседании Совет рассмотрел кандидатуру Сафи и принял решение в его пользу. Это свидетельствует о том, что в периоды междуцарствий все полномочия шаха, хотя и временно, но переходили к «Али Меджлис», в правовом отношении в такие периоды меджлис был полностью правомочным и самостоятельно выносил решения. Совет обычно не ограничивался принятием решений и осуществлял также обязанности по контролю над их выполнением. Например, решением Совета была созвана специальная группа для поиска, доставки и подготовки к коронации Сафи. Эта группа передала Сафи письмо, написанное «Али Меджлис». В письме говорилось, что единодушным мнением членов Совета Сафи объявляется шахом вместо своего отца. Провести церемонию коронации было поручено Шейх уль-Исламу (40, с. 48–49).

Из вышеизложенного можно сделать такой вывод, что в случаях, когда шах не оставлял письменного завещания о назначении престолонаследника, решающими полномочиями при назначении нового шаха в Сефевидском государстве обладало «Али Меджлис». То есть его письменное решение было основаным юридическим документом для назначения нового шаха. Именно поэтому на церемонии коронации этот документ должен был быть зачитан вслух.

Следует отметить, что в период правления Шаха Сулеймана действовал и другой, помимо «Али Меджлис», государственный орган «Государственный Совет» (Высший Диван). На Государственном Совете рассматривались различного значения вопросы по управлению страной, ее экономическому развитию, финансам и торговле, военным делам, и по результатам принимались решения. В этом Совете участвовало по равному числу религиозных служителей, военных и судебных казиев. Члены группы (советники) выбирались из опытных и умных людей. Это отмечает и Сансон. Он пишет: «Все они, действительно, храбрые, находчивые, влиятельные, энергичные и умные. Государственный Совет и визири правильно сознают проблемы страны и быстро все понимают. Они внимательно изучают дела и не принимают никаких не обдуманных и не проверенных решений. При обсуждении всех вопросов они проводят совещания и консультации и не спешат с принятием решений. Сами они говорят: «Человек, который не откладывает свою работу на завтра, знает, как одержать победу, не ставя ничего под опасность» (182, с. 170).