Назим Джафарли - Азербайджанское государство Сефевидов

Значит, действовали одновременно и «Али Меджлис», и Государственный Совет во главе с этимад ад-довле.

Однако решения, принимаемые как «Собранием Высшего Совета», так и «Государственным Советом», находились под строгим контролем шаха. Шах не был склонен делить принадлежавшую ему абсолютную власть ни с каким должностным лицом или советником, и не доверял в этом деле никому. Это подтверждают и слова Шаха Аббаса I об управлении страной: «По сути ни один падишах не должен полностью полагаться и полностью опираться на своих визирей, военачальников и амиров. Шах, поручивший управление престолом и страной визирям, военачальникам и амирам, должен стать несчастным. Потому что эти люди больше думают о личных интересах, богатстве и силе. Стремясь к собственному благополучию, они проявляют пассивность, не пытаются завоевать новые страны. И поэтому я выполняю все дела страны, сообразуясь с моей собственной волей и личной ответственностью» (160, с. 248).

Название этих двух государственных органов (Собрание Высшего Совета, Государственный Совет) по-разному проводится в разных источниках. Например, Искендер Мунши называет их «Диван-и чафи-уль макан» («Высококолонный Диван»), а Кази Ахмед Гуми – «Меджлиси умарайи эзам» («Меджлис высокочинных эмиров») (73, т. 2, с. 657). Несмотря на то, что названия этих органов употребляются в разном виде, знакомство с их сутью показывает, что при разности употребления названий речь идет о «Али Меджлиса» и Государственном Совете.

Обладая неограниченной властью, Сефевидские шахи постепенно совершенствовали государственный аппарат, органы государственного управления, которые были заложены в период борьбы за власть, и превратили их в постоянно действующий бюрократический государственный аппарат, обладающий многочисленным штатом чиновников, способный регулировать политическую и экономическую жизнь огромной империи и управлять этой жизнью. При своем формировании и определении светских и религиозных должностей центральный бюрократический аппарат создавался по двум параллельным линиям. С учетом значения каждой входящей в государственный аппарат должности в управлении государством права, обязанности и круг полномочий назначенных на них лиц были точно определены существовавшими в то время законами, указами и распоряжениями шаха. Шах в рамках своих полномочий осуществлял назначение на должность, освобождение от нее, определение сферы полномочий, контролирование деятельности, наказание, поощрение и прочее в отношении каждой должностной единицы в центральном бюрократическом аппарате, что обеспечивало безоговорочное подчинение ему всех высокопоставленных чиновников центрального бюрократического аппарата и приводило к усилению шахской власти.

Важную роль в управлении государством играли Высший Совет Визирей, созданный в начальный период правления Сефевидов и включенный в структуру центрального государственного аппарата, и возглавляющий его везири-азам (главный визирь).

Везири-азам считался в государстве вторым после шаха высочайшим лицом и в то же время наибом и заместителем шаха, «этимад ад-довле», то есть опорой государства, доверенным лицом, по занимаемой должности. Звание «этимад ад-довле» присваивалось непосредственно самим шахом. Оно звучало и как «асаф ад-довле». В документах же писалось «везир-и азам». Везир-и азам, на самом деле, считался главным лицом при решении вопросов государственного значения, так как все важные дела, общая жизнь государства были сосредоточены в его руках. Только с помощью визиря можно было занять высокую должность и обрести богатство. Шах мог узнать о том или ином заявлении только по его желанию. Без него шах не был бы осведомлен ни об одном проступке должностных лиц. Значит, если главный визирь поддерживал просьбу обратившегося, она могла быть принята шахом. Главный визирь с помощью правителей провинций выслушивал векилов и представителей, обсуждал и решал возникающие вопросы, подписывал или отклонял по предложению шаха союзнические и мирные соглашения. В его власти находились чеканка монет и некоторые из важных правовых вопросов, принадлежавших шаху. Не выяснив мнения главного визиря, нельзя было принимать никаких нововведений или решений в сфере государственной власти. Словом, в первоисточниках эпохи и мемуарах европейских путешественников можно встретить достаточно материалов, свидетельствующих о высоких правах, полномочиях и силе главного визиря в мамалики-махрусе (защищаемой стране) и в государстве. Наместники, судьи, даруге не были правомочны решать лично, без главного визиря, внезапно возникающие трудности и проблемы. Они нуждались в согласии главного визиря при решении всех возникших проблем (76, с. 76).

Дом главного визиря располагался недалеко от шахского дворца. Решение вопросов, подлежащих немедленному обсуждению по личному указанию шаха, нельзя было откладывать. И поэтому главный визирь весь день ожидал во дворце приказов шаха. Он постоянно находился в окружении шаха, а когда не встречался с шахом, не проводил время попусту: выслушивал сообщения векилов, рассматривал их заявления и прошения, читал письма от судей и зачастую лично давал указания по ним. Он также анализировал основные проблемы в стране. Главный визирь всегда был занят напряженным делом. На общих и официальных приемах как начальник верховного дивана сидел около шаха, слева. Он докладывал шаху о положении дел в стране и принимал окончательное решение по вопросам, имеющим государственное значение. Для всего этого главный визирь выбирал также подходящее время. Когда шах вечерами выходил из дворца на конную прогулку, докладывал ему некоторые вопросы. Это способствовало скорейшему решению дела. В такие минуты главный визирь имел возможность говорить с шахом более свободно. Шах, не дававший до того согласия на решение этих вопросов, во время верховой прогулки давал свое согласие. Если главный визирь мог влиять таким образом на шаха, он считался среди населения очень умным и самым почитаемым.

После своего назначения на должность главный визирь с разрешения шаха назначал всех своих родственников на самые доходные должности, укрепляя тем самым собственное положение и возвышая своих родичей. При случайном проступке начальника какого-то учреждения или получении им взятки пользовался ситуацией, прогонял этого человека с должности и назначал на нее своих друзей и родственников и тем самым одаривал их и даже ежегодно получал для них подарок от шаха. Кемпфер пишет, что одаривание шахом кого-то подарками считалось важным событием. Подарок делался тому человеку, чьей работой шах был доволен. Чтобы получить шахский подарок, наместники, действовавшие на местах, визири и другие государственные чиновники сначала обращались по этому поводу к главному визирю, щедро осыпая его золотом. Потому что лица, удостоившиеся чести получить от шаха подарок, в сравнении с другими обладали привилегиями. Те, кто работал под подчинением облагодетельствованного, начинали больше бояться его. Потому что «милость Сефевидского шаха, который не был осведомлен о многом, считалась для государственных чиновников в некотором роде «санкцией» на произвол и бесчинства (40, с. 32). Если шах хотел одарить человека, неугодного главному визирю, главный визирь получал небольшое жалование (40, с. 32). Наместники ежегодно выплачивали ему определенную сумму с доходов своих регионов и денег, выделенных на благоустройство. Кроме того, судьи, также обладатели государственных постов обязаны были ежегодно выплачивать главному визирю определенную сумму от личных доходов (135, с. 84). Такими преподношениями они старались завоевать расположение главного визиря. Потому что он одним словом, произнесенным перед шахом, мог осчастливить кого-то или сделать несчастным. Под его контролем находились и внешнеторговые дела страны, все жалованья, поощрения, подарки выдавались по его указанию. Словом, начальник визирей реально являлся в Персидском шахинханстве наибом, то есть наместником трона (наиб-ас-салтане) этимад ад-довле. Этимад ад-довле переписывал указы и приговоры шаха, скреплял их печатью, писал на их обороте «Бендейи даргяхи алиййат-али алиййя этимад ад-довле», то есть «Я слуга создателя государства и высочайшего из дворцов», и отправлял их для исполнения. По словам Сансона, этимад ад-довле брал на свои расходы из государственной казны тысячу туменов в месяц (182, с. 44). По расчетам Сансона этимад ад-довле получал жалованье в 12 тысяч туменов в год, а по словам Тавернье его годовой доход составлял 20–30 тысяч туменов. Сансон, отмечая, как и Тавернье, что эта сумма представляла собой минимальную часть дохода главного визиря, пишет, что правители всех областей и провинций, высокопоставленные военные также назначались шахом на должность после выяснения мнения главного визиря. Кроме того, по совету этимада ад-довле назначались и высшие военные командиры, отправляющиеся на фронт, а также чиновники, отправляющиеся в различные области страны за сбором податей. То есть этимад ад-довле мог в любое время передать эти должности другим людям. Именно поэтому он получал от лиц, стремящихся занять эти должности и соперничающие в этом друг с другом, большие деньги. Делая шаху дары и подношения в праздник Новруза, правители провинций и придворные также не осмеливались забыть о главном визире. Потому что те, кто в день праздника не одаривал главного визиря, не могли заработать и на подношении шаху. С другой стороны, этимад ад-довле получал предварительную плату с назначаемых на государственные должности (182, с. 44–45). В подчинении этимада ад-довле действовали 6 визирей или заместителей. Они играли важную роль в управлении страной. Часто создавалась группа, включающая визирей и заместителей шаха. Создаваемая по указанию шаха, такая группа участвовала в заседаниях, званых обедах при шахе. I визирь, – мустофи аль-мамалик считался начальником всех финансовых учреждений. II визирь хасса-мустофи, считался специальным придворным инспектором и главой инспекции столичного Исфахана. III визирь, даруге канцелярии, наблюдал за главной канцелярией финансового ведомства. IV визирь, везири аль-мулюк, был обязан держать в целости и сохранности канцелярию шаха. V везирь, именовавшийся также специальным визирем, ведал вопросами торговли и торговцев. Сансон, сравнивая шесть визирей с начальниками главных финансовых учреждений Франции, пишет, что каждый из них, помимо своих должностных обязанностей, контролировал и дела нескольких провинций, подчиненных их ведомству (182, с. 45–46). Эти шесть визирей или шесть заместителей главного визиря, как и другие визири и диванбеи, проводили свои заседания во дворце (182, с. 5—46).