Владимир Дорохин - Индивидуальное и универсальное как зеркало вечного противостояния в философии

Другими словами, полагает он, это не «моя» (индивидуально-эгоистическая) потребность, а всеобщая (коллективно-положительная) потребность, сделавшаяся моей личной.

У Спинозы воля тем сильнее (тем свободнее), чем яснее представление о всей совокупности обстоятельств. У Фихте («перевернутый» Спиноза) воля фигурирует как «бессознательный интеллект», как деятельность до рефлексии.

В поисках компромисса между двумя направлениями Э. В. Ильенков предполагает, что человек – и не как индивид, и не как то, одинаково общее каждому индивиду, а как «конкретно-историческая развившаяся совокупность всех общественных отношений, как их полный ансамбль. Притом отношений, опосредованных вещами, созданными человеком для человека» [там же, с. 75].

Из выдающихся философов только С. Л. Франк оценил двойственный характер права как проблему соотношения «индивидуализма» и «универсализма». В своей блестящей работе «Очерки методологии общественных наук» он заканчивает критический анализ практически всех известных на то время (1922 г.) направлений социальной философии рассмотрением именно этого соотношения.

Однако и у него они выступают как два независимых, противоположных друг другу учения. Индивидуализм ему представляется как более общее выражение психологизма в обществоведении. «Под именем индивидуализма, в теоретическом, методологическом смысле – иногда его в этом смысле обозначают также термином сингуляризма как практического социально-политического направления – мы разумеем воззрение, попирающее общество, как сумму или совокупность индивидов, и поэтому методологически предполагающее, что рассмотрение свойств отдельных людей, составляющих общество, их потребностей, стремлений и т. п., и необходимо, и достаточно для научного познания природы общественных явлений» [110, с. 49]. Ему противостоит, полагает русский философ, универсализм – точка зрения, которая исходит из понятия общества как целого или подчиненного единства, не сводимого к сумме или совокупности отдельных людей и имеющее свою самобытную природу, которая как таковая и есть предмет изучения обществоведов.

Оба течения у Франка разделяются не только по сути, но и по времени их доминирования в общественном сознании. Если первое было господствующим в эпоху торжества рационального познания XVII в. – первой половины XVIII в., то второе расцвело накануне Французской революции и стало его идеологическим знаменем.

С. Л. Франк – один из немногих, кто не связывал особенность того или иного социально-философского учения с методологическими основами его. «Главнейшим вопросом методологии общественных наук, – полагает он, – является разрешение спора между индивидуализмом и универсализмом, или общее между онтологически-механическим и органическим воззрением на общество» [там же, с. 57]. Другими словами, он уже тогда видел необходимость сбалансированного сочетания индивидуальных и универсальных начал в организации любой общественной науки, в том числе и в праве, но, к сожалению, не в организации мышления, направленного на общественное обустройство посредством решения правовых, экономических и социально-политических проблем.

Итак, анализ литературных источников свидетельствует об отсутствии оценок исследуемых в них философских и правовых проблем с точки зрения соотношения индивидуального и универсального. Тем не менее практически во всех рассмотренных работах авторы настолько близки к этой идее, что ее не составляло особого труда усмотреть в их противопоставлениях, амбивалентной структуре изложения, дихотомическом духе рассуждений.

Например, легко рефлексируется мысль об индивидуальном и универсальном при анализе условий признания всеобщего сознания наряду с сознанием отдельного человека, развития на этой основе концепции «соборного сознания» у таких авторов, как В. С. Соловьев, Н. А. Бердяев, С. Н. Трубецкой, Шютц и др.

Такая же аналогия напрашивается при рассмотрении работ, посвященных психологическим исследованиям по такой актуальной проблеме, как индивидуализм и коллективизм у таких авторов, как С. Л. Франк, А. А. Малиновский, Ю. А. Замошкин и др.

Наиболее плодотворным представляется рефлексия в пользу индивидуального и универсального при анализе следующих проявлений двойственного характера права:

– общий характер законодательной деятельности контрастирует у Б. Н. Чичерина с конкретным применением судебной власти;

– нравственный закон «конфликтует» с государственным у Б. Н. Чичерина, В. И. Шамшурина, А. М. Величко, О. В. Скакуна, И. Канта и многих др.;

– вечное противостояние мировоззренческих парадигм Востока и Запада у В. С. Соловьева, Н. А. Бердяева, А. А. Крушинского, М. Т. Степанца, Макинтайра и др.;

– взаимодействие и противостояние позитивного и естественного права у А. И. Медушинского, О. Э. Лейста, В. Д. Зорькина;

– логическое и юридическое содержание норм права у М. Н. Марченко, Р. Ф. Гринюка, Ф. В. Тарановского, А. И. Мягких, В. А. Мальцева;

– индивидуальное и социальное право у Г. Д. Гурвича, М. В. Антонова, Э. Райха, О. Эрлиха и др.;

– формальный и аксиологический подход к праву у С. С. Алексеева, Г. В. Гребенькова, А. М. Величко и многих др.;

– материальное и идеальное в правовом сознании и в мировоззрении человека в целом у К. Лоренца, Р. А. Аронова и Э. В. Ильенкова;

– полярность исходных принципов частного и публичного права у Б. Н. Чичерина, Л. А. Андреевой, Н. В. Разуваева и др.;

– неоднородность функций права и юридической ответственности у Д. А. Липинского, О. Э. Лейста и Ю. Н. Ткачевского.

Выявленный таким образом «дефицит» исследований по проблеме соотношения индивидуального и универсального создает дополнительные стимулы для подробного обзора методик, используемых в юриспруденции и философии права для решения вышеуказанных и других задач правовой науки. Если это и не поможет узнать место нахождения «станции “Индивидуальное-Универсальное”», которую проскочил «экспресс правовой мысли», то, возможно, укажет путь к ней.

Метод изложения истории права Рудольфа Иеринга характеризуется многоуровневой структурой. Во-первых, с системной точки зрения он имеет структурно-лингвистическую основу: немецкий юрист расчленяет понятие «история права» на два отдельных – «история» и «право». Отдавая приоритет природе права, Иеринг пишет: «В той же мере, в какой всеобщее учение о природе права подвинется вперед путем философии права и опытного сравнения и обогащения новыми идеями и точками зрения, в той же мере расширится и знание истинного существа римского права» [40, с. 20].