Владимир Эминов - Личность преступника

Особенно опасно внедрение преступных или околопреступных навыков и традиций в круги молодежи.

«Проникновение преступной идеологии в молодежную среду подтверждает то обстоятельство, что в сознании некоторой части подростков и молодежи укрепляется мнение о том, что быть судимым, носить знаки принадлежности к преступному миру – чуть ли не признак высочайшей доблести… Такое мнение преобладает среди 13-14-17-летних подростков, студентов вузов и особенно техникумов, детей из семей рабочих и госслужащих; 10,4 % опрошенных полагают, что этот факт дает право на особое положение “сильного” в обществе». Вместе с тем «такой факт биографии, как судимость, 12,7 % респондентов считают позорным фактом» [34] Татидинова Г. Г. Организованная преступность и молодежь // Социологические исследования. 2000. № 1. С. 56–57. .

Субкультуры разных категорий преступников и преобладающих в их среде нравов не вполне идентичны. Различия в той или иной степени проанализированы в ряде работ последнего времени. Взгляды, интересы, жизненные привычки различаются у лиц, совершивших преступления корыстные и насильственные, у преступников-профессионалов и у тех, кто вступил на преступный путь впервые; у взрослых и несовершеннолетних и т. д. Но есть и ряд общих черт, позволяющих говорить о преступной субкультуре в обобщенном виде.

Касаясь психологии корыстных преступников конца XX в., А. И. Долгова подчеркивает, что это, как правило, не прежние одиночки, а сплоченные группы. В системе ценностных ориентаций главное место у них занимают индивидуально- либо клановоэгоистические интересы. Превыше всего – материальное благополучие, неограниченные проявления своего «Я». Причем приоритет отдается нужным связям, любым средствам достижения целей по формулам: «Хочешь жить – умей вертеться», «Сам что-то не урвешь – о тебе не позаботятся» и т. п. [35] Криминология / Под ред. А. И. Долговой. С. 292.

Взгляды рецидивистов, особенно тех, кто долго находился в заключении, бывают часто настолько искажены, что они даже не осознают степень отличия этих взглядов от общепринятых. Им представляются вполне естественными такие суждения, отраженные, например, в татуировках: «не скорбящий ни о чем, кроме своего тела и пайки хлеба» или: «сила, месть, беспощадность»; «чти закон воров»; «человек человеку волк» и т. п. [36] Там же. С. 205–206.

Определенными особенностями отличаются лица, совершающие экономические и коррупционные преступления. Это более образованные субъекты, хорошо знающие экономику, государственную службу. Но мораль, система ценностей и правосудия у них мало отличаются от морали других категорий корыстных преступников. Они готовы в любой момент принести и закон, и нормы нравственности в жертву материальной выгоде. Характерные черты – жадность, зависть, беспринципность.

В системе организованной экономической преступности выделяются так называемые авторитеты, постепенно заменяющие прежних «воров в законе». Это уже «не татуированный зэк с почерневшими от чифиря зубами; он чисто выбрит, одет по последней моде, в его обслуге не только “шестерки”, но и телохранители. В повседневном обиходе у лидера несколько приватизированных квартир, дачи, автомашины престижных марок». [37] Там же. С. 624. При этом его криминальный профессионализм принимает многоплановый, разносторонний характер: такой делец готов активно включиться и в легальную экономическую деятельность, и в избирательную гонку, и «заказать» убийство конкурента, и вовремя скрыться за рубежом.

Преступная субкультура сегодняшнего дня связана с широким распространением наркотиков. Однако надо отметить важный факт: если среди преступников-профессионалов наркотиками злоупотребляют единицы (так как пристрастие к «зелью» рано или поздно подорвет «профессиональные навыки»), то именно в социально благополучной среде под влиянием преступного мира эта пагубная привычка приобретает массовый характер. Вот выдержка из интервью одного из поставщиков наркотиков: «Сейчас очень благоприятная обстановка для продажи “дряни”. Вот раньше на “траве” всякие хиппи сидели… а какие у них деньги… А сейчас много элитной публики развелось, к дорогим потянулись. Смотри – ночные клубы как грибы растут… Это очень удобные места для продажи наркотиков». [38] Хохряков Г. Ф. Криминология. М., 1999. С. 292. Так преступная субкультура исподволь проникает в общую культуру населения и разрушает ее, навязывая свои образцы поведения.

Этот тезис в полной мере может быть обращен и к субкультуре насильственной преступности.

Все чаще межличностные конфликты стали решаться насильственным путем. В каждом пятом преступлении против личности проявлялось стремление к самоутверждению, к поддержанию своего «Я», хотя бы путем насилия над другими. По мнению авторов этих наблюдений, «человек, ощущая действительное или мнимое безразличие общества к своим проблемам, свою незащищенность, формирует готовность отстаивать свои интересы любым путем». [39] Криминология / Под ред. А. И. Долговой. С. 452 (Авторы главы: Ю. Н. Аргунова и Е. М. Юцкова). Преступная субкультура и здесь явно соприкасается с нравами худшей части обычного общества.

Субкультура и психология насильственных преступников наиболее полно проявляется в тех сферах жизни и при тех обстоятельствах, где возникающие проблемы решаются главным образом силовыми методами. Это прежде всего войны, в том числе гражданские; межнациональные и социальные конфликты; насилие над личностью со стороны государства, незащищенность гражданина законом; жизнь в закрытых и полузакрытых учреждениях (армия, тюрьма, приюты, интернаты и т. д.); наконец, неблагополучная семья.

Представители субкультуры насилия практически в любой ситуации ведут себя агрессивно, стремясь подчинить себе окружающих преимущественно путем грубого физического воздействия. Подобные лица чрезвычайно чувствительны к касающимся их ситуациям, «подозрительны, у них затруднена правильная оценка событий, которая легко меняется под влиянием аффективных переживаний… Любые затруднения рассматриваются ими как результат враждебных действий со стороны других людей, которых обычно и обвиняют в своих неудачах». [40] Антонян Ю. М. Жестокость в нашей жизни. М., 1995. С. 201.

На первое место выступают полное пренебрежение личностью и насилие как способ решения любых проблем. Статистика свидетельствует о том, что каждое третье умышленное убийство было связано с желанием преступника как можно более унизить свою жертву, с издевательством над потерпевшим.

Как уже указывалось, преступникам, совершающим убийства, особенно присущи импульсивность, ригидность, застреваемость аффективных переживаний, подозрительность, злопамятность, повышенная чувствительность в межличностных отношениях. Эти данные можно интерпретировать как длительное разрушение отношений со средой, которая начинает выступать в качестве враждебной, разрушительной силы, несущей угрозу для данного человека. [41] Антонян Ю. М. Психология убийства. М., 1997. С. 223. Если у них сохранилась семья, то и в ней подобные лица чувствуют себя чужими, создавая невыносимую обстановку постоянных ссор и конфликтов.