Л. Щипулина - Хрестоматия по литературе эпохи Возрождения для 7 класса

103Я так спросил: «Учитель, их мученья,
По грозном приговоре, как – сильней
Иль меньше будут, иль без измененья?»

106И он: «Наукой сказано твоей [41] «Наукой сказано твоей: Вергилий имеет в виду Аристотеля, которого почитал Данте.
Что, чем природа совершенней в сущем,
Тем слаще нега в нем и боль больней.

109Хотя проклятым людям, здесь живущим,
К прямому совершенству не прийти,
Их ждет полнее бытие в грядущем».

112Мы шли кругом по этому пути;
Я всей беседы нашей не отмечу;
И там, где к бездне начал спуск вести,

115Нам Плутос, враг великий, встал навстречу.

Когда б мой стих был хриплый и скрипучий,
Как требует зловещее жерло,
Куда спадают все другие кручи.

4Мне б это крепче выжать помогло
Сок замысла; но здесь мой слог некстати
И речь вести мне будет тяжело:

7Ведь вовсе не из легких предприятий –
Представить образ мирового дна:
Тут не отделаешься «мамой-тятей».

10Но помощь Муз да будет мне дана,
Как Амфиону [42] Амфион… – Своим пением, которое было даром Муз, царь Орхомена двигал камни, чтобы воздвигнуть стены Фив. Так Амфион стал основателем этого города. , строившему Фивы.
Чтоб в слове сущность выразить сполна.

13Жалчайший род, чей жребий несчастливый
И молвить трудно, лучше б на земле
Ты был овечьим стадом, нечестивый!

16Мы оказались [43] Мы оказались… – Поэты проникли в последний, девятый круг Ада, дно которого образует ледяное озеро Коцит. Здесь карают предателей. Первый пояс девятого круга назван по имени братоубийцы Каина – Кайна. в преисподней мгле,
У ног гиганта, на равнине гладкой,
И я дивился шедшей вверх скале,

19Как вдруг услышал крик: «Шагай с оглядкой»
Ведь ты почти что на головы нам,
Злосчастным братьям, наступаешь пяткой!»

22Я увидал, взглянув по сторонам,
Что подо мною озеро, от стужи
Подобное стеклу, а не волнам.

25В разгар зимы не облечен снаружи
Таким покровом в Австрии Дунай,
И дальний Танаис [44] Танаис – древнегреческое название Дона. твердеет хуже;

28Когда бы Тамбернику [45] Тамберник – гора в Славонии. Пьетрапанс – гора в Апуанских Альпах. невзначай
Иль Пьетрапане дать сюда свалиться,
У озера не хрустнул бы и край.

31И как лягушка выставить ловчится,
Чтобы поквакать, рыльце из пруда,
Когда жнее страда и ночью снится,

34Так, вмерзши до таилища стыда
И аисту под звук стуча зубами,
Синели души грешных изо льда.

37Свое лицо они склоняли сами,
Свидетельствуя в облике таком
О стуже – ртом, о горести – глазами.

40Взглянув окрест, я вновь поник челом
И увидал двоих, [46] И увидал двоих. .. – Два брата дельи Альберта убили друг друга (конец XIII в.), враждуя из-за наследства. так сжатых рядом,
Что волосы их сбились в цельный ком.

43«Вы, грудь о грудь окованные хладом, –
Сказал я, – кто вы?» Каждый шею взнес
И на меня оборотился взглядом.

46И их глаза, набухшие от слез,
Излились влагой, и она застыла,
И веки им обледенил мороз.

49Бревно с бревном скоба бы не скрепила
Столь прочно; и они, как два козла,
Боднулись лбами, – так их злость душила.

52И кто-то молвил, не подняв чела,
От холода безухий: «Что такое?
Зачем ты в нас глядишь, как в зеркала?

55Когда ты хочешь знать, кто эти двое:
Им завещал Альберто, их отец,
Бизенцский дол, наследье родовое.

58Родные братья; из конца в конец
Обшарь хотя бы всю Каину, – гаже
Не вязнет в студне ни один мертвец:

61Ни тот, которому, на зоркой страже,
Артур пронзил копьем и грудь и тень,
Ни сам Фокачча, ни вот этот даже,

64Что головой мне застит скудный день
И прозывался Сассоль Маскерони;
В Тоскане слышали про эту тень.

67А я, – чтоб все явить, как на ладони, –
Был Камичон де'Пацци, и я жду
Карлино, для затменья беззаконий». [47] Здесь названы лица, предательски убившие своих родственников.

70 [48] С этого стиха начинается описание второго пояса девятого круга Ада, носящего имя троянского вождя Антенора. Здесь испытывают вечные муки предатели родины и те, кто изменил своим единомышленникам. Потом я видел сотни лиц во льду,
Подобных песьим мордам; и доныне
Страх у меня к замерзшему пруду.

73И вот, пока мы шли к той середине,
Где сходится всех тяжестей поток,
И я дрожал в темнеющей пустыне, –

76Была то воля, случай или рок,
Не знаю, – только, меж голов ступая,
Я одному ногой ушиб висок

79 «Ты что дерешься? – вскрикнул дух, стеная. –
Ведь не пришел же ты меня толкнуть,
За Монтаперти лишний раз отмщая?»

82И я: «Учитель, подожди чуть-чуть;
Пусть он меня избавит от сомнений;
Потом ускорим, сколько хочешь, путь»,

85Вожатый стал; и я промолвил тени,
Которая ругалась всем дурным:
«Кто ты, к другим столь злобный средь мучений?»

88«А сам ты кто, ступающий другим
На лица в Антеноре, – он ответил, –
Больней, чем если бы ты был живым?»

91«Я жив, и ты бы утешенье встретил, –
Был мой ответ, – когда б из рода в род
В моих созвучьях я тебя отметил».

94И он сказал: «Хочу наоборот.
Отстань, уйди; хитрец ты плоховатый:
Нашел, чем льстить средь ледяных болот!»

97Вцепясь ему в затылок волосатый,
Я так сказал: «Себя ты назовешь
Иль без волос останешься, проклятый!»

100И он в ответ: «Раз ты мне космы рвешь,
Я не скажу, не обнаружу, кто я,
Хотя б меня ты изувечил сплошь».

103Уже, рукой в его загривке роя,
Я не одну ему повыдрал прядь.
А он глядел все книзу, громко воя.

106Вдруг кто-то крикнул: «Бокка, брось орать!
И без того уж челюстью грохочешь.
Разлаялся! Кой черт с тобой опять?»

109«Теперь молчи, – сказал я, – если хочешь,
Предатель гнусный! В мире свой позор
Через меня навеки ты упрочишь».

112«Ступай, – сказал он, – врать тебе простор.
Но твой рассказ пусть в точности означит
И этого, что на язык так скор.

115Он по французским денежкам здесь плачет.
«Дуэра, – ты расскажешь, – водворен
Там, где в прохладце грешный люд маячит».

118А если спросят, кто еще, то вон –
Здесь Беккерия, ближе братьи прочей,
Которому нашейник рассечен: