Анатолий Андреев - Философия игры, или Статус скво: Философские эссе

А надо бы стартовать не только от священных потребностей народа, но и от презренных потребностей культурного субъекта. Короче говоря, наличие идеи – это далеко не все. Под идею общество действительно не создашь, это именно технология утопии. Природа возьмет свое. Вместе с тем социум, базирующийся на идеологии потребления, активно изживает свой позитивный капитал (на горе демократии). Нужен иной тип общества, иная идеология, учитывающая, конечно, потребности масс (куда без этого: массы – священная корова демократии) и одновременно противоречащая им. Вот эта модель, этот тип социума требуют творчества, огромных социальных наработок, ноу-хау.

Первый, коммунистический, опыт провалился. Но в данном случае важно не то, что он провалился, а то, что он был. Он был и есть выражение потребности общества в культурном прогрессе. Коммунизм – рухнул, но потребность-то никуда не исчезла. Да здравствует коммунизм? Кто знает…

Но вот на то, что эта потребность впервые столь масштабно и обнаженно, я бы сказал, по-дилетантски, была явлена и реализована в России, можно посмотреть и другими глазами: это был своего рода культурный подвиг, которым стоит гордиться. Это опыт в копилке человечества дорогого стоит. Всему великому – великая цена: это не цинизм, это диалектика. Иное дело, иной, тоже диалектический, поворот темы: светлый лик будущего обернулся трагической изнанкой настоящего.

Это так. Однако никто не говорит о причинах столь легкого и радикальнейшего (с точки зрения демократии – вечного) краха сверхидеологической сверхдержавы. А они, причины эти, в том, что потребности масс при коммунизме хоть и ставились во главу угла (по ритуалу), на деле часто ущемлялись. Заигрывать с массой и одновременной «травить» ее культурой в отдельно взятой стране, когда духовные лидеры человечества эту самую культуру цинично истребляли, оказалось нереально. Надо уметь травить культурой. Но пока что умеют только заигрывать. Массы всех стран объединились. Коммунизм, объявивший себя форпостом культуры, бесславно сканал. Какая мораль содержится в этом историческом сюжете культуры?

Новый тип общества будет возможен тогда, когда мы в достаточной степени примем к сведению, что человек – неисправимый скот и хам, и никакой коммунизм не в силах его «переделать»; но человек порождает и свою противоположность, личность, которая стремится защитить хама от его неразумных вожделений. Природа человека включает в себя и культуру: вот чего не хочет замечать демократия, вот где шанс не скажу коммунизма, но уж точно – «постреспубликанского» образования, культурно-генетически связанного с амбициозно заявившим о своей культурной миссии коммунизмом. Социум должен приспосабливаться не только к природной составляющей человека, к натурпродукту, но и к культурной составляющей. Вот этой новой гармонии пока не наблюдается, а культура «толкает» именно к новому типу гармонии. Путь к ней – не будем питать иллюзий – как всегда у людей: через кровь и грязь.

Детская болезнь «честного» капитализма, равно как и идеального, «правильного» социализма, проходит. Мы получаем иммунитет как против одного, так и против другого. На самом деле одно другого стоит, одно вытекает из другого, и альтернативой одному и другому является нечто третье. Все «измы» были стадиями бессознательного социального движения, а речь идет о сознательном выборе перспективной модели. Мы все еще боимся взять ответственность за себя – на себя, идем вослед за природой, успокаивая себя успехами в технической революции, в покорении природы. Мы покоряем природу – а она нас. Интересное кино получается. Техническая революция, как ни странно, тесно связана с нежеланием думать, ответственно мыслить, обсуждать такие категории, как, например, судьба человека. Проще сотворить ядерный смерч, чем понять себя, проще потреблять, чем ограничивать себя.

Ключ к будущему лежит в теории сознания и познания. Прорывы в теории уже намечаются, а сцепки с практикой – нет. Мы лицезреем холостые обороты: теория сама по себе, практика – тоже, натура, давно получившая культурное измерение, все еще не осознает кровных уз с культурой.

Будущее – за смыслом, будущее есть становление смысла, добытого сознанием из универсума, а не из себя самого. Будущее за объективным познанием, а не за приспособлением. Бессознательное приспособление – вне времени или как период простирается до момента доминации сознания. Культ потребления, пропагандируемый как вариант приемлемой ныне культуры, это именно антикультурный процесс жизнедеятельности, и альтернатива ему – разумное потребление. А тут вновь призывы, скроенные из тех же лоскутов инстинктов: давайте все жить как золотой миллиард, где создан рай для потребителей. Массовый психоз массовой культуры, подогреваемый средствами очень массовой информации. То, что называют сегодня культурой, оперирует исключительно массовыми категориями. (Отдадим должное: служители масскульта всерьез «прорабатывают» вопрос о конце культуры как некоего человеческого феномена. Сам высокий, нравственно и философски окрашенный термин «культура» как изживший себя предлагается в этой связи заменить на вполне нейтральный «цивилизация».) Существуют только права человека (которые, в принципе, диктуются природными потребностями), о личности, субъекте культуры, никто не думает. Прав личности вы не обнаружите ни в одном документе эпохи цивилизации.

Таков цивилизованный подход к культуре.

Теперь осталось прояснить, почему же это русский проект. Умом, как известно из старого мифа, Россию не понять, а проект представляет собой попытку разобраться именно с помощью ума. Дело в том, что ум часто бессилен там, где пересекаются множество противоречий. С одной стороны, Россия как общество патриархального, то есть женского типа (с точки зрения теории сознания), заботится о душе и культивирует бессознательное, азиатское, оберегает его от вмешательства ума; а с другой – с какой-то отчаянной непоследовательностью как никто другой возлюбила (прежде всего через литературу, умнейшее из искусств) тип лишнего, очень умного, выделившегося не только из народа, но и из светской черни, из культурной толпы. Лишний – человек, познавший себя (а значит и других, и человека как такового), богатый и щедрый духом, именно на этом основании отвергнутый обществом, толпой как прямая угроза стабильности нравов.

Вот и получается: в стране, которую умом не понять и где в дефиците рациональное, как нигде разгулялся аристократический недуг «горе от ума». Россия, великая страна, разрываемая великими противоречиями, и в этом смысле оказалась полигоном, где отрабатывается модель сосуществования лишних (аристократов духа!) и нищих духом. Но ведь это перспектива всего человечества. Для великих проектов необходимо великое безумие.