Михаил Медведев - Альтернативная экономика. Критический взгляд на современную науку и практику

б) потребление дичи, в смысле ее поедания. Дичь физически объединяется с субъектом, причем субъект остается, а дичь навеки исчезает в его желудке.

Это простейшая экономическая схема, не требующая в силу своей простоты никакого научного обоснования. Однако простейшей схема оставалась по историческим масштабам недолго.

Вскоре питекантропу пришло в голову изменять свойства добытых предметов в лучшую сторону: допустим, он сообразил обрабатывать пойманную дичь на огне, зажженном молнией. В этом случае момент потребления предваряет два производственных акта, чего ранее не наблюдалось.

В целом схема (рис. 1.14) получается следующей:

а) поимка дичи (вещь № 1);

б) производственный процесс ее обжаривания на огне, к чему необходимо приложить некоторые трудовые усилия;

в) в результате обжаривания дичь приобретает новые полезные качества (вещь № 1 изменяет свойства, превращаясь в вещь № 2);

г) знаменует производственный процесс конечная цель – потребление, в данном случае поедание обжаренной дичи.

Рис. 1.14

Вскоре сообразительный питекантроп еще более усложнил экономическую схему, использовав в процессе поимки дичи дубину, подобранную под ногами, – примитивное орудие труда. Охотничий процесс осуществлялся теперь не голыми руками, а при помощи орудия, оказывающего непосредственное силовое воздействие на добываемую пищу (рис. 1.15).

Рис. 1.15

Из рисунка явствует:

а) сначала охотящийся питекантроп поднял с земли дубину (вещь № 1);

б) и в) пользуясь дубиной, питекантроп сразил добычу (вещь № 2). Пункт б) означает воздействие на добычу дубинки, а пункт в) – воздействие самого охотника, поскольку, несмотря на использование дубинки, для поимки добычи необходимо затратить определенное количество усилий;

г) обжаривание дичи (вещь № 2) на природном огне;

д) вследствие обжаривания сырая дичь (вещь № 2) превращается в обжаренную (дичь № 3);

е) и наконец, употребление готового бифштекса в пищу.

Бифштекс оказался столь вкусен, что воодушевленный питекантроп догадался не подбирать под ногами подходящую для охоты дубину (а вдруг нужной вовремя не окажется?), а заранее изготавливать. Это сделало экономическую схему еще более тяжеловесной (рис. 1.16).

Рис. 1.16

Здесь содержание экономических отношений таково:

а) для изготовления дубины питекантроп вынужден выломать подходящую заготовку (вещь № 1);

б) ради изготовления дубины к заготовке (вещь № 1) прикладывается дополнительное усилие;

в) в результате чего заготовка (вещь № 1) превращается в пригодную для использования охотничью дубинку (вещь № 2)… и далее по предыдущей схеме.

До сего момента я рассматривал потребление предметов, однако и потребление орудий древним людям не было чуждо. Добытое животное могло быть использовано не только в пищу, но и для изготовления одежды, из древесных стволов могло быть выстроено жилище, защищающее от непогоды, и т. д. Короче говоря, питекантропами, несмотря на зачаточное по нынешним меркам состояние экономики, потреблялось множество орудий, для производства которых целесообразно было использовать другие орудия, часто множество орудий, которые также требовалось производить, и это не говоря о добывании и производстве пищи.

А теперь представьте современные производственные отношения. Ясно, что их щедрое, ни с чем не сравнимое многообразие ни в какую наглядную схему не вместить. Однако этого и не нужно, так как отношения производства и потребления исчерпываются названными выше силовыми (причинно-следственными) взаимодействиями между вещами и материальными преобразованиями вещей одна в другую. Иное невозможно – так уж устроено наше мироздание.

Современные экономические отношения определяются не столько актами единоличного хозяйствования (как в примере с питекантропом), сколько случаями совместного производства с вытекающей отсюда необходимостью распределять конечный продукт. Другими словами, современные экономические отношения определяет кооперация.

Что она такое? Кооперация есть объединение трудовых усилий производителей, прикладываемых одновременно к одному предмету.

Допустим, субъект А не в состоянии дотащить бревно до дома и просит помощи у товарища, субъекта Б. Тот соглашается, в результате чего бревно оказывается перенесенным к жилью, где его целесообразно использовать в качестве дров (рис. 1.17).

Рис. 1.17

Кооперация – огромный шаг к производственному прогрессу, хотя во многом таинственный. С точки зрения физики легко объяснимо, почему два одинаковых по силе человека поднимают бревно, а один из них, последовательно прилагающий к бревну аналогичные равномерные усилия, поднять бревно не может, а вот с точки зрения здравого смысла это не вполне очевидно. Дважды два равняется четыре. Казалось бы, одинаковые усилия, прилагаемые последовательно (дважды два), должны равняться вдвое большему усилию, прилагаемому одновременно (четыре)? Должны, но не равняются… не для того ли, чтобы дать человечеству понять, что производство есть общественный, а не единоличный процесс, что хозяйствовать надо сообща, а не поодиночке, потому что сообща намного производительней?

Хозяйствовать сообща выгодней, но… при пользовании кооперацией рождается каверзный вопрос: каким образом делить конечный продукт? Пока производитель совпадал с потребителем в одном лице, такого вопроса даже в мыслях не возникало, однако с удвоением производителей, соответственно и потребителей, вопрос обретает неприятную актуальность (рис. 1.18).

Рис. 1.18

Как субъектам А и Б поделить бревно между собой? Ответ должен быть объективен, в противном случае экономика окажется не научной дисциплиной, а собранием волюнтаристских правил.

Я исхожу из того, что экономика является научной дисциплиной, по причине чего предполагаю объективность мироздания, и в части, относящейся к распределению конечного продукта между скооперировавшимися производителями, тоже. Но каковы эти правила, в чем состоит объективный критерий распределения конечного продукта между производителями? Вот что подлежит скорейшему выяснению.